Последний дар. Книга вторая(СИ)

- Как мне этого добиться? - спрашиваю, когда чувствую острие его пальцев на чувствительных участках груди.

- Преломление, - говорит он больно сжав их, но не ранив, - не уподобление, а, скорее приближение своих возможностей, передача своих функций через вычисление.

Я все еще не понимаю, но Вычислитель так же осторожно спускает руки по моему животу, замирая у входа в мое тело. Мне пока не больно.

- Я покажу, - говорит он, отпуская меня, обходит и становится напротив.

Одна рука Вычислителя ложится мне на голову, другая удерживает за плечо, что бы я не мог отстраниться. На мгновение моя матрица вспыхивает, отражаясь в пределах общей, шестисекторной модели, затем, опираясь на функцию накопителя, побочную для вычислителей, направляет энергию через нее, тем самым утяжеляясь в нужном направлении.

Когда связь его сознания с моим исчезает, я смотрю на Высшего, чувствуя благодарность.

На костно-белом лице Вычислителя складывается улыбка.

- А теперь, поговорим о твоей плате, - острые пальцы заходят под мой подбородок, заставляя смотреть на него прямо, - форма твоей оболочки с моей мало совместима, особенно в условии этой параллели, - рука спускается ниже, проходит между грудей и замирает внизу живота, - значит, сильных повреждений тебе не избежать. Но я не хочу мучить тебя, Алури, - он все так же осторожно проводит пальцами по чувствительной зоне между ног, - мне и самому это не нравится, - я помню условия взаимодействия с Вычислителем - мое удовольствие усиливает и его экстаз, - потому, я буду контролировать твою матрицу, отключив чувствительность в определенных зонах оболочки. Твою сому, - он грустно смотрит в сторону, затем возвращается взглядом ко мне, - я трогать не буду. Твое разрушение будет сильным, поэтому я дам тебе возможность восстановится, но в процессе контакта все увечья будут сохранны.

Мне это понятно. Взаимодействие с Патроном меня научило терпеть многое.

- Тогда, начинаем, - он снова кладет руку на мое плечо, затем, перемещает на затылок, придвигает к себе, - ты не представляешь, Алури, как невероятно нежна твоя оболочка, как она лишает четкости вычисления смешением желания и инстинктов, - он кладет одну руку в нижнюю часть спины, переводит на одну ногу, заставляя приподнять ее. Места, где нога смыкается с туловищем касается что-то острое и колкое. Мгновение и я чувствую значительную потерю, когда обращаю взгляд вниз, то понимаю, что моя нога полностью отсечена. Но нет ни боли, ни потери крови. Рана запеклась серебристым покрытием. В этот момент, Вычислитель вводит в мое тело часть своего, предназначенную для контакта, слишком большую для меня. Низ моего туловища растягивается на столько, что через живот проступают очертания этого элемента. Но чувствую я только слабый отголосок боли, тонущий в нарастающем удовольствии. Острогранная рука на моей талии, приподнимает мое тело, высвобождаясь из моей плоти, затем, опускает, пройдя внутрь снова. Я чувствую поток крови льющийся по моей оставшейся ноге, стараюсь удержаться за его плечо, но тут же теряю точку опоры. Вместе с рукой. Снова рана запечатана и боли нет. Вторая нога и вторая рука так же отсекаются следом. Оставленный торс просто насажен на его орган контакта.

- О, сладкая плоть и ее процессы, - говорит он почти у самого уха, прижав то, что от меня осталось к себе спиной, - я уже стал забывать о ней, здесь, где только холод и камень. Алури, ты мой нежный цветок. С самой Дезирты я мечтал попробовать твой вкус снова.

Он со всей силы опускает меня на себя, так, что я слышу хруст и почти теряю ориентацию от удовольствия. Мое тело разорвано, смято, все еще продолжает насаживаться на острогранный, изогнутый инструмент контакта высшего, я же продолжаю быть удерживаемый им на пике экстаза. Но самым невероятным оказывается то, что он позволяет мне распределить энергию, а затем, заканчивает процесс и сам. Только но не покидает меня, продолжая оставаться внутри, даже разрешив мне начать восстановление. Уложив меня на пол, он продолжает двигается осторожно, сжимает грудь оболочки. Я же восстанавливаю доступное мне восприятие.

