Исповедь задрота 2: игра по-крупному

- Отойди, тебя хрен дождешься.

Я подошел уже так, что единственный фонарь в тридцати метрах высветил несколько плохо одетых подростков. Малолетние бомжи атаковали столь же плохо одетую фигуру но поменьше в углу остановки. Не знаю, что двигало мной в этот момент, но я подошел к остановке вплотную и спросил.

- В чем дело, парни?

- А тебе что, - окрысился один из них, по голосу тот самый, что советовал вдарить. Из-за его плеча мелькнуло лицо ребенка лет десяти.

- На маленького насели?

- А тебе не все равно? Это наше дело! Иди по своим делам! - Парню было не больше пятнадцати, но выглядел он едва ли не старше меня. Он подбоченился, но рука постоянно была возле носа, а запах ацетона можно было почувствовать даже в десяти метрах от него.

- Нехорошо маленьких обижать.

- Я же сказал, это наше дело! Вали отсюда!

- Я думаю, это вам надо валить, - я сжал в кармане брюк первое что попало под руку - колин ключ. - Давайте, парни, по-хорошему.

- А что ты нам сделаешь? - Нюхач улыбнулся, подростков было четверо, если не считать малыша. Но только нюхач и второй выглядели взросло, двое других были навскидку лет двенадцати, одного так качало от ацетона, что он почти лежал на опоре остановки. Нюхач дал сигнал, и второй стал заходить мне за спину.

Я не стал ждать, пока получу по голове камнем или арматурой. Я шагнул вперед и ткнул со всей силы ключом, зажав его между пальцев, в глаз нюхачу. Ощущение было, словно я проткнул яйцо. Из раны хлынула кровь, нюхач дико заорал и бросился бежать. За ним сиганули двое мелких, а более крупный соперник, когда я к нему повернулся, смотрел на меня недоуменно. Он не видел, что произошло, но то, что он остался один, его совсем не ободрило. Я сделал шаг к нему, он отступил и затем побежал.

Я подошел к ребенку. Одежда изношенная и грязная, лицо чумазое, но глаза живые и острые словно нож. Руки пытались кутать разорванный ворот куртки на синтепоне. Ребенок не знал, чего от меня ждать.

- В милицию я не пойду, - заявил тонкий голос.

- О, да ты девочка! - Удивился я.

- А ты мальчик. Давай отсосу и разбежимся. Бесплатно.

- Как тебя зовут?

- Какая разница? В милицию я не пойду.

- Они уже давно полиция.

- Мне все равно. Не пойду.

- И что мне с тобой делать тогда? Я уйду, но они вернутся или другие.

- Мне все равно. Отстань.

- А мне нет. Пойдем, - я протянул руку и сразу отдернул ее, едва не получив укус. - Ты чего?

- Я же сказала, не пойду в милицию.

- Какая милиция? Пойдем, поешь хотя бы нормально.

Девочка затихла и задумалась.

- Не обманешь? - Ее глаза на миг потеряли остроту.

- Есть смысл?

- Действительно, - выдохнула девочка. - И это. Я не сосу. Но они хотели, - ее нос хлюпнул.

- Так как тебя зовут?

- Катя.

- Пойдем, Катя.

Глава 2-10. Катенок

Коля прошел на кухню, где я пытался сообразить яичницу. Он только что приехал, чтобы проверить, как я разобрался в его жилище. Квартира оказалась трехкомнатной, в старом брежневских времен фонде, в десяти минутах на автобусе от станции метро в конце синей ветки, а пешком и вовсе в 30-40 минутах. Но район был тихий, домашний, мало автомобилей во дворе, двор ухоженный, с детской площадкой. Квартиры в такой удаленности от центра не могли стоить заоблачно дорого, как в центре, но все же это было целое состояние для жителя самарской области.

- Это кто вообще? Знаешь, что она мне сказала? - Глаза у Коли были как у кота из мультика.

- Наверно что-то вроде "отсосу бесплатно".

- Ну, да. Тебе уже отсосала? Перешел на малолеток?

- Эй-эй! Это же ребенок! Говорит всякие глупости.

- Где ты ее нашел?

- На улице, где ж еще. Ее хотели изнасиловать, я не позволил.

- И зачем в квартиру-то тащить? Еще сопрет что-нибудь.

- Что тут переть? Хата пустая, а телевизор или стиралку она не поднимет.

- Дружков позовет.

- От дружков я ее и забрал.

- Забрал ли?

- Ладно, это мое дело.

- Как знаешь, мое дело - предупредить. Чудной ты после аварии стал. Видимо, не спиной, а головой приложился.

Я только улыбнулся в ответ.

- В дом с ней нельзя, - наморщил лоб Николай.

- Я знаю, я сниму квартиру.

- Да чего там. Живи тут, все равно за квартирой надо кому-то приглядывать. А отцу скажу, что ты снял квартиру, - Коля минуту помолчал. - Может, все же в ментовку сдашь от греха подальше?

- Нет, - я сам не понимал, зачем мне эта девочка, но отдать ее в приют мне казалось кощунственным.

- Родные-то у нее есть?

- Я спросил один раз, она замкнулась. Потом как-нибудь при случае удобном расспрошу.

- Ну, Женька, ты ненормальный. Мало тебе проблем?

- Теперь одной меньше.

- Надолго ли? Думаешь, эти перцы тебе простят соучастие в краже? Батя, конечно, им нужен, но тебя это любить не заставит.

- Мне их любовь не нужна.

- Может, и не нужна, а, может, и нужна. Дело это современное, перспективное. Кто знает, как высоко тут можно подняться. И причем легально, без всяких там подковерных политических игр.

- Или подняться, или упасть.

- Не депрессуй, все будет тип-топ. Я батю знаю. Он как бегемот - прет вперед, пока не достигнет цели.

- Я о себе.

- А ты батю держись. Зря что ли приехал именно сюда, в Москву. Здесь все за кого-то держатся. Ты и я - за батю. Батя - за партию. Партия за отца.

- Отца?

- Ты как вчера родился. Отца, конечно. Отец нации у нас всего один. Он и людьми управляет, и ладой, и журавлями.

- А Тедди?

- У Тедди свои игры в корзинке с игрушками. С гаджетами, то есть. Фигура полезная, но лучше не ложиться под него. Так батя говорит, когда выпьет. Ты ж понимаешь, я всего лишь водила без зарплаты, мелкий порученец без удостоверения, - Коля погрустнел. - Задолбало быть шнырем по мелочам. Но ничего, я понемногу коплю, вкладываю. Квартир уже две, на стоянке - хорошая машина, есть кое-что в валюте на счетах. Еще немного и буду пробовать уже что-то чисто свое.

- Есть мысли?

- Да вот думаю магазин замутить. Пока не решил, что именно продавать, но склоняюсь к шмоткам. Постепенно ищу варианты по поставкам.

- Молодца, - я, наконец, справился с яйцами и выложил готовое блюдо на тарелку. - Катя! Иди кушать!

На кухню робко зашла девочка. Без куртки она оказалась настолько щуплой, что было непонятно, в чем держится душа. При свете дня я смог, наконец, разглядеть и ее лицо: маленький курносый носик, тонкие губы, немного торчащие уши, которые сейчас скрылись за вымытыми белесыми волосами. Глаза были огромными и разного цвета: один серый, другой - зеленый. Катя была скорее некрасива, даже симпатичной ее было назвать трудно: истощенная от голода с непропорциональными чертами лица и тела. Но все же что-то в ней цепляло. Как мозг при просмотре чего-то целого акцентируется на деталях, так и я сейчас видел то только ее глаза, то тонкие изящные руки, то робкую улыбку.

Катя замерла на входе, не решаясь занять место за столом в присутствии Николая. Коля заметил взгляд и кивнул на стул рядом.

- Садись, никто тебя не съест. А вот тебе поесть не помешает.

Катя боком прошла к стулу, влезла на него, закинув одну ногу под крохотные ягодицы и набросилась на яичницу, как голодный волчонок. Мы с Колей молча следили за ней.

- М-да... - Протянул Николай и встал. - Давай, кореш, воспитывай подрастающее поколение, а мне работать надо. Поеду на МКАД, пару встреч назначил с оптовиками. Вдруг что-то интересное попадется по условиям.

- Удачи, - кинул я. Мы ударили кулаками как в американских фильмах, и Коля вышел из кухни. Когда за ним захлопнулась дверь, то девочка, закончив есть, спросила.

- Кто это?

- Кто? А... Коля? Мой школьный друг. Мы выросли вместе. Сейчас он живет здесь, в Москве. Это его квартира.

- Он богатый? - Вопрос поставил меня в тупик.

- Ну... Наверно, его можно считать богатым. У его отца большой дом, каждый год они отдыхают за границей. Он ездит на большой машине с мигалкой.