Кушла и ее книги

«Рыбка без воды», одна из первых Collins Beginner Books Хелен Палмер (Helen Palmer), это история последствий того, что перекормили золотую рыбку Отто. За время его неожиданного бурного роста дом почти разрушился, вызвали пожарных и полицию, но все бесполезно… катастрофа следует за катастрофой. Тем не менее, все кончается хорошо (необходимое условие для дошкольников), но в то же время в книге присутствует фарс. Слушая эти истории, Кушла заходилась смехом, дрыгая ногами в воздухе.

Совершенно другой была ее реакция на книгу Барбары Макфарлейн (Barbara Macfarlane) «Непослушная Агапанта» (Naughty Agapanthus), героиня которой встала в один ряд с Сарой и Эммой в их различно проявляемых протестах против мира, требующего порядка и повиновения. Агапанта, уютно живя в добропорядочной семье (даже ее малыш-братец «почти всегда ведет себя очень хорошо»), иногда бывает ОЧЕНЬ НЕПОСЛУШНОЙ! Она выбегает из дома, несмотря на строгий запрет, в легкой футболке, купается в рыбном садке, ужасно простужается и, когда приходит доктор, кричит в ответ на его вежливую просьбу открыть рот: «Не хочу! Не хочу!», а когда он настаивает, кусает его за палец. «Да, она прокусила доктору палец почти до кости!»

Восторг Кушлы вызывала именно эта история с пальцем — ужасная и невероятная: ведь никто не кусает докторов! В некотором роде, это назидательная история; Агананта отказывается принимать прописанную «фиолетовую таблетку… но мама засовывает ей таблетку в рот». Она решает стать хорошей. «И конечно, когда пришел доктор, она прекрасно открыла рот. „Превосходные миндалины, — сказал доктор. — Завтра можешь выйти погулять, если наденешь теплый красный джемпер“.»

Текст немногословен. Язык точен и очень мелодичен. Иллюстрации Маргарет Лиз (Margaret Lees) поистине виртуозны, они похожи на вырезки из бумаги невероятных оттенков розового, фиолетового, оранжевого и бирюзового и каким-то образом придают жизненность Агапанте и ее истории. Это неисчерпаемая книга.

Традиционные сказки (сначала «Три медведя», «Три сердитых козла» и «Маленькая красная курочка» появились теперь в новой книге «Книга сказок Джека Кента» (The Jack Kent Book of Nursery Tales). Этот прекрасный том содержит семь самых простых историй, в том числе «Пряничный человечек» (The Gingerbread Man), «Красная жокейская шапочка» (Little Red Riding Hood) «Три поросенка» и «Цыпленок» (Chicken-Licken). Это очень простые пересказы с тремя-четырьмя яркими, детальными иллюстрациями на каждой странице большого формата. Два рассказа из этого сборника, «Маленькая красная курочка» и «Три медведя», дали дополнительный опыт — встречи с уже знакомыми историями в новом варианте (опыт, уже знакомый Кушле, — к этому времени у нее было три версии «Кота и Совы»).

Оглавление книги оказалось приятным сюрпризом: название каждой сказки и номер страницы были частью сказочного домика. Кушла внимательно рассматривала этот неожиданный подарок, как рассматривала форзацы и титулы многих своих книг.

«Эльфы и башмачник» (The Elves and the Shoemaker), пересказ сказки братьев Гримм, изысканно иллюстрированный Кэтрин Брандт (Katrin Brandt), оказался на вершине успеха. Трудно поверить, что разворот, на котором нарисованы тридцать пар разного размера ботинок со шнурками (и еще один непарный) в различных тонах желтовато- и красно-коричневого, может вызвать такой восторг. У иллюстраций нет фона; люди и предметы расположены произвольно: ножницы, катушка с нитками, одежда, которую башмачник с женой сшили для эльфов — все размещено так, чтобы ребенок мог узнать и определить. А затем сам «маленький народец», выделывающий разнообразные прыжки (несомненно, одна из самых очаровательных иллюстраций, какие когда-либо были нарисованы), каждый из эльфов в одежде, которая раньше была изображена, — это важное условие для наблюдательного почти четырехлетнего ребенка.

Очень удачная книга «Сьюзен не может уснуть» Кей Бекман (Susan Cannot Sleep, Kaj Beckman) служит примером этого настойчивого требования. На трех идущих одна за другой иллюстрациях на подушке Сьюзен вышито ее имя, но на следующей оно отсутствует. «Куда же делось имя Сьюзен?» — спрашивала Кушла. Пока ее отец растерянно соображал, она сама нашла удачное объяснение: «Я знаю. Она перевернула подушку!»

