Современная проза "После заката наступает ночь" (СИ)

Встав с пола, я сходил в туалет и под раковиной помыл свой член. Чертовски холодная вода. Я вернулся на кухню, она уже сидела одетая и выпивала свой мартини. Закурив сигарету, я присел рядом, она смотрела на меня ненавистным взглядом.

- Боже мой. Что мы наделали?- она сказала так, словно сейчас войдет ее папочка и будет лупить ее по заднице армейским ремнем.

Я кинул взгляд в окно и выпускал дым.

- Ян?

- Ирин, перестань все нормально же.

- Нет. Не дай бог, кто-то узнает об этом. Особенно если мой муж или Сара.

- Не парься. Все отлично. Я - могила.

Выйдя от нее, я снова закурил и добрался до своего дома. На душе было так спокойно и легко, что я даже не чувствовал холодный ветер, что врезался в мою распахнутую грудь.

Дома я улегся в постель, смотрел какой-то фильм про войну. Экран издавал звуки выстрелов, в голове моей перекати поле. Все просто и легко. Я уже ни чувствовал угрызений совести, мне было плевать на все.

А в минутах переживаний, что мы испытываем? Боль, страдание. Так со многими бывает. Мы сами добиваем себя. Нас ранили, нам разбили сердце, и мы начинаем разбивать себе печень. В конечном итоге, после заката наступает ночь. Уже никто не хочет открывать свое сердце для любви. Каждый знает, как это хреново заканчивается. Мы знаем все, что после самой долгой ночи должен наступить рассвет. А что, если человек так и останется в своей душевной тьме? Что будет с ним?

12

Чертова биржа выплатила мне кругленькую сумму. Я бы хотел, что бы так продолжалось вечно. Я бы никогда не работал, а просто напросто прожигал свою жизнь в угаре. Я бы покупал себе всякую ненужную хрень, которая отлично смотрелась бы дома.

Что же есть лаве, нужно жить, а не существовать. Я не знал, с кем бы провести вечерок, и стоя в магазине у алкогольного прилавка, я встретил Машу. Черт возьми, я же записывал ее номер, но она как то вылетела у меня из головы. Маша уже в утепленном виде. Светлый зимний пуховик, виднелись колготки или лосины, заправленные в длинные черные сапоги. Ее черные волосы, чертовски хорошо легли на пуховик. Я уже представлял, как буду драть ее сзади, держа за эти волосы. Хотелось бы еще, что бы на ней оставались сапоги.

- Привет, красотка.

- О, Янчи! Приветик.

Она была уже поддатая. И этим нельзя было не воспользоваться.

- Машуль, куда после направляешься?

- О, сейчас к подружке, а потом домой.

- Так может, когда пойдешь от подружки, увидимся?

- Можно. У тебя остался мой номер?

- Конечно.

- Тогда позвони мне через пару часиков.

- Хорошо.

Она набрала разных конфет, шоколада, бутылочку красного полусухого. Я же взял две бутылочки перцовки. Так как я чувствовал себя простуженным, ведь погода менялась в холодную сторону сибири.

Маша стояла на другой кассе, расплатилась и ушла. Я все разглядывал ее зад, но под пуховиком его не видно. Стоя в очереди, вспомнил, что нужно купить новый телефон.

Выйдя с пакетом, зашел в ближайший салон, продажи телефонов и прочей хрени. Я долго выбирал себе телефон, я смотрел на цены. Милая продавщица консультировала меня. Я специально расспрашивал про самые дорогие телефоны, которые я бы никогда не купил. В этой технике я не спец, а скорее затупок. Она долго рассказывала, и ее голос становился похожий на Бориса Гребенщикова. Мне уже захотелось послушать Аквариум, чем слушать сольный проект. Поэтому я вышел оттуда. Направился в сторону своего дома. Переходя дорогу, снова увидел Машу. Черт возьми, она идет так быстро, что мне пришлось перебежать дорогу и крикнуть.

- Стой!

Маша повернулась, увидела, что это крикнул я, остановилась. Я подошел к ней.

- Ну, и куда так бежишь, красотка?

- Домой. У нас дверь или замок сломался.

- Так ты же вроде к подруге собиралась?

- Брат позвонил, говорит, что не может открыть дверь.

- А сколько лет твоему брату?

- 13.

