Взлетно-посадочная полоса ноль-восемь

— Скажи им, что я отключаю, — прохрипел он Джанет. Она повторила его слова Трэливену. На мгновенье его рука застыла на тумблере, затем он решительно его повернул. Машина слегка подпрыгнула влево, но он спокойно выправил курс, и самолет достаточно хорошо отреагировал на движения рулей высоты. Легкая вибрация рулевой колонки, казалось, пронизывала его насквозь, как электрический ток.

— Скажи им, все о'кэй, — сказал он, задыхаясь. Нервы его, казалось, звенели от напряжения.

— Говорит рейс 714. Мы летим, выдерживая дифферент и горизонт.

Голос Джанет звучал для него удивительно умиротворяюще.

— Отлично сделано, Джордж! Как только вы научитесь чувствовать машину, попробуйте сделать несколько небольших поворотов, не более двух-трех градусов. Вы видите указатель угла поворотов? Это прямо у вас перед глазами, чуть справа, прямо рядом с осветительным плафоном. Прием.

Трэливен закрыл глаза, пытаясь представить себе расположение приборов в кабине. Открыв глаза, он обратился к оператору:

— Послушайте, я не могу отойти от микрофона, а мы должны уже начинать составлять схему их приема и посадки, пока еще есть время. Поэтому, пригласите, пожалуйста, сюда старшего группы радиолокации, мне нужно с ним поговорить.

Очень осторожно Спенсер подал вперед левую педаль и ослабил руку на рулевой колонке. Казалось, прошла целая вечность прежде чем, самолет отреагировал на его движение, и он увидел, как отклонился индикатор горизонта. Довольный, он попытался повернуть в другую сторону, но сейчас уже движения самолета встревожили его. Он взглянул на индикатор скорости и остолбенел: скорость упала до 180 узлов. Быстрым движением он подал вперед рулевую колонку и вздохнул с облегчением, увидев, что скорость медленно возрастает до 210. Было очевидно, что пока он не почувствует окончательно временное запаздывание, ему придется крайне внимательно следить за приборами. Он еще раз попробовал сделать небольшой поворот, и ему пришлось приложить усилие, чтобы удержать руль высоты в том же положении. Постепенно машина начинала слушаться управления. Затем он вернул самолет примерно на тот курс, которым они летели ранее. Джанет, на мгновение оторвав взгляд от приборной панели, тихо спросила его:

— Ну как?

Спенсер попытался состроить гримасу, заменяющую улыбку, правда, без большого успеха. Ему пришла в голову мысль, что все это очень напоминает работу на шарнирном тренажере, только тогда не было на чаше весов почти шестидесяти жизней, да инструктор находился в нескольких футах от него, в соседней комнате.

— Скажи им, что я управляю машиной вручную, все время делаю небольшие повороты и ложусь обратно на наш курс.

Джанет передала сообщение.

— Я должен был бы спросить вас об этом раньше, — донесся до них голос Трэливена. — Как у вас там погода?

— Там, где мы сейчас находимся, ясно, — ответила Джанет, — чего нельзя, конечно, сказать о том, что под нами.

— Ага. Будет лучше, если вы будете меня держать в курсе относительно погоды. А сейчас, Джордж, нам надо торопиться. В любое время вы можете попасть в слой облачности, возникнет легкая тряска. Я бы хотел, чтобы вы были готовы к этому. Как машина слушается управления?

Спенсер взглянул на Джанет.

— Скажи им — чертовски медленно, как мокрая губка, — выдавил он сквозь лязгающие зубы.

— Хэлло, Ванкувер! Медленно, как мокрая губка, — повторила Джанет.

На мгновение спало напряжение на КДП Ванкувера; стоящие вокруг микрофона обменивались улыбками.

— Так и должно быть, Джордж, — сказал Трэливен, опять посерьезнев, — потому что вы управляли только маленькими машинами. И вам придется еще хуже, когда вы будете сажать ее.

Его прервал оператор:

— Пришел старший группы радиолокации.

— Пусть подождет, — отрезал Трэливен, — поговорю с ним, как только освобожусь.

— Да, сэр.

— Хэлло, Джордж, — Трэливен опять включился в разговор. — Вы должны избегать резких движений рычагами управления, как вы это делали на боевых машинах. Если вы будете резко двигать педали управления, то скоро попадете в беду. Это понятно? Прием.

— Да, Ванкувер, мы поняли. Прием.

— Хорошо, Джордж. Я хочу, чтобы вы поняли как влияет дифферент машины на ее скорость. Прежде чем начать, передвиньте задвижку дросселя так, чтобы скорость упала до 160 узлов, выдерживая направление и крен машины. Но постоянно контролируйте скорость. Держите ее не ниже 120. Рычаг рулей высоты находится справа от вас на основании рулевой колонки, рычаг элеронов располагается ниже регулятора задвижки дросселя, у пола. Нашли? Прием.

