Сквозь туман (СИ)

- Не похоже, что мы убежим от них просто так, - оглядываясь назад, сказал я. - Может, стоит развернуться и попробовать дать тварям бой?

- Нет! - неожиданно вскрикнул Гроувер. - Это бесполезно! Мы должны бежать вперёд. Аид точно не остановится, пока не поймает Талию.

Неожиданная оговорка от нашего простоватого друга моментально привлекла моё внимание. Я резко обернулся к сатиру и с удивлением посмотрел на него.

- Откуда ты знаешь, что гончие охотятся за Талией? - вкрадчивым тоном спросил я.

Остальные ребята переглянулись.

- А ведь действительно, - заметила Талия. - С чего ты вообще взял, что они гонятся именно за мной?

Гроувер резко замялся.

- Я, ну... просто я...

Эта рогатая козлина явно что-то знала, но скрывала это. И в такой неподходящий момент, когда любая информация могла стать жизненно необходимой, он решил промолчать? Нет, пора заканчивать эти игры... Я активировал способность жажды крови и подошёл к сатиру вплотную.

- Говори!

Глядя на меня, Гроувер резко побледнел и быстро закивал головой.

Навык запугивания повысился на 1 уровень!

- Это д-долгая история, - запинаясь, проблеял он. - У вас слишком мало времени, чтобы слушать её.

- А ты давай вкратце, - поддержал меня Лука. - Я уверен, что на это у нас времени хватит.

Осознав, что никто от него не отстанет, пока он не выложит всё начистоту, Гроувер понуро кивнул.

- Я расскажу всё, что мне известно...

Как выяснилось из сбивчивого рассказа сатира, на протяжении многих столетий Олимпийцы передвигались на запад, в страны, в которых сосредоточены очаги могущества и влияния. Дети Зевса и Посейдона сражались во Второй Мировой войне против детей Аида. После того, как сторона Аида проиграла, Оракул предсказал, что следующий ребёнок-полубог одного из трёх братьев станет либо причиной гибели Олимпа, либо его спасением. Братья поклялись на реке Стикс, что больше не будут заводить детей. Вот только кое-кто не удержал своё хозяйство в штанах и нарушил эту клятву. Как вы думаете, кто это был?

- И вот, спустя годы следования договору, на свет появляешься ты, Талия, дочь... - Гроувер замолчал.

- Зевса, - договорила за него девушка. - И только из-за того, что мой отец нарушил какой-то договор, Аид хочет убить меня? Да в этом же нет никакого смысла!

- Твоё существование нарушает клятву одного из верховных богов, а из-за предсказания Оракула ставит под угрозу существование Олимпа. Я не знаю всех деталей, но похоже, что это только общеизвестная часть причин. Вполне возможно, что между братьями есть личные обиды.

Личные обиды? А они точно бессмертные боги, а не дети, получившие в свои руки сверхсилы?

- Не понимаю... - растерянно пробормотала Талия. - Почему сейчас?! Я уже несколько лет путешествую, и никто специально на меня не охотился. Так почему сейчас, когда мы уже почти подобрались вплотную к единственному безопасному месту в этом дурацком мире, на нас спустили всех псов! Как же я всё это ненавижу!!!

Из-за крика девушки Гроувер жалобно опустил взгляд.

- Я не знаю, почему всё вышло так, - ответил он. - Просто три недели назад всем стало известно о твоём существовании. Мне сразу же поручили задание найти тебя и доставить в Лагерь Полукровок прежде, чем Аид успеет до тебя добраться, - сатир на секунду запнулся. - Но я не успел... Я слишком долго тебя искал... Я просто жалок.

Голос мальчишки дрожал, а сам он чуть ли рыдал.

Похоже, это было всё, что он знал. Его использовали практически вслепую. Я отключил способность жажды крови и отошёл в сторону.

- Успокойся, Гроувер, - хлопнула сатира по плечу Аннабет. - Никто тебя не винит. Ты сделал всё, что смог.

- Она права, Гроув, - сказал Лука. - Во всём виноваты боги. Просто они привыкли вымещать все свои глупые обиды на нас, своих детях.

Где-то вдалеке грозно сверкнула молния.

Ого. Похоже, наш разговор сейчас слушают очень важные шишки. Чёрт, наверное, им удобно, сидя наверху наблюдать за тем, как мы барахтаемся здесь в грязи, в жалких попытках спасти свои шкуры. Пожалуй, только "разум игрока" не позволял мне сейчас всерьёз разозлиться.

Всё это время Талия стояла рядом, пытаясь осознать, какую крупную свинью подложил ей дорогой папаша.

Лука был напротив её. Он был хмур и изредка кидал взгляды на то место, откуда мы только что прибежали.

- Нам надо двигаться дальше, - напомнил всем сын Гермеса.

Я был полностью с ним согласен. Задерживаться тут опасно.

- Если это действительно Аид, - сказал я, - и он хочет избавиться от Талии, то адские гончие - только начало. Единственный наш шанс спастись - добраться до Лагеря.

- Да... - как-то отрешённо проговорила Талия. Но затем она мотнула головой и вернула себе обыкновенный настрой. - Ладно, хватит болтать. Передышка закончена, а теперь вперёд!

Повторять второй раз было не нужно. Не произнеся больше ни слова, мы бросились бежать дальше.

Нам сильно повезло, что для удобства перемещения почти всё наше добро лежало у меня в инвентаре. Этот нехитрый способ передвижения налегке понравился ребятам почти сразу, как только я о нём рассказал. Все их тяжелые сумки занимали всего лишь по одной ячейке на человека и не требовали от меня никаких усилий. Но несмотря на то, что инвентарь у меня всё время был под завязку забит всякой всячиной, я всегда старался оставлять четыре ячейки пустыми. На всякий случай. Никогда не знаешь, когда они смогут тебе срочно понадобиться.

Как выяснилось в процессе изучения инвентаря, всего ячеек было двадцать штук, а их количество не увеличивалось. Поправочка, пока не увеличивалось. Зато можно было складировать необходимые вещи в сумки, коробки и ящики, тем самым экономя свободное пространство. Таким образом создавался своеобразный эффект "матрёшки" - когда внутрь можно было поместить уйму всевозможных вещей, засунув их в одну общую оболочку. От этих мыслей мне иногда становилось интересно: если меня ненароком прибьют, то вывалится ли из меня лут? Брр... Нет, о таком лучше не думать даже в шутку.

Впрочем, сейчас было всё равно не до шуток.

Было сложно сказать, сколько мы бежали. Двадцать минут, тридцать? Вконец обессилевшие, мы остановились возле небольшого шоссе, где как назло не было видно ни одной машины. Вокруг вообще ничего не было, кроме фонарей с тусклым светом и густого леса по обеим сторонам обочины. Глядя на весь этот участок дороги, создавалось неприятное ощущение, будто за нами сейчас наблюдают.

И хотя шума погони теперь не было слышно, я не обманывался и понимал, что опасность никуда не делась.