Есть такие (СИ)

- Сколько ему?

- Двадцать пять будет.

- Зарина, так ему, наверное, жениться пора, вот и бесится.

- Какое там... У него даже гражданства российского нет.

- Так сделайте!

- Он меры никакой не знает! Хулиганит! Не раз уже его из полиции выкупали. Резо, конечно, недоволен. Но куда его девать-то? Так и мучаемся полгода уже, ссоримся из-за него. Держим его здесь, как на привязи, стережём, чтоб не покидал пределы двора. Так он сбегает!

- Надо делом его занять... Пусть Биджо помогает с туристами управляться, или машины моет.

- Валя, о чём ты говоришь! У него мозги, как у пятилетнего ребёнка! Он же только что с гор спустился! Он же там только с овцами общался! Хотим обратно его отправить. Анютка поехала решать этот вопрос, не знаю, что у ней получится. Валя, ты иди. Мне надо с мужиками разобраться.

Она поднялась на кухню. Наелись, кофе попили с булочками, Любе не терпелось пообщаться с соседями -- вышли на веранду. С двух сторон стола, видимо, разные компании, а в пустой середине сидел тот самый племянник Зарины. Сидел, раскачиваясь на стуле вперёд-назад и любовался, видимо, закатом. Им пришлось разместиться напротив него, спиной к барьеру. Рядом сам по себе сидел ещё один молодой мужчина, листая книжонку.

Люба начала строить глазки племяннику хозяйки, а когда тот среагировал, спросила:

- Ты кто?

- Я -- армянин! - Ударил себя кулаком в грудь.

- Да ты что! - Засмеялась Люба. - А я -- уралочка. Будем знакомы. - Протянула руку игриво.

Он аж отшатнулся назад, отмахнувшись.

- Я была в Армении. - Продолжала Люба с издёвкой, подцепив азарт от его отказа. - Мне настоящие армяне ручку целовали, если я её протягивала для приветствия.

Он смотрел на неё, хлопая удивлёнными глазами:

- Ты что, артистка?

- А что, не похожа? А знаете, - обратилась к отдыхающим, собравшимся за столом, - у меня от той поездки в Армению до сих пор не однозначные чувства сохранились. Аэропорт там захудаленький, взлётное поле похоже на дикое пастбище среди гор. О здании аэропорта и говорить нечего! Мы тогда с подружкой везли домой по большому ящику местных мандаринов -- в наших северных широтах в зимнее время таких радостей люди в глаза не видели. Аккуратные такие специальные ящички с крепкими ручками, килограммов по двадцать. Не мы одни, у многих отбывающих такие же рядом с багажом стояли около ног. Раньше ведь все самолётами летали -- быстро, удобно. Это сейчас весь эфир в сплошное кладбище превратили, по двадцать четыре часа в сутки на всех каналах говорят и показывают только смерти, войны, даже в праздники -- толпы людей с портретами умерших. Ужас! А в советское время мы жизнью жили, мечтами, планами путешествий, хорошим настроением наполненные, не отворачивались от экранов. Это так, к слову пришлось упомянуть. И вот -- задержка вылета на два часа, потом ещё на четыре, потом ещё на шесть. Днём-то мы в буфете перекусили, по коржику с соком съели, ну а потом принялись за мандарины -- жрать-то хочется, а буфет ночью не работает. - И засмеялась. - Домой я привезла всего семь штук, больше в моём пакете места не нашлось. Даже не буду рассказывать, как меня мутило два часа в полёте! Меня потом целый год тошнило от одной мысли о мандаринах!

Валя не первый раз убеждалась, с какой лёгкостью сестрица привлекала внимание любой компании к своей словесности, и не вмешивалась. А та, увлечённая своей способностью покорять сердца незнакомцев, продолжала:

- К вечеру нам, конечно, спать захотелось, как, впрочем, и всем. Сидели дремали. Вдруг меня по носу что-то шлёпнуло! Открыла глаза -- передо мной, прямо перед лицом, раскачивается огромный паук, перебирая лапами свою паутину! Первая реакция -- взмах руки. И что, вы думаете он упал? Как бы не так! Он отлетел через небольшой проход и шмякнул по лбу мужчину, что сидел напротив нас. Тот, ошарашенный такой побудкой, заорал не своим голосом и тоже отшвырнул от себя эту тварь величиной с кулак. И понеслось по кругу -- кто-то визжал, кто-то матерился, дети плакали. Сделав своё издевательское дело, этот паук молниеносно поднялся на своей нитке чуть повыше. Всем было не до сна -- он в любую минуту мог спуститься обратно. Мы и раньше слышали визги то в одном конце зала, то в другом, но не придавали этому значения. Огляделись -- в полу-освещённом ночном переполненном помещении свободных мест не было, а сверху на своих паутинах висело таких пауков около десятка. То ли они в этот час пик полакомиться людской кровью намеревались, то ли просто повеселиться -- никто не знает. Но эту жуть, тогда испытавшую, мне не забыть никогда! До сих пор коробит от этого прикосновения! Вот такова Армения. -- И закончила, смеясь. - Давно это было. Ещё в СССР. Сейчас это заграница. Может и аэропорт уже сгнил, а может наоборот, новый на том месте построили, но, поверьте, пауки величиной с кулак из той местности никуда не делись. Имейте это ввиду, если соберётесь в те края. Хотя сами по себе они очень даже красивые -- жирные такие, ярко жёлтые в красно-коричневую крапинку, лохматенькие, ноги -- как клешни у саранчи, огромные, со сгибом. Одним словом, какой-нибудь биолог обязательно бы захватил с собой такой экземплярчик для экспоната.

И обратилась опять к отказавшемуся поцеловать её ручку парнишке напротив:

- А на Урале у нас горы, снег зимой... Ты знаешь про такое?

- Урал? Да, слышал про такую деревеньку, - явно врал он, скрывая своё незнание. - Но настоящие горы только в Армении, а самая великая -- гора Арарат! С неё весь мир видно!

- И ты весь этот мир видел с горы Арарат? - Удивлялась Люба, сдерживая смех.

- Видел! С огромной высоты!

- Как же ты туда попал! Ведь гора Арарат находится на территории Турции!

- Скажешь тоже. Арарат -- священный символ Армении! Там же Ноев ковчег.

- Но ведь простым смертным на гору Ноя подниматься категорически запрещено! - Не сдавалась Люба.

- Запрещено всем, кроме армян!

- Так мы так и не познакомились. Как хоть зовут-то тебя?

- Меня назвали Артур. В честь великого короля Артура!

- Уж не в честь ли английского короля Артура, что жил в пятом веке на другой стороне планеты?

- Я же армянин, и король Артур не мог быть английским, он -- армянин.

Хохот соседей по столу, прислушивающихся к их разговору, на несколько минут оглушил взрывом. Но он не отнёс это на свой счёт, только осмотрелся вокруг и продолжил выказывать свои "величественные" знания перед мужчиной, что передвинулся по скамейке к их компании.

- Все великие люди -- армяне!

- Назови хоть какие-то имена нам, чтобы мы просветлели разумом. - Попросил мужчина, представившись между делом, - меня Антон зовут.

- Пётр Первый...

- Петр Первый! - Изумилась Люба. - Ты хоть видел его когда-нибудь на картинке! У него же рост более двух метров!

Смех в зале снова обрушился на них с обеих сторон.

- Покажи мне хоть одного армянина такого роста! - Хохотала Люба, не сумев в этот раз сдержаться.

- Что вы смеётесь? - Не понял он, оглядываясь. - Не верите?

- Кто хоть тебе эту сказку рассказал? - Смеясь, спросил Антон.

- Это не сказка. Дед рассказывал.

- Артур! - Серьёзно спросила Валя, до этого молчавшая. - А что ещё тебе твой дед рассказывал? Тише вы! - Прикрикнула на всех строго. - Лучше послушайте рассказы про великую страну, про великих людей, про великие горы...

Все, конечно, поняли иронию в её словах и, попрыскивая, приумолкли, готовые к продолжению спектакля.

- Армяне -- великая нация! Великая наша страна раньше была от моря до моря!

- А почему она сейчас такая небольшая? - Играла Валя серьёзность.

- Она и сейчас большая, просто грузины вторглись на нашу территорию... - Его высокомерие как-то резко убавилось.

- А что, грузины -- не люди? Ты же сейчас в Грузии у грузин живёшь.

- Я приехал к тёте ненадолго, она хоть и женщина, но армянка всё-таки.

- А Зарина сказала, что ты уже полгода здесь.

- Не имеет значения, что скажет женщина.