Тайны Сан-Пауло

Особняк в глубине сада

Кароле – хорошо сложенной девушке с чуть смугловатым лицом – было не больше двадцати лет. Кожа ее по цвету напоминала жамбо. [7] Кстати, в литературе и в живописи жамбо имеет гораздо больше оттенков, чем на базаре. Из-под бежевого тюрбана с голубыми узорами виднелись иссиня-черные волосы. Нарядное платье цвета красного вина, который, как утверждают женщины, делает брюнеток еще более смуглыми, было ей очень к лицу. Часто улыбаясь, Карола показывала свои крепкие белые зубы. Голос у нее был глубокий, с нежными модуляциями.

Видя, как она беседует со Свистуном, Марио снова ощутил у себя в петлице тыковку. Он побледнел. Но, набравшись решимости и зажмурившись, отбросил ее от себя. Со стола полетела чашка и разбилась вдребезги. Не чашка, нет, – это была тыковка. И с этого момента молодой человек почувствовал себя свободным от наваждения, которое мешало ему разговаривать с женщинами, как другие мужчины.

Хозяин, не знавший об этих сложных психологических явлениях в сознании своего гостя, стал собирать осколки и, выбросив их, начал рассказывать:

– Знаете, Куика, что я делал на рассвете, на пустыре на улице Даль? Не говорите, что знаете, не поверю!.. Поверх забора я высматривал, что находится в глубине двора!.. Это мог сделать только я сам. Бедный старик, опирающийся на палку, на рассвете, на глухом пустыре… Ни у кого никаких подозрений!.. Случайные прохожие, несомненно, думали, что нищий собирается искать гнилые овощи в отбросах, которые каждое утро выкидывают хозяйки…

– И что вы там заметили, дядя?… – спросила Карола.

– Барыш, и немаленький. Куш от двух до трех миллионов. Денег хоть завались! Дельце мне кажется легким, если, конечно, нам повезет.

– Речь идет об ограблении? – поинтересовался Марио.

– Да. Надеюсь, вы с нами? Согласны?

Карола пристально посмотрела на Марио, и он радостно улыбнулся ей.

– Конечно, согласен! Свистун продолжал:

– Дом номер двадцать девять на улице Бугенвиль, задняя сторона которого выходит на улицу Даль, вовсе не крепость… Каменный забор сравнительно низкий; даже я, поднатужившись, могу перелезть через него. Я видел две боковых пристройки: слева от дома – нечто вроде прачечной; справа – навес для автомобиля; как я успел заметить при тусклом свете фонарика, машина дорогой марки. К задней двери дома ведут три ступеньки. Справа от двери – окошко. Должно быть, комната служанки. Впрочем, это только предположение… Если вы, Карола, найметесь туда, то сможете помочь нам попасть внутрь… если только…

Карола, которая думала о том же, попыталась продолжить мысль своего наставника:

– …если только они, опасаясь воров, не запираются как следует – обычно так и делается в богатых домах.

– Для меня нет закрытых дверей! Ни дверей Бразильского банка, ни даже тюрьмы одиночного заключения! – отпустил Свистун одну из своих шуток.

– Надеюсь, дядя, вы не думаете, что я поверю, будто вы собираетесь участвовать в этом пустяковом деле? Рисковать из-за ерунды… Для таких новичков, как Куика и я, это дело еще подойдет… Но для Жоакима Свистуна!..

Жоаким весь просиял… Марио, видя, как на него подействовали слова девушки, понял, что ахиллесова пята главаря шайки – тщеславие.

Свистун порылся в груде хлама, вытащил оттуда связку ключей и передал их Кароле:

– Возьми. Это отмычки.

Карола тщательно осмотрела инструменты и вернула их учителю:

– Послушайте, дядя, эти отмычки были хороши в ваше время, а сейчас всюду американские замки… Нате!

– Но не на внутренних дверях?

– Я готова поклясться, что и на них…

– Это препятствие легко преодолеть. Расстелите на полу газету и просуньте ее под дверь так, чтобы половина листа находилась по другую сторону. Понятно? Потом возьмите шпильку для волос или пинцет для выдергивания бровей, всуньте в замочную скважину, поверните ключ и вытолкните его. Ключ упадет на газету. Вам останется только потянуть бумагу, и ключ окажется в ваших руках. Операция эта требует времени и терпения…

Каролу это не устраивало:

– Лучше и проще украсть ключ и сделать с него слепок.