- Пойдем. Посмотрим, что у тебя с дверью.

- О, спасибо.

Мы подошли к ее дому. Заходим в подъезд. Поднялись на второй этаж. Она всунула свой ключ в замок и пытается его провернуть, но не получается.

- А где твой брат?- спросил я ее.

- Сейчас то, как узнаешь?- ответила она

- Так позвони ему, может он решился податься в церковь, за ночлег.

Я взял ее ключи, вручил ей в руки свой пакет с бухлом. Она звонила своему брату, а я пытался открыть дверь. Ключ словно застыл в цементе. Телефон у нее был громкий, поэтому я слышал все.

- Алло, Стасик. Ты где?

- Я у своего друга.

- У какого?

- У Миши.

Я со всей силой крутил этот чертов ключ, затем решил ударить плечом, эту чертову дверь. В голове моей заиграла песня Цоя, про то, как мы все, мама мы все, тяжело больны. Маша все так же говорила по телефону.

- Маш ну ты дверь открыла?

- Нет.

- Это плохо.

Тут я стал крутить ключом сильней, и выбивать эту проклятую дверь. Она открылась.

- Да открыл, суки! - громко крикнул я.

Маша удивленными глазами сказала своему братцу.

- Все открыли дверь. Приходи домой.

- Нет. Позже.

- Во сколько?

- Ближе к вечеру.

- Хорошо.

Я сказал Маше.

- Ну, что как расплачиваться будите.

Она посмеялась и зашла в квартиру. Я прошел за ней следом.

- Поставь чайник - сказал я словно хозяин этой жилой площади.

Маша просто возненавидела меня, за эти слова. И тем же временем прошла на кухню.

- А где у тебя можно курить?- спросил я.

- На кухне. Проходи.

Я зашел в ее спальню, рассмотрел и оценил ее трахальную кровать, затем бросил взгляд на подоконник. Там стояла пепельница полная окурков. Я закурил в комнате.

- Ну, ты где пропал?- спросила она меня.

Я встал с кровати и подошел к ней. Кухня у нее была слишком большая. Я бы даже сказал, что там было две кухни. Большой серый стол, накрытый синий скатертью. Желтый диванчик, стоял вместо жестких табуреток. Вся кухня была в белых тонах бытовой техники и полок.

- А у тебя кофе есть?- спросил я.

- Да.

Я потушил сигарету, попросив ее налить мне черного кофе с двумя ложками сахара. Прошел в комнату к ней.

Прошло, минут десять, как я уже включил ее большой ящик, и смотрел каналы с дерьмом. Она зашла в комнату, поставила кофе на журнальный столик, рядом с книгой Чака Паланика.

- Не плохое чтиво - сказал я.

- Ты читал?

- Так это у нас, бойцовский клуб?

- Нет.

- А черт. Колыбельная.

- Да.

Мы долго обсуждали эту мистику, она закурила и подошла к окну. Открыв его, я глотнул кофе, подошел к ней сзади. Схватил ее за мягкую задницу.

- Что ты делаешь? - спросила она.

- Трогаю тебя за жопу.

- Перестань.

Я начал ласкать ее шею. Она перестала сильно сопротивляться, смотря в окно. Я снял ее лосины не до конца, вместе с ее белыми трусиками. Расстегнул свою ширинку и вошел в нее.

Глядя в окно, шептание звуков. Ее рука трогала меня за волосы. Другой рукой она закрыла окно.

Я решил перебраться на ее кровать, но она сказала - нет. Тогда я хорошо разогнался, она билась головой о стекло, не разбив его. Эти стоны- прекрасная музыка, что может быть лучше, такой классики. Я ускорялся, замедлялся в ней. Вертел почасовой стрелки своим тазом и своим членом внутри ее, от этого она начала легко покрикивать. Я спросил ее тихо.

- Тебе больно?

В ответ только стоны, я переспросил.

- Тебе больно?

- Нет. Нет. Нет.

Поняв, что эта затея ей очень нравиться, я уже и не хотел менять позы, но решил ускориться. Она повернулась и села на подоконник, я продолжал входить в нее. Эта женщина вцепилась мне в волосы, прижав меня сильней к своей груди, и прошептала мне на ухо.

- Быстрей. Быстрей.

Ускорившись, я кончил ей на живот, подошел к белым занавескам, и вытер свой член.