Ты — Меня

Старик взял обеими руками свою трость и поднял ее над головой. Люди упали на колени, закрыв глаза.

Стоял лишь только учитель труда, провожающий взглядом красную дымящую машину для вывоза мусора.

— Что, дети мои, решили обворовать старого мужа? — произнес старик грозным голосом. И в ответ все люди принялись ему кланяться, ударяясь головой о сырую землю.

— Простите нас, о святой пророк, за то, что искушению подверглись мы по воле сил темных! — истерично прокричал учитель труда. После сказанного он последним упал на колени и принялся усердно кланяться.

Старик молча осмотрел каждого из своих последователей и рукой им указал на загаженный подъезд, из которого два молодых грузчика все это выносили. Деклассированные элементы словно по команде резко подскочили, а потом каждый из них принялся тянуть рухлядь обратно.

— Смотри, Вова, они по ходу даже со своих домов что-то тащат… — произнес Валентин. Оба парня наблюдали, как вылезающие из своих квартир пенсионеры несли битые полки, табуретки, сломанные радиоприемники, ржавые кастрюли…

Пока молодые люди наблюдали за каменными лицами загипнотизированных людей, несущих дань своему пророку, дед подошел к парням и, улыбнувшись, произнес:

— Я нарекаю тебя Авелем! — сказал он Валентину.

— А тебя я нарекаю Каином! — произнес он Владимиру.

В это мгновение молодым людям стало настолько страшно, что без предварительного сговора они побежали прочь с этого места.

Этим же вечером Владимир повесился. На стене в общежитии, где он проживал, красным фломастером было выведено: «Я предал Бога».

Деловое предложение

Вова выдавил на руку немного геля и нанес его на волосы. Наставив ежик, он принялся тщательно рассматривать свое лицо в зеркало и, выдавив прыщик, тяжело вздохнул.

Через несколько дней Вове нужно будет съезжать со съемного жилья, а ничего стоящего взамен он себе найти не мог. Поиски по социальным сетям и знакомым результата не дали, и поэтому Вова решил напечатать объявлений и расклеить их по столбам и подъездам в недрах спальных районов.

Перед тем как обуть лакированные туфли и надеть броскую красную куртку, в прихожей Володя еще раз посмотрелся в старое зеркало в дубовой оправе и, убедившись, что выглядит сам для себя привлекательно, вышел на темную и вонючую площадку.

Вызвав лифт, Вова с отвращением посмотрел на кучу смердящего хлама возле мусоропровода. Вскоре двери лифта открылись, и в его пространстве с обожженными кнопками и исцарапанным потолком парень отправился на поиски очередного приюта.

На улице было холодно и сыро. Вова подошел к остановке. На лавочках сидели угрюмые пенсионеры, возле расписания толстая женщина средних лет держала на руках маленького ребенка. Малыш молча разглядывал проезжающие автомобили. А когда к столбу с табличкой подошел Вова, то малыш уставился на него и с интересом смотрел то не его куртку, то на лицо. Вова кивнул ребенку головой, и вскоре тот вновь отвернулся и проводил взглядом промчавшийся мимо черный джип.

Вскоре приехал нужный троллейбус, на котором Вова ехал около двадцати минут мимо магазинов, домов и красивых вывесок всякого рода заведений.

«Живет же кто-то здесь в своей квартире, никакие хозяева не выгонят», — думал он, рассматривая лица прохожих и водителей автомобилей, мелькающих за окном. С квартиры Вову выгнали после бурной гулянки. Будучи любителем ночных клубов и порочных связей, он часто после шумных вечеринок приглашал людей к себе домой, где праздник ночи продолжался и набирал обороты.

В один прекрасный момент все это закончилось вызовом милиции и, как следствие, проблемами с хозяевами.

Выйдя на конечной остановке, Вова оставил позади стройный ряд троллейбусов и последовал к первому попавшемуся на глаза панельному дому. Пройдя мимо ржавой детской горки к ближайшему подъезду, он принялся лепить клеем объявления «сниму квартиру».

Средь бела дня на окраине Минска царила пустота. Даже гнилые деревянные лавочки пустовали. Изредка по протоптанным тропинкам шли одинокие школьники с портфелями, женщины с набитыми полиэтиленовыми пакетами и редкие пенсионеры. В целом же пейзаж со зданиями разной этажности под мрачным свинцовым небом совершенно не внушал оптимизма.

Через несколько часов блужданий по городским катакомбам мобильный телефон зазвонил. Увидев незнакомый номер, Вова обрадовался.

— Здравствуйте! — бодро произнес Вова.

— Добрый день, молодой человек… — послышался дрожащий голос. После вежливого приветствия человек на другом конце провода продолжил: — Я видел ваше объявление о поиске жилья. Я готов вам предложить вариант…

— Я как раз на районе вашем, где клеил… — Сердце Вовы начало биться с учащенным ритмом. В эти мгновения он с надеждой думал, что ему теперь не придется жить на вокзале.

— Отлично. Пятнадцатый дом, улица Седых. Буду ждать вас возле первого подъезда. — После сказанного послышались короткие гудки.

Вова огляделся вокруг и попытался сообразить, в какой стороне находится дом № 15. Не обнаружив табличек на двух близлежащих зданиях, он побрел к проезжей части.

Неожиданно выяснилось, что дом возле автобусной остановки как раз оказался пятнадцатым. Рядом с первым подъездом туда-сюда ходил седой дедушка в черном двубортном пальто.

— Здравствуйте, меня зовут Владимир, вы звонили мне с номера… — парень протянул руку дедушке. Дед внимательно посмотрел на лицо молодого человека, затем пробежался взглядом с головы до ног, но так и не протянул ему руки.

— Извините, я, наверное, обознался… — смущенно сказал Вова и развернулся.

— Стойте! Все верно, — произнес старик. Затем он достал руки из карманов и поздоровался с парнем. — Я просто хотел на вас посмотреть, как вы выглядите. Ну что, поднимемся?

Вова в ответ кивнул головой, и вдвоем они скрылись в темном подъезде.

Квартира была на втором этаже. Туалет с ванной совмещены, виднелись пожелтевшие от старости обои, местами заляпанные какими-то чернилами. В одной-единственной комнате находилась двуспальная кровать, прямо над которой висел ковер.

На узкой кухне между холодильником «Атлант» и почерневшей газовой плитой стоял дубовый стол и несколько деревянных табуреток, выкрашенных в белый цвет. Под раковиной красовалась композиция из синего ведра и каких-то тряпок.

— И сколько вы за все это хотите? — с долей трагической обреченности спросил Вова.

— Подожди. Давай я тебе задам вопросы, а потом и разберемся… — нахмурив брови, сказал дед и, кряхтя, пододвинул к ногам парня табуретку. Когда они сели друг напротив друга, дед заговорил вновь: — Только отвечай мне предельно честно, хорошо?

Согласно кивнув, Вова подумал, что дед, наверное, тронулся рассудком.

— Баб, вообще, топчешь? — дед задал первый вопрос.

— Чего? — произнес Вова и покраснел.

— В глаза мне смотри и отвечай честно! — услышав подобное, Вова почему-то подумал, что это отец или дед одной из тех многочисленных девочек, которых он совратил. — Я не сумасшедший, у меня к тебе деловое предложение. Спишь часто с девушками разными?

— Ну, бывает… — смущенно пробубнел Вова.

— Как часто?

— Ну, как когда… Иногда пару раз в неделю. Иногда реже… Что вы хотите-то?

Дед улыбнулся и, потерев ладони, принялся излагать суть предложения:

— Ты вот, как приводишь сюда новых девочек, давай им зубные щетки, заранее купи много. И каждый раз, когда девочка очередная твоя уходить будет, ты мне зубные щетки отдавай, только не смей с ними ничего делать. Просто ты будешь отдавать их мне и говорить, как звали твою ночную гостью. Ты, я вижу, паренек заметный, трахаешься нормально, я думаю… В общем, пока будешь давать мне щетки, хотя бы пару раз в месяц. Можешь жить на моей квартире бесплатно! — услышав слова деда, Вова испытал противоречивое чувство смятения и одновременно воодушевления. Ничего подобного он никогда не делал, но такое предложение его устраивало.

— Я согласен! Честно слово, не буду вас обманывать… — твердым голосом сказал он. Дед протянул ему ключи и напоследок сказал, что парень может въехать уже сейчас.