Аргентинское танго

е солнышко! Зимнее солнце, золотым гвоздем стоит в густо-синем небе. Москва вся горит и вспыхивает, как глазурь на прянике. Машины заносит на обледенелых дорогах. Вчера мне мой приятель позвонил, шишка в министерстве, голосок дрожит-трясется: «Лолочка, душечка, вы мне все правильно нагадали, спасибо вам не знаю какое, вы ведь как в воду глядели, махаончик мой, я чуть на машине в стену храма Божьего не врезался, так меня протащило, — гололед!..» Я засмеялась в трубку: верь мне, голубчик, верь! Карты все правильно говорят! Особенно если на них посидеть, попочкой их погреть, чтобы они еще тепленькими разбросились…

Что-то Мара давно не звонит. Ну, да Мара — известная гастролерша. Небось, все по своим Америкам да по своим Индиям мотается. Жизнь в самолете, как не надоест? Фигаро здесь, Фигаро там… А что, если на Мару погадать?.. Картишки-то сейчас все мне про нее и откроют.

Села я не на стул, не на диван — на пол, на персидский ковер. Колоду новую открыла. Посидела на колоде, уж это как водится. Телом своим карты погрела. А то неправду скажут. Тасовала долго, пришептывала над ними: всю правду, карты, скажите, дайте верный ответ, в свидетели Бога Живаго призываю, Бога-отца Адонаи, Императрицу Тарокк и Белую Тару, женское воплощение великого Будды! Все боги, сюда, на помощь мне! И Ты, Божья Мать, не таись, головку-то с иконки склони ко мне, видишь, руки мои умелые снуют, карты по ковру разбрасывают… Марочка, Мара, где же ты, девочка моя, что так надолго запропастилась, своей Лолочке не звонишь, не приезжаешь…

Так. Червонная дама. Это ты, Мара. Твоя стать. Под сердце тебе карту положим… На сердце… Сюда отбросить — три, к тебе — одну… Отбросить — три, к тебе — еще одну… В головах положить… В ногах разложить… Слева… Справа…

Ах, вот ты о чем думаешь, Марочка дорогая!.. В головах-то у тебя сплошные удары! Так и мыслишь о том, что на тебя кто-то черный из-за угла нападет, больше ни о чем не думаешь, бедняжечка моя!..

А в ногах-то у тебя этот, молоденький твой, плясунчик, валяется… И ножками ты его попираешь… Этого, Ваньку своего… Однако не бросаешь, все танцуешь с ним, все танцуешь, потому что он для танца тебе нужен…

Так, так… На сердце у тебя… Откроем, ну-ка… Вот что у тебя на сердце, деточка!.. Вот что… Ревность у тебя на сердце, ревность… Да не твоя, крошечка моя, а змеи подколодной, что тебя, тебя ревнует… Тебя извести хочет… Черная дама, дама пик… Что она хочет приготовить тебе на закуску?.. Пулю?.. Веревку?.. Яд?.. Вот вино выпало, пьяная, винная карта… Может, в вино, сладкое, вкусное, она, ревнивица, тебе яд подмешает?!.. Да кто ж сейчас ядом-то пользуется, чтобы убить… Старинный способ это, ретро… Если у дамы денежки водятся — пачкаться не будет, киллера закажет… Наподобие этого, твоего, старого ловеласа, Метелицы…

Ну, раз-два-взяли… Перевернем… Ты, синий попугай с красной макушкой, что орешь, каркаешь хрипло, щелкаешь клювом-крючком?!.. Не гавкай, птица… «Жрр-р-рать!.. Жр-р-р-рать!.. Гор-р-р-рячо!.. Гор-р-рячо!..» Жрать хочешь, мясца