Сыщик, призрак и тетка Евгения(СИ)

Расхаживая по комнате, она то вздыхала о симпатичном сыщике, то начинала опять мысленно повторять: "Да что же я там такое видела? Что-то очень-очень простое..." и кидалась к ноутбуку. Наконец решила, что утро вечера мудренее и легла спать, с улыбкой обнимая подушку.

И ничуть не испугалась, когда её разбудили стук и шаги. Наоборот она спрыгнула с постели и крепко схватила светящегося посетителя за бакенбарду. Тот охнул, отшатнулся... и клок волос остался в руке Ирины.

- Ага-а-а, - торжествующе сказала она, удерживая "призрака" теперь за шиворот. - Попался? А ну, пошли к тёте Жанне!

- Не нужно, умоляю вас, - он рванулся, но воротник держался крепко и только затрещал. - Если вы меня выдадите - я утоплюсь. Вот в том пруду, что за окном утоплюсь!

- Подожди топиться, ты кто такой?

- Петр Котиков.

- Что ты врёшь, я знаю Петра Несторовича Котикова!

- Да, это мой родной дядя. Он Петр Несторович Котиков, а я Петр Васильевич Котиков.

- Тогда почему ты не приходишь, как твой дядя и другие люди, в дверь, а шастаешь по ночам в комнатах и пугаешь женщин?

- Потому что я её люблю больше жизни, но эта ужасная женщина никого к ней не подпускает!

Ирина кивнула.

- Значит, ты придумал такой способ увидеть Алису? И поэтому светишься как собака Баскервилей. Кстати, а как ты светишься?

Он слабо махнул рукой:

- Неоновая гирлянда.

И что-то нажал в кармане рубашки. Призрачное сияние погасло, а Ирина включила настольную лампу. На неё смотрел молодой мужчина лет двадцати пяти, рыжеволосый, голубоглазый и очень растерянный.

- Алиса говорила, что на руках у тебя была кровь.

- Я... я намазал их красной тушью.

- Идиот, ты же её напугал!

- Знаю, больше я их не намазывал.

- Но она запомнила, и ей всё время это казалось.

- Я хотел ей объяснить, но она пугалась.

С одной бакенбардой и без "подсветки" Котиков-младший совсем не походил на несчастного Ксаверия и выглядел очень забавно. Но Ирина пересилила смех и строго сказала:

- Так вот, мне это надоело. Если ты, Петя, завтра же утром не придёшь сюда с букетом цветов и коробкой конфет, если ты завтра же не скажешь Алисе, что любишь её больше жизни - даже в присутствии Доротеи, - я немедленно подниму шум, и все, в том числе и Алиса, застанут тебя в моей комнате, а меня в одной ночной рубашке!

Петя решительно содрал со щёки вторую бакенбарду и швырнул её на пол:

- Я приду! Я принёсу и скажу! А Доротея... что мне Доротея, я её не боюсь!

- Молодец! Ну, а теперь иди домой, я очень хочу спать. Ты как сюда забираешься, через окно?

- Нет, в этой комнате, вот тут, отодвигается панель с полками и открывается ход к лестнице.

- Подземный ход?

- Да, нет, не очень. Лестница ведет к чёрному ходу. До свидания, я пошёл...

- До свидания. Смотри, чтобы завтра был в полдень, как штык. И цветы с конфетами не забудь, если что, у дяди денег займи.

- Я буду, я обязательно буду. Большое вам спасибо!

И он исчез.

- Спасибо, спасибо, - улыбаясь пробормотала Ирина. - Ромео, подземный, понимаешь. Придумал понима...

Она вдруг замерла на месте, хлопнула себя по лбу и схватила телефон.

- Ира? - после многочисленных сигналов наконец ответил Алексей. - Я очень рад, что ты звонишь...

- Но хочешь узнать, какого чёрта я это делаю в два часа ночи. Так вот, дорогой сыщик, я придумала, я нашла решение!

- Что ты нашла?

- Проснись, прошу тебя, и послушай. Не нужны свидетели, не нужны улики. Покупатель сам откажется от "Лаславского"!