– Что ж, если это удастся, считайте, что половина дела сделана.

– А как быть с несгораемым шкафом? Ведь деньги хранятся там?

– Это уж моя забота, – важно ответил Свистун. – Ну, говоря откровенно, я умираю от голода. А вы?…

Они завтракают

Услышав эти слова, Карола встала и осмотрелась. – Увы, здесь нет ничего существенного. Придется немного подождать…

Она взяла свой зонт и направилась к выходу.

– Пойду поищу чего-нибудь, хорошо? – И, открыв дверь, побежала под дождем.

Марио, все еще с полотенцем на шее, вышел из своего угла. Свистун удивился: бывший буфетчик стал совсем другим человеком, он даже улыбался.

– Вы все слышали, Куика?

– Все.

– Согласны?

– Согласен. В моем положении согласишься на все.

Марио подошел к столу, взял корку хлеба, по-братски поделился ею с учителем, и оба они, поджидая девушку, принялись усердно жевать.

А время шло. Часы на церкви пробили два. Хозяин и гость прилегли отдохнуть… Через час они снова услышали барабанную дробь дождевых капель по зонту и тихий, на особый лад, стук. Это возвратилась Карола. Свистун бросился к двери. Девушка вошла веселая, довольная. Она принесла в парусиновой сумке поистине царский завтрак: бутылку вина в соломенной упаковке, молотый кофе, сахар, хлеб, масло, сыр, ветчину, вареные яйца и килограмм винограду. Мужчины восторгались, наблюдая, как она раскладывает на столе покупки. Хозяин дома спросил:

– У вас кредит, а?…

– Какое там!.. У меня было немного мелочи, на которую ничего не купишь… На эти деньги я приобрела билет в кино, села в кресло и по рассеянности поменялась кошельком с соседкой. А когда в зале погас свет и начался сеанс, я пошла к выходу. В это время сеньора обнаружила обман и подняла крик, но было уже поздно. Кошелек я выбросила, а деньги сохранила. Деньги – не улика, на них нет имени владельца. В общем пожива невелика, но ее хватило, чтобы купить все это…

Все трое весело смеялись, представляя себе лицо пострадавшей. Однако соловья баснями не кормят, и они принялись за еду, которая оказалась очень сытной и располагала к откровенной беседе. К концу этого импровизированного пиршества Марио и Карола стали уже настолько близкими друзьями, что девушке пришла в голову счастливая мысль:

– Дядя, в этом Ноевом ковчеге случайно не найдется утюга?

– Утюг-то есть… Он должен быть там, под ящиком…

Но в исправности ли он?…

Карола нашла утюг и воткнула штепсель в розетку. Расстелила на столе несколько тряпок и, попробовав утюг, обрадовалась – он нагревался.

– Что собираетесь делать, дорогая? – спросил Свистун.

– Поглажу одежду сеньора Куики!

– Меня зовут Марио!

– Нет Куика, сеньор! – и она весело засмеялась.

Пока Карола гладила, Марио любовался девичьей гибкостью ее движений. А она, чувствуя его молчаливое и сдержанное восхищение, довольная, улыбалась. Учитель прошелся несколько раз взад и вперед по комнате, потом прилег в углу. Зевнул, потянулся и сказал:

– Когда колокол Церкви одиннадцати тысяч девственниц пробьет пять, разбудите меня.

– Зачем? – полюбопытствовала Карола.

– Затем, чтобы пойти выпить свою чашку кофе в 38-м кафе, где Фирмино и Бигоде принимают меня, как отца родного… Нужно, чтобы я вошел туда ровно в 5.55…

– Я не знала, что эта точность нужна для…

Свистун, засыпая, едва успел ответить:

– Да, чтобы засвидетельствовать, что шарманщик всякий день в это время посещает кафе… Правда, простакам, вроде вас, этого не понять…

И он заснул сном праведника, так и не закончив загадочной фразы.