Чудо-планета - пасека деда!

Обратный путь не запомнился — сказалась усталость. На пасеку мы еле–еле приволокли ноги, когда солнце скрылось за горою. И, попив парного молока, замертво свалились в постели.

ГРОЗА

Отобедав, гости засобирались к отъезду. Папа принялся готовить к дороге машину: заправил ее бензином, проверил масло, прокачал тормоза. Его товарищи наладили прицеп, уложили в него рюкзаки и сумки, составили коробки, наготовленные бабушкой и мамой.

Дедушка некоторое время следил за происходящим отрешенно, как бы обдумывая что–то свое. Он сидел на крыльце, положив огромные натруженные руки на колени. Потом, будто спохватившись, резко поднялся, подошел к машине и стал просить гостей, чтобы остались еще на пару–другую деньков:

— Не пойму, что вас гонит? С делами, слава Богу, управились, сто раз вам спасибо. Самая пора отдохнуть — вон сколько удовольствий! Где вы еще такую рыбалку сыщите? Поди, уж и малина поспела. Не одним же медведям ею лакомиться? Не сегодня–завтра грибные дожди пойдут…

— По грузди мы обязательно приедем. Не сомневайтесь, — за всех успокаивал деда Михаил Данилович. — А гонят домашние дела: надо же к зиме подготовиться. Небось, хозяйки заждались.

— Пап! Ребят забирать или пусть еще побудут? — осторожно спросила мама.

— Будя им тут озоровать, — подала голос бабуля. — Чай, в школу пора собираться…

— Без тебя нигде не освятится, — недовольно глянул на бабушку дед.

— А ты как думал? — подобно квочке нахохлилась бабуля.

— Видали? — завелся дед. — Сколько же дней понадобится, чтоб им носы помыть? Накукуюсь еще тут один.

— Ненужный разговор: ребята останутся, — решительно вступился за деда папа. — Через денек и я вернусь. Заготовкой дров займемся.

— Тю… Дровосеки сыскались, — не унималась бабуля. — Токмо мешаться будут…

— Не хотим домой. Не хотим.., — будто сговорившись, заявили мы с Витькой.

— Стало быть, за мужиками верх! — дед смерил бабулю победным взглядом.

Но не успела машина скрыться с глаз, как настроение у него упало. Он слонялся по усадьбе, никак не мог найти себе занятие. Все его раздражало. В конце концов дед оседлал Вьюгу и направился на кордон, сообщив на ходу, что поехал выписать билет на заготовку дров. А нам посоветовал заняться книжками. Дескать, программу по чтению, установленную мамой, кровь из носа, но надо осилить.

Мы расстелили в комнате на полу тулуп, как не раз бывало, удобно расселись на нем. И так увлеклись чтением, что и не заметили как над усадьбой повисла черная туча. Гром ударил неожиданно и сильно. Дом затрясся как при землетрясении. Мы с Витькой очумело выскочили на крыльцо. В ту же секунду заблистали молнии и горы содрогнулись еще сильнее от второго громового раската. Вслед за ним хлынул дождь. Гром гремел почти беспрерывно. И с каждым новым его ударом нарастал дождь, переходя в сплошной ливень.

Мы с Витькой, прижавшись друг к другу, дрожали на крыльце ни живые ни мертвые. Такой страсти нам еще не приходилось видеть. В нашем селе грозы совсем пустяшные по сравнению с этой. Гром обычно доносится со стороны гор ослабевшим. А дождевая туча захватывает село лишь своим краешком.

Гроза стихла внезапно. Моментально прояснилось небо. Появилось предзакатное солнце. Теплела земля, отдавала испариной.

Придя в себя, мы вспомнили про деда. Если попал под ливень, нитки сухой на нем не будет. И тревога охватила нас: что делать, если простынет и заболеет?

Между тем дед на полном скаку осадил Вьюгу у самой калитки. Был он цел, невредим и совершенно сухой. А кобыла никак не могла отдышаться от быстрого бега по сырой тяжелой дороге.

— Не напужались грозы? — спросил дед, не слезая с лошади.

— А чего ее бояться? — расхрабрился Витька, как заяц. — Мы за тебя волновались.

— Мне–то што сделается? — дед озорно блеснул очами. — Я привыкший к горной грозе. Знаю ее повадки. Переждал на веранде с лесником за чашкой чая, пока она прошумела. Едва дождь утих — погнал Вьюгу…

— Зря мучил лошадь, — упрекнул я деда. — Что мы, маленькие?

