Я – пират

Наша беседа с капитаном была прервана появившимся в рубке уже знакомым мне пиратом с изуродованным лицом. Присутствуя при дальнейшем разговоре одноглазого с капитаном, я узнал, что зовут его Кривым Финке или «Стингером». Оказывается, одноглазый являлся специалистом по различному тяжёлому вооружению. Первым делом он поделился с Дуче своим мнением по поводу неизвестного военного корябля.

– Когда я его только увидел, то вначале даже подумал, что что-то случилось с моим единственным глазом, – изуродованное лицо «Стингера» пришло в движение. Но Дуче спокойно смотрел на искривлённый рот собеседника, на его вылезший наполовину из своей орбиты глаз, только понимающе кивая в ответ.

– Но слава Деве Марии! – в горле калеки, частично сожженном раскалёнными газами горящего напалма, заклокотало нечто отдалённо напоминающее смех. – Со зрением у меня всё в порядке. Это старый польский фрегат пограничной охраны. Вооружение: два 76-мм автоматических орудия, четырёхтрубный 533-мм торпедный аппарат. На корме расположен противолодочный бомбомёт. По скорости мы с ним примерно равны.

– А как насчёт ракет? – деловито поинтересовался итальянец. Было заметно, что этот вопрос его сейчас волнует особо сильно.

– В том то и дело, Герр Капитан, что на этом «старичке» стационарных ракетных комплексов нет – сообщил о приятном сюрпризе одноглазый. – Похоже, корабль просто не успели модернизировать. После развала СССР его бывшие союзники по Варшавскому договору начали за бесценок распродавать свои арсеналы, ориентируясь на натовские стандарты. Сейчас Польша вооружается списанными американскими фрегатами. Немало устаревших кораблей из бывшего ГДР, Чехословакии, Польши оказались во флотах «малых» морских государств. Этот фрегат был продан по цене металлолома Индонезии и включён в состав её ВМФ.

Дуче подошёл к боковому окну рубки, и некоторое время вглядывался в очертания бывшего польского пограничника. Появившееся над горизонтом солнце теперь в деталях освещало идущий параллельным курсом корабль.

Пока капитан задумчиво покачивался на каблуках «Стингер» не сводил своего единственного глаза со спины командира. Вскоре Дуче спросил его через плечо, не поворачивая головы:

– Но разве за последние годы корабль не могли модернизировать – оснастить современным оружием?

– Можете быть спокойны, Герр Капитан, я долго рассматривал фрегат в прибор ночного видения. На его палубе нет ничего похожего на пусковые ракетные установки.

Дуче повернулся к своему крупноголовому помощнику:

– Что там у вас, Винштейн: вы дозвонились до командора?

– Нет, сэр, его секретарь говорит, что босс дома. На на его телефоны звонить бесполезно. Каждый раз я слышу одно и то же: «абонент временно недоступен».

– Вот мерзавец! – воскликнул Дуче. – Ну, точно! Так я и думал. Эта продажная тварь сдала нас конкурентам или военной полиции.

Итальянец быстрой решительной походкой вернулся к оставленному на время одноглазому. Впившись сверкающими от гнева глазами в изуродованное лицо своего артиллериста, он принялся торопливо совещаться с ним, что делать дальше в сложившийся ситуации:

– Как думаешь, Гейнц, почему они всё ещё не стреляют по нам?

– Возможно, собираются накрыть одним комбинированным залпом – принялся рассуждать «Стингер». – Сейчас между нами не более четырёх кабельтовых. Вскоре фрегат подойдёт ещё ближе. С такой короткой дистанции из своих двух автоматических пушек они давно бы уже могли превратить наш «грузовик» в решето. Но вот торпеды пока пускать в ход нельзя – нас разделяет коралловая отмель.

– Это точно – подтвердил «головастик», – приборы показывают, что справа по борту очень малые глубины.

– Полагаю, они ждут, когда отмель закончится, чтобы одним залпом из всех стволов разом покончить с нами, – уже уверенно заключил «Стингер».

По выражению лиц и тону пиратов я почувствовал, что они не слишком верят в свой успех в бою с боевым кораблём. Но я так же понял, что поднять на мачте «Ганга 2» белый флаг и сдаться неприятелю, они бояться ещё больше, словно их ожидал не цивилизованный суд и тюрьма, а виселица на рыночной площади, как в старые времена.

