Уродина (СИ)

* - Бенефис 1978 года.

** - Спальный вагон

*** - "Песня о сапожнике" Музыка Д.Тухманова. Слова В.Харитонова.

Глава 20

Я даже не ожидала, что так рада буду увидеть своих бывших одноклассников. Все повзрослели и изменились, одни больше, другие меньше. А вот учителя наши остались такими же, как прежде. Это эффект школы. Будучи детьми, мы считали их очень взрослыми. Гладкие волосы, тёмные костюмы - не молодили ни женщин, ни мужчин. Нашей первой учительнице было (подумать только!) тридцать пять лет, почти как нам сейчас. И теперь она такая же, как тогда, только волосы поседели.

С Сашиного лица до сих пор не сошла гримаса изумления, когда он узнал меня в прекрасной незнакомке. А он, конечно, был "гвоздь программы". Не каждая школа и не каждый провинциальный класс может похвастаться знаменитым, популярным актёром, выросшим в её стенах. Он вёл себя очень скромно, был со всеми приветлив, отвечал на вопросы, всем улыбался, но не отходил от меня ни на шаг. В ресторане сидел рядом со мной, танцевал и ухаживал, как влюблённый мужчина. Что говорить, мне это льстило. За соседним столиком расположилась группка молодёжи. Они вопросительно поглядывали в нашу сторону, недоумевая: "Неужели это тот самый Александр Кривин, фотография которого украшает обложку одного из последних номеров журнала "Советский экран"? Одна из девочек не выдержала и, подойдя к нам, попросила автограф. Он подписал ей на бумажной салфетке, она была счастлива.

В перерыве между танцами мы вышли на балкон:

- Ася, я вижу, ты смеёшься, а в глазах твоих плещется грусть. Что - то случилось?

- Ах, Саша, так не хочется в такой прекрасный вечер говорить о грустном. Трещит моя семейная жизнь по швам...

Он стоял, опершись на карниз, просто нереально красивый:

- Ася, видно это судьба. Я, дурак, всё-таки женился третий раз на женщине, далёкой от мира кино. Никакого понимания, поговорить с ней не о чём. Прихожу домой, а она мне: "Сашенька - блинчики, Сашенька - пирожки..." Триста раз втолковывал ей: " Я не ем мучное..." Всё без толку. Нечёсаная, в халате. Перед отъездом сказал ей, что буду с ней разводиться. Ася, почему бы нам не попробовать? Мы ведь совсем не старые. Я сейчас уезжаю в Крым, заканчивать фильм. Мы ведь как снимаем: вначале - конец, потом - середину, а сейчас будем снимать первое романтическое знакомство героев у моря.

- Саша, ты соображаешь, о чём ты говоришь? У меня двое детей, а сколько мне лет ты прекрасно знаешь.

- Ася, - он подошёл так близко, что я видела его лицо крупным планом, как на экране. - Ты необыкновенная, я видно ждал тебя всю жизнь. Я тебя не тороплю, встретимся в Москве, сходим в хороший ресторан в "Арагви" или "Славянский базар". Мне все мужчины будут завидовать, когда я появлюсь с тобой...

Ой - йо - й - ой... Я догадываюсь, какой именно мужской орган ответственен за столь красноречивый поток слов...

- А дети? Это же счастье! Тасволочьмояперваяжена, когда ушла, сделала аборт. У меня нет детей. А, может, ты ещё мне родишь ребёнка?

Я не успела ответить, нас позвали в зал. Потом мы отправились к нашему однокласснику домой, и там гуляли до утра и, как в добрые старые времени, крутили бутылочку, и повзрослевшие девочки с удовольствием целовались с нашими повзрослевшими мальчиками. Саша уехал на рассвете в Киев, а оттуда улетал на Симферополь. Он взял мой номер телефона и поклялся позвонить, как только вернётся в Москву.

Через десять дней я вернулась в Москву, в свою пустую квартиру. Оставив Иру у соседки, поехала на дачу за Серёжей. Вечерами уже чувствовалось приближение осени, а скоро пойдут дожди. И как же Зураб будет там обитать на даче, где протекает крыша и в дождь развозит дорогу так, что наши "Жигули" приходится вытаскивать трактором... Нужно быстрей разводиться и разменивать квартиру.

Зураб возился во дворе. Обнажённый до пояса, чинил забор. Похудел, и диет никаких не нужно. Как же я соскучилась по нему. Как хотелось подбежать, впиться губами в его губы, целовать шею, плечи, руки. Затащить в дом и отдаться прямо у входа, на полу, задыхаясь в его объятиях. Но услужливое воображение нарисовало картину, как та, другая, плющом обвивается вокруг моего мужа. Её слюнявые поцелуи ещё не высохли на его коже.

- Привет. - Он в ответ кивнул. - Я за Серёжей, хватит ему тут болтаться, нужно готовиться к школе. Где он?

- Сейчас позову, у соседей. Подожди, я отвезу вас в Москву. Ася, может, хватит, а?

- Я не хочу выяснять отношения при детях. Потом поговорим.

В тот же вечер, уложив детей, я слонялась без толку по квартире. Зазвонил телефон:

- Здравствуйте, можно поговорить с Анастасией? - незнакомый женский голос...

- Я слушаю.

- Это Валентина, Сашина жена. -

Вот, мне ещё не хватало выяснять отношения с Сашиными жёнами...

- Алло, Саша утонул в Алуште. Они закончили съёмки, выпили, пошли ночью купаться и до утра никто не хватился, что его нет...

- Как? Как утонул? Вы уверены? А... нашли? - Во мне ещё теплилась надежда, что, если тело не нашли, Саша жив и просто загулял с какой-нибудь местной красоткой.

- Нашли, вчера похоронили. Я перебирала его вещи и обнаружила ваш номер телефона. Вы кто ему?

- Я? Просто одноклассница.

Она отключилась. Я опустилась на стул с трубкой в руке. Этого не может быть! Саша, как же ты? Подожди, подожди, я сейчас...

Нашла в стопке газет и журналов "Советский экран" с его фото, положила на стол. Вытащила из серванта початую бутылку водки и два стакана. Налила и положила кусок хлеба на его стакан, поставила рядом с портретом, зажгла свечу.

- Саша, почему ты ушёл так рано? Если бы я была рядом с тобой, может этого бы не случилось? Саша, вечная тебе память.

Я рыдала, говорила с ним всю ночь, выпила, не пьянея, бутылку до дна.

С утра пораньше разбудила детей: