Побег от ствола судьбы на горе жизни и смерти

И теперь он оставил львиную часть на номерном счете в Швейцарии, прихватив с собою новую внешность и две «сотни» в долларах – миллион, если в талерах, а поселился на Кривой улице, в однокомнатной квартирке без телефона за сто талеров в месяц. Далее предстояло решить основную задачу: получить настоящие документы и вновь стать гражданином Бабилона, но уже с другим именем и с другой судьбой. По фальшивым ксивам легко сюда добраться, но жить…

По этой причине Гек старался вести себя тише травы и ниже воды, б́ольшую часть времени гуляя по паркам и сидя в публичной библиотеке.

Вооружившись тетрадками и ручками, он часами листал подшивки бабилонских газет, стараясь прояснить для себя события тех недавних лет, когда он скитался на чужбине.

Все мертвы, – если верить газетам. Не понять только – кто кого убивал и кто кого победил.

Гек ежедневно и помногу ходил по городу, изучая настоящее и вспоминая былое.

«Дом» продолжал работать, Гек даже Мамочку Марго видел мельком, но рожи там крутились незнакомые, много латинов и черномазых. Штаб-квартира на Старогаванской – закончилась, весь дом пошел на капремонт, хозяин сменился. Гек отныне лишен был возможности черпать сведения из той среды, в которой эти сведения рождались, и вынужден был промышлять догадками и невнятными статейками в бульварных газетах. Он хорошо питался, ежедневно не менее трех-четырех часов интенсивно тренировался, читал по вечерам, бродил по городу – времени на все хватало. Но где-то через месяц почувствовал он, что жизнь стала нудной, блеклой и… тревожной.

Да-да. Что же теперь, коли деньги есть – так до старости и тлеть, по киношкам да обжоркам? Ни черта не сделано полезного за всю жизнь, вспомнить не о чем, поговорить не с кем. Сдохни я сию секунду – месяц никто не хватится, пока за квартиру платить время не придет. Что делать, как жить, кто научит? Кто учил – тех уж нет, а в своей голове, видать, нейронов и синапсов не хватает…

Гек почувствовал, что проголодался, и зашел в первую попавшуюся на пути забегаловку с чернушным названием «Трюм» (и с дурной репутацией), выгодно расположенную неподалеку от рынка. Времени уже было – четырнадцать тридцать, а он позавтракал аж в семь тридцать.

«Трюм» открылся менее полугода назад на месте бывшей псевдопиццерии, и Гек, конечно, не знал, что его настоящий владелец – Нестор Пинто, он же Нестор, некогда прозванный Гиппопо их общим покойным шефом, Дядей Джеймсом.

Нестор еще более возмужал, хотя пока не начал обрастать лишним мясом, набрал силу и влияние в окрестностях, но до титула Дяди ему было еще очень далеко. Однако он был независим, молод и нахрапист и свято верил, что дальше будет лучше. Он сидел в кабинете директора за стенкой, отделяющей кабинет от небольшого, пустынного в этот час полутемного зала, и пожирал двойной бифштекс с картофелем фри под кетчуп. Ему предстояло ехать в полицейский участок вызволять оттуда двоих своих орлов, набедокуривших вчера в ресторане при казино. Казино – это казино, там на твои плечи и связи никто смотреть не будет: в лучшем случае – пинка под жопу, а то и в полицию сдадут. Это не шалман, и распугивать приличных людей никому не позволено. Так что, хотя Нестор и сам держал долю в пять процентов в этом казино, никаких претензий к охране (те еще быки!) он не имел.

Звякнул колокольчик над дверью, в зал, отделанный искусственной кожей по стенам – все выдержано в красных тонах, кроме бежевого потолка, похожего на квадратное поле, засеянное то ли мелкими сталагмитами, то ли акульими зубами, – вошел посетитель. Это был крепкий мужик, ростом повыше среднего, одетый, как всегда одеваются простолюдины, хорошо зарабатывающие на жизнь физическим трудом. Обращали, пожалуй, на себя внимание только малоподвижные черты его лица и не по-людски нехорошие глаза. Когда темные бабки-мамки боятся сглазу – они именно такие имеют в виду.

Паренек в несвежей белой рубашке с галстуком-бабочкой принял заказ на ромштекс и кока-колу, пробил чек и смылся на кухню. Буквально через минуту опять раздался звон колокольчика, и в кафе почти вбежал худой низенький парнишка-наркоман по кличке Рюха. Он бросил взгляд на посетителя, взял у стойки стакан с напитком и пошел садиться к соседнему столику.

– Ой, господин хороший, – споткнулся он вдруг, – это вы бумажник потеряли?

Гек недоуменно хлопнул себя по карману и машинально ответил:

– Нет, мой при мне.

– И мой при мне. Значит, этот ничейный, надо посмотреть – что там такое? – Рюха поднял бумажник к самому носу Гека и развернул – оттуда торчала увесистая пачка сотенных купюр. – Поделим? По-честному, пополам, а?

Гек с насмешкой взглянул на парнишку и решил подшутить над дешевым фармазоном:

– Само собой. Давай-кось, я сосчитаю…

Сотенных там было только три верхних бумажки, остальные трешки и пятерки. Для весу. Скоро должен был появиться и «владелец» бумажника, а официант все не шел – видимо, планировал срубить халяву после «раскрутки». Ну и шарага…

Гек, приняв в руки пачку, отвлек на мгновение взгляд нервничающего Рюхи и тотчас подменил две сотенные на две пятерки, что были у него в кармане.

– Нет, руки-крюки у меня – сам считай. – Рюха послушно взялся считать и остолбенел: две сотни исчезли, как не было. Сам же заряжал, глаз не спускал, что за черт!… – Ну считай, считай, неграмотный, что ли? Учти, я смотрю, как ты считаешь!

А в кафе уже ввалился «владелец» бумажника.

– Ребяты, я давеча лопатник потерял, не видели случаем?… А-а-а, вот он, родимый! А чтой-то вы в нем копаетесь, а?

Гек повернул голову и чуть не вскрикнул – Дуст, собственной персоной! После Червончика, видать, остался беспризорным, застрял на марафете и теперь промышляет мелкими аферами, гадина! Ай да встреча!

Дуст действительно выглядел неважно: по-прежнему здоровенный, как кувалда, он обрюзг на лицо, обносился, ходил небритый и плохо причесанный.

На шум из зала отвлекся Нестор за стенкой. Он подошел к окошку, для зала – зеркалу, и заглянул внутрь. Начинающаяся сцена ничем его не удивила, он недовольно сморщился, но вмешиваться не стал – мир не переделаешь, да и ехать пора. Ч-черт, не харчевня – притон!