- Почему вы не можете вернуться в ближние параллели? - решаюсь на вопрос, когда восстановление тела практически завершается.

- Потому что я один из не многих, кто может работать здесь, Алури, - отвечает Вычислитель, наклоняясь ко мне и прижимая острие своих губ к моим, но даже не оставляет ран, - я исполнял свою функцию в срединных параллелях, но подобных мне оставалось все меньше, - говорит он, покидая мое тело и дав завершить восстановление, - потому у Древних не было иного выбора, чем определить меня сюда. Но не думай об этом, - он снова осторожно проводит по моему телу рукой, - печаль - только минутная слабость. Теперь я о ней еще долго не вспомню.

Через прикосновение я получаю сигнал, что могу возвращаться.

- Мне еще придется работать с твоим Куратором, - говорит он, уходя, - поэтому не выдай нашей тайны.

Я проверяю свою ауру и понимаю, что в ней нет и следа контакта. Только факт получения информации.

Теперь, сообщить о случившимся мог только я сам. Добровольно. Либо под пытками.

Часть 35. Цена информации.

Приведя оболочку в порядок, я выходу, накинув изоляцию. Тонкое тело Митрина стоит, прислонившись к белоснежной стене. Я дохожу до нее, поворачиваясь.

- Прости меня, я не хотел вмешиваться в вашу связь. Для меня это цена за необходимую информацию, - говорю, даже не пытаясь осмотреть ее ауру.

- Энгах, - говорит Арит, даже не меняя своей напряженной позы, - я служу своему куратора в функциях, которые известны и тебе. Но я никогда не отдаю их в обмен на информацию. Какой бы ценной она не была.

Митрин поворачивается и уходит, скрываясь за стеклянной стеной, разошедшейся перед ней. Похоже, я обрел недоброжелателя в еще одном сильном функционале.

Вернувшись в Храм Вечности, больше не задерживаюсь там, отправляясь в сектор ораклов. Сразу созывая совет глав. Все являются без промедления.

Категориальное общение гораздо более быстрое и эффективное, не смотря на отнесение в основном к низшим формам передачи информации. Я открываю смою матрицу для вычислителей, переливая все данные, что им необходимы в функцию накопления. Моя матрица преломляется, тяжелеет в нужном направлении, становится отрытой им. И их реликты откликаются, протянув ко мне тысячи каналов, вбирая информацию, усваивая знания, которые я им несу. Выпивая мою сущность.

Сколько это длится - я не знаю, только чувствую, что впервые за многое время я истощен. Я опустошен и энергия все отливает. Но вот последняя капля информации выпита, я освобожден от бремени и, едва набирая достаточно сил, возвращаю матрицу к прежнему состоянию.

Мой свет гаснет - я перевоплотился, был лишь сгустком энергии, теперь де вернулся к своей соме, а затем, и к оболочке. Время для меня замерло, тогда как для них оно шло. Два их поколения сменилось, я же оставался статичен. Многое им удалось достичь, я же пребывал в неведении. Экстаз дарения слил мое время в единую точку, не дав проконтролировать процесс. Я провел двадцать циклов, пропуская через свое тело информацию. Но своего я добился - они приняли достижения иных рас.

Вот только внутри механизма стали происходить перемены. Сначала я их не замечал, считал это дефектом своего истощенного восприятия. Но признаки вмешательства стали все более явными.

После освобождения своей матрицы от обучения ораклов, я отправился к Храму Вечности, что бы проследить изменения всех секторов разом.

- Что произошло на дальних окраинах - на общей схеме механизма я вижу бездействие отдельных элементов самого крайнего круга. Два кристалла-реликта словно погасли, не высвечиваясь на проекционной сфере.

- Мы отправили трех функционалов для выяснения, - говорит мне старший созидатель, - но от них пока не было известий.

- Как давно они ушли?

- Два малых цикла назад.

Срок не очень большой, но странное беспокойство не дает мне сосредоточиться. Я успеваю выяснить лишь то, что во время моего пребывания среди ораклов, внутри испытательного контура была налажена общая сеть, передающая энергию и информацию. Обмен знаниями шел между всеми четырьмя расами. Первые конфликты, наметившиеся на спорных территориях находили пока согласованное решение. Тем не менее, жертвы были. Я лишь выяснил причину. В остальном, такие явления не были неожиданными и запретными для моего понимания.