Самовар

еивались презрительно.

И при загадочных обстоятельствах был убит в Камагуэе команданте Камило Сьенфуэгос, любимец народа и герой революции. Фидель умел политграмоте. Лидеру не нужны конкуренты. Один народ! – одна партия! – один вождь!

Успел скрыться в подполье последний герой, образованный и фанатичный Че Гевара, чтобы через время вынырнуть в Боливии и начать там все сначала, но был сдан американцам, которые теперь-то поняли, что к чему, и шлепнули его на месте.

А советский народ гневно требовал на митингах руки прочь от Кубы и восторгался: Пальчики с маникюром гладят щечки нагана: такой мы тебя увидели, юность мира, Гавана!

Скрытно и спешно оборудовались ракетные стратегические и зенитные дивизионы, а переводчики-испанисты получали офицерские зарплаты в учебно-диверсионных лагерях под Серпуховым.

Но к тому моменту ребята из шестой палаты, которые все это придумали и провернули, которые впервые в истории осуществили прорыв социализма в Западное полушарие, уже исчезли, и никто не спрашивал, что с ними стало.

ГЛАВА IV
– 1 -

Адам родил Сифа. Сиф родил Еноса. Енос родил Каинана. Каинан родил Малелеила. Малелеил родил Иареда. Так оно и шло до поры до времени.

Но велик был год и страшен год от Рождества Христова 1918. И 19 не хуже. А также 20, 21, 22, 23, 24, и так далее; а хоть и в другую сторону – 17 был хорош, и 16, 15, 14, – что за чудо, просто прелесть этот грегорианский календарь. Кто такой Грегор? как сподобился создать календарь такой, что страшен, как вся наша жизнь? так, видно, никогда уже и не узнаю – спросить-то не у кого.

Но был год – начало нового, рубежного, дважды косым крестом по миру, века: и малиновый звон колоколов в метели, огни рождественских елок и визг снега под полозьями лихачей; и родился мальчик.

С днем рождения, старая сволочь, убийца.

Вощеный паркет, тепло голландских печей, седенький доктор, хлопотливая акушерка.

Горничная, Юсуповский сад, гимназическая форма, гирлянды над катком, дуксовский велосипед, надушенные записочки.

И – Прощание славянки, в газетах списки павших, Распутин, Дума, сестры милосердия, посылки на фронт: Февраль! Отречение! Хлебные очереди! Красный цвет!

Свобода.

Равенство. Справедливость.

Кто в семнадцать лет не шел драться за это – тот дерьмо и ничтожество. Тот не был молод, того не жгла горячая кровь, глаза не блестели, не пела жажда жизни. Жалок тот, кто в семнадцать не имел идеалов. И не имел решимости стремиться к ним. Лева Бауман ушел в революцию. Советы, партии, социалисты, дезертиры: ветер. Был образован – писал обращения и листовки, разъяснял программу текущего момента, был втянут маховиком Гражданской войны: мандаты, разбитые поезда, вобла с кипятком, пулемет в тамбуре штабного вагона. Комиссарствовал, был ранен, кормил тифозных вшей, водил продотряд, командовал ЧОНом.

Семья подалась из голодного промерзшего Петрограда на хлебную Украину, к родственникам, и сгинула в дыму Гражданской войны – а либо вырезали в погроме, либо успели откатиться в