Побег от ствола судьбы на горе жизни и смерти

– Не решил еще. Ребята меня пригласили, но вряд ли я пойду – зачем смущать людей? Дистанцию в отношениях не так легко преодолеть, а еще труднее восстанавливать, когда гульба закончится и наступит будень.

– Так… может, у меня, дома?… Рождество мы с Луизой и Анной втроем встретили, а Новый год – вчетвером отметим, или впятером, если вы со своей… девушкой придете. Вы ведь человек не компанейский, да и мы тоже. Соглашайтесь, Стивен, Луизу я предупрежу…

– Точно – нет, Джо, хотя мне бы и хотелось этого, наверное. Никто и никогда не должен иметь возможность ткнуть тебя носом, Джозеф Малоун, в нарушение профессиональной этики и обвинить в предосудительных контактах с главарем преступной банды… А хорошо бы, конечно, отпраздновать… Обсудим еще разную мелочь. Насчет своей посадки я твердо решил, поэтому следует обговорить наше взаимодействие в будущих условиях. Ты, Джо, человек официальный и ни в чем криминальном не замазанный и не замешанный. Мой долг и дальше обеспечить сложившееся положение вещей, но при этом не потерять возможность и право пользоваться услугами проверенного адвоката, лучшего из всех ныне живущих в нашем городишке. Правильно я говорю?

– Стивен, я всегда с доверием к вам относился и добровольно с вами работал. Насчет моей безупречности и незамешанности вы преувеличили, к сожалению, но действительно, черт возьми, за многие годы нашего с вами знакомства не лишили меня радости считать себя более-менее порядочным человеком. Мне очень жаль, что вы… гм… приняли это решение, но, тем не менее, всегда можете рассчитывать на меня, не сомневаясь.

– Да, приятно вот так вот, на сытый желудок, обмениваться искренними комплиментами, но дела продолжаются… (Гек зыркнул глазами на охрану, и те, побросав купюры на блюдца, потянулись к выходу.) Поедем?

Секретарша, поджав губы, сообщила вполголоса, что «молодой человек в кабинете» и что она туда заглядывала несколько раз (проверить – все ли в порядке), «он такой чудной». Впрочем, Малоун не услышал металла в голосе своего верного цербера, а растопить строгое сердце Нелли Добс – не каждому по силам.

– Что, Джеф?

Фант оторвался от экрана включенного компьютера и вскочил со стула:

– Чисто. Абсолютно: дважды все обошел по полной программе.

– Хорошо. Будешь приезжать сюда раз в неделю, время согласуешь с господином Малоуном.

– Простите, молодой человек, а что вы делаете возле моего компьютера, тоже проверяете?

– Джеф, скотина ты этакая, не дай бог если что-нибудь испортил!

Фант виновато выкатил глаза:

– Ей-богу, я только включил и никуда не лез. Просто я слышал о компьютерах, но вижу в первый раз, любопытство разобрало. Я ни на какие клавиши не жал, просто смотрел…

– И что же вы там увидели?… Стивен, не ругайтесь на парня, он действительно ничего не напортил. Да и не так это просто сделать… несведущему человеку. Так что интересного вы там обнаружили?

– Так, кое-что. Система для меня – черный ящик, обрабатывающий некую информацию… Информацию нужно: а) ввести, б) обработать, в) выплюнуть. Клавиатура – ввод информации. Вот эта штучка – видимо, для кассет…

– Для дискет.

– Для дискет – тоже ввод информации. Экран…

– Монитор.

– Монитор – вывод информации. Плоский ящик под ним – черный ящик. Там, наверное, вся обработка идет. Когда включалась система, цифирки, буковки по экрану побежали, внутри что-то вроде как застрекотало. Стало быть, там и обработка идет. Вот эту штуку я видел и раньше – она печатает на бумаге. Это – не часть компьютера, а к нему вроде приставки.

– Принтер. Так-так, дальше?

– Ка… Дискеты – тоже могут быть выводом информации, не только вводом. Да, и хранилищем. Монитор – не только вывод информации, но и обратная связь с тем, кто работает. Обратная связь должна быть обязательна. Ну, все, пожалуй… И память – внутри что-то там из информации хранится, поскольку может включаться и работать и без дискет.

Малоун заливисто захохотал:

– Лет сорок тому назад один немец из Штатов разработал принципы работы вычислительных устройств, на которых основана работа всех компьютеров. Так вот, ваш парень, Стивен, только что пересказал эти принципы своими словами. Вы это сами придумали, Джеффри, или прочитали где-то?

– Но это же очевидно. (Гек мысленно согласился с Джеффри: он не раз обсуждал с ним, когда еще Фант сидел за баранкой, способы построения надежной и результативной системы связи и управления в условиях войны банд и не совсем понимал бурной веселости Малоуна.) А как эта штука работает практически?

Малоун азартно ударил по клавишам и принялся с пятого на десятое объяснять и комментировать происходящее. Гек отвел раздраженные глаза от мерцающего экрана, сел в кресло (время еще было), поднял со столика и углубился в почти свежую, еще не читанную Малоуном газету, приходящую из Нью-Йорка с задержкой в сутки и более.

«Мафия стреляет метко!» – так называлась статья, его заинтересовавшая. Ее подзаголовок тоном ниже возвещал: «Кастеллано и Белотти мертвы. Нью-Йорк на пороге мафиозной войны». Далее следовало неубедительное описание происшедшего, прижизненные фотографии убитых: носатый старик и плотный мужичок в парике и он же без парика.

«Какая, к бесу, мафия?» – удивился про себя Гек. В той шайке, как он понимал, с легкой руки покойного Деллакроче неаполитанцы принимались наравне с сицилийцами. Это для журналистов что ни банда, то и мафия. А он в тюрьме на Сицилии такого слова вообще не слышал. И дико ему было видеть, как из-за двух жмуров поднялся такой шум: в Бабилоне подобных сенсаций (в том числе и благодаря Геку) по две в месяц случаются, если речь идет о крупных гангстерах. А уж о мелочи и писать ленятся…

Где-то через четыре недели Фант осторожно попросил у Гека добавочные средства на покупку компьютера. Он уже ездил к Малоуну дважды в неделю: дескать, чтобы обеспечить информационную безопасность более полно, необходимо сканировать оперативное пространство в конце и в начале рабочей недели, поскольку уик-энд – идеальное время для вживления офисных «жучков».

А после проверки наступало их с Малоуном время: тот увлеченно объяснял, а Фант жадно внимал – инфекция перекинулась на новую жертву.