Спенсер одной рукой нащупывал все указанные рычаги, другой удерживая машину на прежнем курсе.

— О'кэй! Скажи им, я уменьшаю скорость.

— О'кэй, Ванкувер, мы делаем, как вы сказали.

Прошло время, пока медленно падала скорость. На 160 узлах Спенсер остановился и показал большой палец Джанет.

— Ванкувер, говорит 714. На индикаторе 160 узлов.

Прежде, чем продолжить, Трэливен с трудом стянул с себя пиджак.

— Хорошо, Джордж. Попытайтесь слегка покачать машину вверх-вниз. Двигайте рулевую колонку так осторожно, как будто это корзина, полная яиц, и обязательно следите за скоростью. Держите ее на 160. Старайтесь почувствовать машину, как раньше. Прием.

Трэливен поставил микрофон.

— Где руководитель группы радиолокации?

— Я здесь.

— На каком расстоянии вы увидите этот самолет на ваших экранах? — спросил Трэливен.

— Миль шестьдесят или около того, капитан.

— Да, это не очень хорошо. Ну, ладно, — сказал Трэливен, частью обращаясь к Бардику, — нельзя объять необъятное. Я должен сказать, что они летят в заданном направлении. При следующем вызове мы уточним их курс.

Бардик вздохнул и вытащил сигареты, но пилот отказался.

— Если он останется на прежнем курсе, — продолжил Трэливен, внимательно изучая карту на стене, — то скоро мы увидим его на экране.

— А нельзя повести его по радиопеленгу? — предположил Бардик.

— Сейчас ему не до того. Если я попытаюсь вести его по радиопеленгу, он должен будет полностью заняться радио, меняя частоты и много других вещей. Я позже попробую, Гарри, и дам ему пройти несколько миль по радиопеленгу.

— Разумно, — допустил Бардик.

— А теперь о том, как мы это сделаем, — сказал пилот и повернулся к старшему группы радиолокации.

— Я должен продолжить разговор. Он очень нуждается в моей помощи.

— Хорошо, сэр.

— Как только он появится на ваших экранах, вы мне сообщите, я ему передам. Вы сможете обеспечить надежную связь между мной и комнатой радиолокации?

— Обеспечим, — ответил диспетчер.

— А как в самый последний момент? — поинтересовался старший группы.

— Сделаем так! — сказал Трэливен. — Как только он будет на экране и выйдет на правильный курс, мы перейдем в башню. Вы передадите туда информацию, мы сорентируемся по взлетно-посадочной полосе и спланируем посадку.

— Хорошо, сэр.

Трэливен включил микрофон, но задержался, увидев руководителя полетов, который повесил трубку на рычаг.

— Внизу доктор Дэвидсон, — сказал он.

— Что он хочет сказать?

— Судя по информации, которая у нас есть, он согласен с диагнозом того доктора, в самолете. Судя по первым признакам, это может быть ботулизм.

— А что это? Бога ради, скажите!

— По-видимому, это очень серьезное пищевое отравление. А не пригласить ли нам доктора снова и посадить у микрофона?

— Нет, мистер Гримселл. Гораздо важнее сейчас привести самолет сюда. Мы позовем его, как только им понадобятся медицинские советы. Не хотелось бы отвлекать Спенсера на посторонние вещи. Пусть Дэвидсон не отключается, вдруг понадобится.

Трэливен поднес к губам микрофон.

— Хэлло, Джордж Спенсер! Не забывайте о запаздывании при управлении. Имейте ввиду. Вам ясно это?

Сначала пауза. Потом:

— Он понял, Ванкувер. Прием.

Спенсеру казалось, что капитан читает его мысли. Он медленно двинул штурвал вперед и тут же вернул его назад, но машина не отреагировала на это. Он попробовал еще раз, подавая вперед штурвал. Вначале незаметно, нос машины начал опускаться. Затем так внезапно, что Спенсер на мгновенье застыл, парализованный страхом, машина нырнула вниз. Джанет сильно прикусила губы, чтобы не закричать. Индикатор скорости начал вращаться… 180… 190… 200… 220. Налегая на штурвал всем своим весом, Спенсер старался вернуть машину в прежнее положение. На панелях перед ним, казалось, ожили все приборы. Стрелка указателя дифферента подрагивала у нижней отметки. Маленькая копия самолета в указателе горизонта завалилась на левое крыло и, словно испугавшись, застыла в этом положении. На альтиметре 100-футовая стрелка с жужжанием раскручивалась в обратную сторону, 1000-футовая стрелка вращалась не так быстро, но тоже с ужасающей скоростью, 10000-футовая стрелка практически не двигалась, упершись в крайнее нижнее положение.