Нетрудно построить теорию относительно того, что неиссякаемая привязанность Кушлы к книгам, воплощающая тему дома-и-безопасности, отражает ряд ее стрессов по поводу собственной уверенности, вызванных почти постоянно плохим здоровьем вообще и ее недавней операцией в частности. В действительности для такого предположения нет достаточных оснований, к тому же невозможно выделить какой-либо отрицательный эффект операции. Первые два дня, когда она испытывала боль, ей хотелось только лежать рядом с кем-нибудь из родителей. Затем она стала садиться, читать свои книги, говорить, играть в свои игрушки и в целом участвовать в идущей рядом с ней жизни.

Выписавшись из больницы, Кушла включилась в жизнь дома без паузы. Сравнение с жизнью Кэрол Уайт в этом возрасте обнаруживает большое сходство, во всяком случае в занятиях девочек. Обеими девочками, казалось, овладела страсть к домашнему хозяйству. Дороти Уайт сообщает об уборке, от которой «домохозяйка „понарошку“ уставала не меньше настоящей», а мать Кушлы записывает о дочери: «У нее страсть чистить и убирать. Она говорит удовлетворенно: „Теперь все аккуратно и чисто“». Обе девочки дают указания и наставляют своих родителей; в обоих случаях видны их текущие занятия:

Кэрол: Сходи принеси булочек, не заходи в сад мистера Макгрегора и не попади под машину.

Кушла: Ну пожалуйста, не уходи и занимайся домом. Я схожу в магазин, куплю свежего хлеба, печеных бобов и пирожных в бабушкином магазине.

Обе девочки в этом возрасте впервые прочли «Миллион кошек» Ванды Гэг (Millions of Cats, Wanda Gag), и обе, как и тысячи детей до них (книга впервые была опубликована в 1929), подпали под ее обаяние, смакуя и повторяя строчки «сотни кошек, тысячи кошек, миллионы и миллиарды, и триллионы кошек», заучивая их на память. Кушла сделала «сотни крапинок, тысячи крапинок…» на своих рисунках за несколько дней, а Кэрол по случаю какого-то праздника видела «сотни коров… миллионы коров».

Обе, и Кушла, и Кэрол, продолжали самозабвенно обожать «Питера-кролика», Кэрол просила читать эту книгу каждый день и задавала бесчисленные вопросы о подробностях историй Беатрикс Поттер, а Кушла привлекла внимание матери к линии электропередачи над головой: «Это похоже на ветки крыжовника». Заметив удивление матери, она засмеялась и поясынила: «Питер-кролик запутался в ветках крыжовника медными пуговицами куртки. Это была голубая куртка, совсем новая».

Дороти Уайт пишет, что к этому возрасту Кэрол по-настоящему полюбила несколько книг, с которыми была знакома раньше, но которые стали ей понятнее в свете ее теперешнего опыта.

Об одной из книг она говорит: «…С тех пор, как Кэрол смотрела ее в последний раз, к ней приходил доктор, она видела, как ее маленькую сестричку кормят из бутылочки, и наблюдала генеральную уборку перед нашим переездом». Примерно так же «Маленькая мама» (Little Mummy), «Помогаем дома» (Helping at Home) и еще одна книга, описывающая типичный день жизни двух дошкольников, «Дома» (At Home) Л. Э. Айвори (L. A. Ivory), стали еще интереснее для Кушлы теперь, когда она была в состоянии «помочь» застелить постели, дать кошке молока и работать в саду. Даже новый экземпляр «Дня Дэви», купленный для Санчи, так как старая книжка Кушлы была зачитана до дыр, был захвачен Кушлой. Хотя Кушла всегда любила эту книгу, раньше она не могла заниматься тем же, чем и Дэви.

Дороти Уайт отражает беспокойство тех, кто читает маленьким детям и размышляет о сравнительных достоинствах различных книг, когда она интересуется «…как можно оценивать сравнительную ценность „Семейства Литл“ [Лоис Ленски] и „Питера-кролика“». Она подозревает, «…что ребенок нуждается в обеих книгах, поскольку одна книга „просто“ утверждает, как „Семейство Литтл“, а другая, как „Питер-кролик“, выходит за рамки известного в данный момент». И двадцать семь лет спустя к этому утверждению нечего добавить.