Таис Афинская

олча положила перед царем.

– Моя! – с удивлением воскликнул Александр. – Кто привез?

– Они! – коротко ответила Таис, молчаливая и сосредоточенная, подразумевая примчавшихся на взмыленных конях друзей македонца, носившихся по всему городу в поисках своего царя.

Эрис и За-Ашт успели рассказать ей о страшном переполохе, поднявшемся поутру, когда Александр не вернулся с купания.

– Как же сумели разыскать меня тут? – недоумевал Александр.

– Это Леонтиск догадался. Он знал, что я купаюсь по ночам в Евфрате, услыхал, что ты тоже плаваешь в реке…

Александр негромко рассмеялся.

– Ты опасна, афинянка. Твое имя и смерть начинаются с одной и той же буквы. Я чувствовал, как легко умереть в твоих объятиях. И сейчас я весь очень легкий и как будто прозрачный, без желаний и забот. Может быть, я – уже тень Аида?

Таис подняла тяжелую руку царя и прижала к своей груди.

– О нет, в тебе еще много плоти и силы! – ответила она, опускаясь на пол к его ногам.

Александр долго смотрел на нее и наконец сказал:

– Ты – как я на поле битвы. Та же священная сила богов наполняет тебя. Божественное безумие усилий. В тебе нет начала осторожности, сберегающего жизнь…

– Только для тебя, царь!

– Тем хуже. Я не могу. Один раз я позволил себе побыть с тобой, и сутки вырваны из моей жизни начисто!..

– Я понимаю, не говори ничего, милый, – впервые Таис назвала так царя, – бремя Ахиллова щита!

– Да! Бремя задумавшего познать пределы Ойкумены!

– Помню и это, – печально сказала Таис, – я больше не позову тебя, хоть и буду здесь. Только и ты тоже не зови. Цепи Эроса для женщины куются быстрее и держат крепче. Обещаешь?

Александр встал и, как пушинку, поднял Таис. Прижав к широкой груди, он долго держал ее, потом вдруг бросил на ложе. Таис села и, опустив голову, стала заплетать перепутавшиеся косы. Внезапно Александр нагнулся и поднял с ложа золотую цепочку со звездой и буквой «мю» в центре.

– Отдай мне на память о том, что случилось, – попросил царь. Гетера взяла свой поясок, задумалась, затем, поцеловав украшение, протянула Александру.

– Я прикажу лучшим ювелирам Вавилона в два дня сделать тебе другую. Из драгоценного красного золота со звездой о четырнадцати лучах и буквой «кси».

– Почему «кси»? – недоумевающе вскинулись длинные ресницы Таис.

– Запомни. Никто не объяснит тебе, кроме меня. Древнее имя реки, в которой мы встретились, – Ксаранд. В эросе ты подобна мечу – ксифосу. Но быть с тобой мужу – эпи ксирон эхестай, как на лезвии бритвы. И третье: «кси» – четырнадцатая буква в алфавите…

Глаза афинянки опустились под долгим взглядом царя, а побледневшие щеки залились краской.

– Посейдон-земледержец! Как я хочу есть! – сказал вдруг Александр, с улыбкой глядя на притихшую гетеру.

– Так идем, все готово! – встрепенулась афинянка. – Потом я провожу тебя до Южного дворца. Ты поедешь на Боанергосе, я – не Салмаах…

– Не надо. Пусть едет со мной один из твоих стражей – тессалийцев.

– Как тебе угодно!..

…Уединившись