— Извиняюсь. Забыл, что вы у меня самостоятельные. Ладно, поеду скот загонять.

Весь вечер дед просвещал нас. Каких только в горах не случалось происшествий, связанных с грозами. Иной раз гром лупанет с такой силой, что лошади от испуга валятся с ног. Нередки случаи, когда молнии приводят к лесным пожарам. Опасны ливни. Они образуют такой силы потоки, называемые селями, которые все сметают на своем пути. Вековые деревья выворачивают с корнями и ломают как спички. Даже валуны величиной с дома несутся как песчинки. Страшны и оползни, когда передвигаются с места на место целые горы, заваливая на пути ущелья и даже поселки. Каньоны в горах и у их подножий — результат разрушительных ливней. И волчий водопад, к которому мы вчера ходили, образовался или оползнем, или мощным селем.

Так что во время грозы в горах не стоит высовываться. Во избежание беды лучше пересидеть ливень в надежном укрытии. Чем сильнее гроза — тем она короче.

— Нас теперь никакая гроза не проймет, — подытожил рассказ дед. — С сенокосом управились. Мед откачали. И наши должны успеть добраться домой засухо. Припоздали, видать, черти со своей затеей.

— Причем тут черти? — вытаращил я глаза.

— Сказывают, гром образуется, когда черти начинают на небе бесноваться. Сталкивают друг на друга тучи, на которых сидят. Вот и проливается дождь от ударов…

— Ну и придумал, — махнул я рукой. Снова, выходит, клюнул на очередной дедов подвох.

— После этого дождя, наверное, грибы пойдут, — размечтался Витя.

— Настоящие грибы — после тихого, затяжного дождичка, — объяснил дед, — сначала он не спеша пропитает земельку. Тогда уж и они проклевываются на свет божий. Но этот ливень — сигнал грибным дождям. Мол, собирайтесь с духом. Ваш черед наступает…

Папа вернулся как обещал. Хорошая погода стояла четыре дня. Мы успели заготовить дрова и свезти их на пасеку. На пятые сутки похолодало, на горы опустился туман.

— Кажись, грибной дождь пожаловал, — бодро сообщил дед.

Последние дни он говорил без устали, без конца шутил. Делал вид, что у него приподнятое настроение. Но мы–то догадывались: на душе у дедули кошки скребут. Тяжко в горах, когда рядом нет человека, с кем можно обмолвиться словом.

…У поворота папа притормозил машину, просигналил. В окружении стражи дедушка стоял у раскрытых ворот и махал нам рукою вслед. Он желал счастливой дороги, надеясь, что мы будем его навещать.

ЧУДО ПЛАНЕТА — ПАСЕКА ДЕДА!

Первое время я сильно скучал по пасеке и постоянно о ней вспоминал чем бы ни был занят. К моему счастью, друзья, соседские мальчишки, не отставали: расскажи да расскажи, Ванька, про дедовы горы. Я для вида отнекивался, а сам не мог дождаться вечера, когда мы уединялись и я вспоминал былое.

Обычно мы рассаживались на скамейке у нашей ограды, и ребята с завистью слушали меня. Витька больше молчал. Он только поправлял меня, если я начинал сочинять то, чего вовсе не было. Однажды мне взбрело в голову хвастануть, как мы на Бахтиярке столкнулись со снежным барсом. Зверь опешил и первым сиганул в кусты, поджав хвост. Витька тут же одернул меня:

— Ну и врака: снежные барсы обитают на скалах, у самых ледников. Откуда им взяться на дедовой пасеке?

— Ты же не дал мне досказать, — принялся я хитрить. — Барсы иногда спускаются вниз, когда наверху есть нечего. Дедушка вспоминал не один случай.

— Вот врака, — повторил Витька, — не слышал я такого.

— Да ты тогда спал, когда он мне рассказывал, — стоял я на своем.

Витька не стал больше спорить.

В школе тоже было много расспросов о пасеке. Я охотно всем отвечал. А тут еще и учительница Валентина Тихоновна растравила душу. На уроке русского языка она предложила написать изложение — кто как провел лето? Я почти весь урок просидел в задумчивости, собираясь с мыслями. Учительница обратила внимание на мое безделье, заглянув в пустую тетрадь, и укоризненно спросила: