Школа для толстушек

ила действие для нее немыслимое и объясняемое исключительно припадком женской солидарности. Она выхватила из-под носа мужчин тарелки с недоеденным ужином, шлепнула их друг на друга и понесла на кухню.

Вася, Марк и Олег, с ножами и вилками в руках, посмотрели на пустующий стол и довольно рассмеялись.

Возможно, с каждым из них в отдельности и не составило бы труда справиться, то есть убедить в ошибке, умаслить клятвами, пристыдить обидами. Но мужчины сплотились, как они сами горько шутили, в «клуб рогоносцев». Без лишних разговоров они оказывали друг другу моральную поддержку и едва ли не соревновались в способах наказания неверных женщин. Они жили по неписаному уставу «клуба», который обязывал их быть равнодушными к словам, рыданиям и увещеваниям, вырывавшимся из женских уст. Жестокосердие, впрочем, не исключало потребительской придирчивости. Прежде нетребовательные и покладистые в быту, теперь они позволяли себе начальственный окрик. Где мои носки? Почему складка на рубашке? Утюжить до сих пор не научилась? Пришей пуговицу. Найди галстук. Купи крем для бритья.

Женщины покорно сносили тиранию, и это служило лучшим доказательством их вины. Знает кошка, чье масло съела, и трется о хозяйские ноги, подлиза.

Четкого плана действий у «рогоносцев» не было. Бросать неверных подруг они не собирались. Олег точно знал, то встретить вторую такую женщину, как Ксюша, невозможно. Для Марка семья была святыней. Васе легче отрезать руку, чем расстаться с Полей. Но и как выходить из тупика, они не представляли. Правда, искать выход еще рано – только неделю назад приговор вынесли.

Бравые ребята днем, ночью они подвергались нешуточным испытаниям. Попробуй заснуть в одной постели с женщиной, от которой жар идет, как от печки. То она вздохнет жалобно, то всхлипнет, то бормочет ласково-просительное, то как бы нечаянно руку положит. А во сне обиды забываются. Проснешься утром – она у тебя на груди примостилась, ты ее обнимаешь и весь готов к последующим действиям. Тут воля требовалась, а она только к зрелым годам закаляется. Лет в двадцать – не устояли бы, а сейчас крепились. Вася святых отшельников вспоминал. Марк – Махатму Ганди, в тридцать семь лет принявшего обет воздержания. Олег говорил себе, что без этого еще никто не умирал.

Трезвые, они разговоров о женщинах не вели, а последний раз выпивали неделю назад. В пятницу после ужина с боем отбили у Ксюши вино. На второй бутылке пробилась животрепещущая тема.

Они сидели на улице в низких шезлонгах, окруженные собаками, предпочитающими мужское общество дамскому. Конечно, если подруги шли на прогулку, свора радостно срывалась с места. Но когда все дома, собаки от мужчин не отходили. Они быстро поняли, кто тут главный, и, руководствуясь то ли звериными инстинктами, то ли женскими чувствами, держались поближе к начальству. Поля их кормила, Ксюша, единственная, наказывала плетью и порола за провинности. А уважали и любили они больше мужчин. Собак можно было понять, еще лучше – оказаться на их месте.

Олег