Глава 13

Я никак не ожидал, что именно мне придется участвовать в неминуемо приближающемся сражении. А дело было так. Дуче приказал «Стингеру» разобраться с вражеским кораблём ещё до того, как тот выпустит по сухогрузу свои торпеды. Кривой Финке козырнул, и собрался было уже уходить, но капитан вдруг остановил одноглазого, поинтересовавшись:

– Я слышал твой постоянный второй номер – Марабу «Нигер» ранен?

– Да, парень с яхты зацепил его из дробовика, – сразу помрачнев, ответил Кривой Финке и заверил:

– Ничего, Герр Капитан, я подберу себе нового ассистента. У «Нигера» серьёзно покалечена рука, для моего ремесла он теперь не пригоден. Найду себе другого здоровяка.

– А ты возьми доктора – вдруг предложил Дуче.

Вначале я думал, что капитан шутит, но он говорил абсолютно серьёзно:

Пускай занимает его место, пока ты будешь подбирать себе постоянного подмастерья.

«Стингер» с сомнением оглядел меня и снова перевёл свой единственный глаз на Дуче. – А если он струсит? Мы же смертники.

– Он не струсит – внушительно пообещал Дуче и многозначительно добавил: – У него нет такой возможности.

Покинув капитанский мостик, мы долго спускались по трапам в недра корабля, пересекали длинные коридоры. «Стингер» шёл впереди. Я едва поспевал за калекой. И это притом, что у артиллериста ещё имелись проблемы с левой ногой – в движении он немного прихрамывал на неё. Наконец, мы остановились перед какой-то дверью.

– Здесь я устроил пороховой погреб – горделиво сообщил мне Финке, явно намекая, что только благодаря ему наш купеческий «грузовик» имеет хоть что-то общее с боевым кораблём.

Оружейная комната представляла собой небольшой бокс без иллюминатора и мебели. На полу стояли большие металлические чемоданы, тёмно-зелёные армейские ящики, в каких обычно перевозят боеприпасы, спортивные сумки. Финке без суеты начал распаковывать контейнеры, извлекая из сумок и чемоданов гранатомёты, переносные ракетные комплексы и выстрелы к ним. Одежда на пирате напоминала кучу промасленного тряпья, но зато своё боевое снаряжение он содержал в идеальном порядке.

После короткого осмотра весь этот арсенал перекочёвывал в предварительно навешанные на меня ранец и специальные подсумки. Я должен был выполнять при артиллеристе роль мула для переноски вооружения. Впрочем, когда мы отправились в обратный путь, идущий впереди меня «Стингер» тоже сгибался под тяжестью различного снаряжения.

Мне даже не верилось, что мы вдвоём будем воевать с целой плавучей батареей. И пускай даже против нас был не самый современный корабль. Но ведь на его палубе установлены пушки и торпедные аппараты, а корпус прикрыт бронёй!

Перед тем как выйти из надстройки на верхнюю палубу Кривой Финке устроил короткий привал. Я был рад перевести дух после напряжённого восхождения по трапам, дать отдых ноющим мышцам. С удовольствием снял с себя сумки со снаряжением. Потянулся. Пират принялся инструктировать меня. Он коротко объяснил, как надо заряжать, прицеливаться и стрелять из противотанковой «базуки» и переносной ракетной установки:

– Это на всякий случай, – пояснил Финке. – Вообще-то стрелять буду только я. Твоя же задача таскать за мной инструмент и вовремя подавать заряженное «железо». И не вздумай высовываться. По палубе будем передвигаться только на животе, максимум на четвереньках. Если с фрегата нас заметят раньше времени, сразу накроют огнём. Имей в виду: их автоматические пушки выплёвывают полторы дюжины снарядов в секунду. «Мама» сказать не успеешь, как куски твоего разорванного взрывом тела повиснут на корабельных антеннах. Всё, пошли.

«Стингер» осторожно приоткрыл дверь, быстро перекатился через порог и ужом ловко пополз по палубе. Как я не старался не отставать от него, но тяжелая ноша сильно замедляла моё продвижение. Когда я, наконец, догнал своего «первого номера», пират выразительно посмотрел на меня: мол, и зачем только капитан навязал ему такого увальня. Но всё же промолчал.