10

Ещё через неделю, пережив патетическое признание Петра Котикова в любви Алисе на глазах потрясенных родственников, знакомых и персонала "Лаславского", а также бурю с уходом накрахмаленной Доротеи, Ирина прохаживалась по подъездной аллее вокруг теодолита, держа под мышкой толстую амбарную книгу и рассеянно постукивая по асфальту рейкой.

- Вот и я.

Пару десятков секунд она смотрела на мужчину в рабочей робе, кепочке и с бородкой, который вразвалку шагал к ней.

- Алексей?

Не веря глазам, обошла его вокруг и восхищенно покачала головой:

- Хорош! Даже не верится, что это ты.

- Изменение внешнего вида в нашем деле - азы.

- Как и профессия механика?

- А что, тоже полезная вещь, починил же я вашу мельницу, можете включить её в экспозицию: булочки и торты в кафе "Дом мельника". Ладно, о булочках после. ОН сейчас приедет. Нет, уже едет, слышишь? Приготовились!

Через пару минут послышался не только шум мотора, но и раздались нетерпеливые сигналы. Но работники теодолита и нивелирной рейки не обращали на них никакого внимания. Тогда из большой иномарки цвета мокрого асфальта выскочил водитель, подошел к живой преграде и сказал:

- Вы вот что, отойдите с дороги, а потом дальше тут ковыряться будете.

Дама в тёмных очках и с толстой амбарной книгой оторвалась от своих записей, покачала головой, а потом строго спросила:

- Митрич, ты почему ленту не повесил? Я что ли за аварию должна потом отвечать?

- Лиза Сергеевна, забыл я, уж простите. Сейчас, сию минутку.

Работяга в робе мигом прицепил к толстой липе конец полосатой ленты и потянул её через аллею.

- Где тут авария, вы что, перегрелись? - удивился водитель.

- Нет аварии сейчас, так будет авария через минуту! - пронзительно, в страстном стиле великой артистки Сары Бернар воскликнула дама в очках. - Вы проедете и провалитесь в бездну, а нам отвечать в суде! Если провалитесь, то трудно вас будет оттуда достать! Там такие пустоты подземные, там такие резервуары подземных вод!

Как видно её монолог впечатлил и пассажира иномарки, который вальяжно подошёл к ним, но с некоторой тревогой спросил:

- О каких пустотах и резервуарах вы говорите? Где они?

- Тут! Тут карст! Вы знаете, что такое карст?! Это смертельная опасность! Дом, город, человек, два человека стоят сто лет, двести лет, а потом в одну секунду - р-р-раз! - и огромная дыра. С зелёной водой!

Дама достигла таких высот вокала и так трагически ткнула пальцем вниз, в сторону асфальта, что водитель и пассажир невольно посмотрели себе под ноги и попятились, как будто ужасный карст вот-вот должен был поглотить их.

- Карст? - всё же с недоверием переспросил вальяжный пассажир. - Что-то я...

- Здравствуйте.

Пассажир с водителем вздрогнули и обернулись, а труженики нивелира и рейки заметно изменились в лицах и начали нервно переглядываться.

"Тётя Жанна, ну что ж ты, - с отчаянием подумала Ирина, - что ж ты так не к месту".

Тем временем тётя Жанна внимательно осмотрела ленту поперёк дороги, рейку, с любопытством заглянула в зрительную трубку теодолита и одобрительно кивнула. Затем, обращаясь в основном к работяге в робе, воскликнула:

- Наконец-то! А то я уже три заявления написала и думала писать четвертое. Это же ужас что такое...

Теперь заметно изменился в лице пассажир иномарки.

- Поехали отсюда, - буркнул он водителю и пошел к машине, свирепо бормоча:

- Так вот они как... Так вот почему... А я то, дурак, купился... Ну погодите... Ну я вам...

Когда машина исчезла за поворотом аллеи, тётя Жанна сказала:

- Ты помогай ему, Ирочка, ангел мой, помогай. Я столько жаловалась из-за разбитого асфальта на аллеях и дорожках. Ну, наконец-то, прислали человека.

И мило улыбнувшись работяге в робе, она деловито заспешила к входу во дворец.