Интернат

– Антон, а вас в детдоме проверяют на педикулёз?

Антон удивлённо взглянул на неё и рассмеялся.

– Чо-о? Педи-кулёз? Это в смысле педик я, или нет? Нет, я не голубой! Успокойся!

Вероника вздохнула.

– Антоша, педикулёз – это вши в голове! Неужели ты этого не знаешь?

Антон опять засмеялся, чуть не подавившись печеньем.

– А, ты про это? А я-то думал… Конечно, у меня есть вши! И сифилис, и СПИД, и все что хочешь!  А еще я – наркоман… героиновый! – он внимательно следил за реакцией мамы, но она продолжала смотреть на него равнодушным взглядом.

– Да ладно, не боись, я пошутил, – успокоил он.

Вероника ещё раз оглядела сына. Нет! Он ей однозначно не нравился… Конечно, если бы Антон был послушным и воспитанным мальчиком, пусть даже нелюдимым, она бы относилась к нему по-другому. Но разве могла она решиться взять к себе домой наглого бандита, с тюремным жаргоном и замашками уголовника?

– А девочки у тебя есть? – спросила она.

– Ну, есть, а чо?

– Красивые?

– Сойдут! А чо это ты мне тут допрос устроила? – разозлился Антон. – Тебе четырнадцать лет по фигу было, как я живу, а теперь взялась!

Он вышел из-за стола и прошёл по квартире.

– Нормальненько у вас тут! А комнат сколько? Три? Класс! Телик большой! О, у вас кошка есть! Я люблю мучить кошек!

Вероника села на диван и закурила.

– Хочешь фотки посмотреть? – сказала она, подавая ему альбом. – Вот мы с Гошей на море, видишь, какие волны! А вот он на мотоцикле. Красивый, правда? А это в Питере…

Антон быстро перебирал фотографии – среди них не было ни одной с ним, и с Диной тоже ни одной…

– А наши фотки у тебя вообще есть? – спросил он.

Вероника задумалась, а потом сказала.

– По-моему, были какие-то… на той квартире… не помню… сейчас будем чай пить.

Она принесла чай, и они долго напряженно молчали.

– Вероника, а где мой папа? – наконец спросил Антон.

– Какой папа? – она была очень удивлена. В детстве Антон не задавал ей этого вопроса, а теперь она даже не знала, что сказать.

– У тебя никогда папы не было, – холодно произнесла она.

– Как это – не было? Что ж меня – аист принёс?

– Да! Аист принёс! – злобно ответила Вероника, – принёс… а потом быстренько улетел!

– Я не маленький! – возразил он. – Знаю, откуда дети берутся!

– Ты что пристал ко мне? – разозлилась Вероника и вздрогнула, потому что в дверь неожиданно позвонили. Она на цыпочках подошла к двери и посмотрела в глазок. За дверью стоял муж. Вероника похолодела… Игорь почему-то пришёл раньше обычного.

– Игорь, секундочку, ключи не могу найти, – крикнула она, и пулей залетела в комнату, где сидел Антон.

– Не высовывайся! – строго приказала она ему.

– Вероник, ну скоро ты там? – крикнул муж из-за двери.

– Сейчас-сейчас, – засуетилась Вероника, и, наконец, впустила мужа в квартиру.

– С кем это ты тут разговаривала? – спросил он, раздеваясь.

– Гош, ты понимаешь тут такое дело, – начала придумывать на ходу она, – я знаю, ты у меня очень чуткий, ты поймешь…

– Что я должен понять? – муж насторожился.

– У нас гости! Брат мой, младший, – выпалила Вероника.

– Правда? – удивился Игорь, – ну так познакомь нас! Где он?

– Игорюш, тут такое дело… – начала тянуть Вероника, – он не родной мой брат, он сын моей двоюродной сестры, он еще ребенок совсем… И он… больной, душевно больной, живет в интернате. Она его бросила, а я немного о нем забочусь.

– Ясно, – понимающе кивнул Игорь, – я и не знал, что у вас в семье такая ситуация, но ты все равно познакомь нас!

– Конечно-конечно, ты иди пока, кушай, – сказала Вероника и заботливо направила его в сторону кухни, – а мы сейчас подойдем.

Оставив мужа на кухне, она забежала в комнату к Антону.

– Так, слушай меня, – сказала она быстро, – ты – мой брат. Тебя зовут… Дима, ты живешь в интернате…

– Подожди, мам, ты чо-то путаешь, – перебил ее Антон, – я твой сын и меня зовут Антон.

– Ты что, не понимаешь, что на кону стоят мои отношения с человеком? – злобно зашипела Вероника, – дай мне устроить мою личную жизнь!

– А он что, про нас с Диной не знает? – наконец понял Антон.

– Конечно, не знает! – взволнованно сказала она. – Антош, мне двадцать девять лет, больше двадцати трех никто не даёт. Представь, если он узнает, что у меня дочь больная и сын взрослый?

– Ты чо, стесняешься ему сообщить, что ты меня в четырнадцать лет родила? – догадался Антон. – Ну да, в это время в куклы играть надо, а не детей рожать…

– Антош, я тебя умоляю, сделай то, что я тебя прошу, неужели так сложно? – чуть не плача, попросила Вероника.

– А чо мне за это будет? – начал торговаться он.

– Да все что хочешь! – обрадовалась Вероника. – Антош, а давай сделаем так: Мы завтра идем в магазин, я покупаю тебе самый дорогой телефон, и ты больше ко мне не приходишь! Хорошо?

– Ха! Чтобы исчезнуть из твой жизни, телефона явно маловато! – рассмеялся Антон. – Решила от меня легко отделаться?

– Хорошо, говори свои условия, – сказала Вероника, – что тебе нужно? Велосипед? Ноутбук? Фотоаппарат?

– Мама мне нужна. И Дине тоже, – обреченно сказал он.

– Так, говори уже, что я должна сделать, и сколько это будет стоить, – сердито сказала Вероника, сделав вид, что не услышала его последнюю фразу.

– Да что ты, мам, я с тебя не деньгами возьму, – хитро ответил Антон.

Тут в голове его тут же одна за другой появились мечты-картинки, как фотографии из маминого альбома…

– А вот это дружная наша семья! – говорит мама, показывая фото. А на нем сама Вероника, весёлый мужчина, улыбающиеся Антошка и Дина, и… какая-нибудь новая маленькая сестрёнка. Ну или братишка, всё равно. А потом Антон в обнимку с мамой, и Дина – в обнимку с папой, и новая сестрёнка… И опять он, и опять Дина, и сестрёнка с мамой, и новый папа, и…

– Я, по-моему, просила называть меня не мамой, а Вероникой! – вдруг услышал он, и это оторвало его от грёз и вернуло в действительность. – Итак, я слушаю твои условия.