Избранное

— Я манакорского не возьму.

Комиссар улыбнулся. С обоими адвокатами, проживающими в Порто-Манакоре, он был в плохих отношениях.

— Желаю успеха, — проговорил он.

Посетитель не тронулся с места.

— Мне больше нечего тебе сказать.

Помощник, полуобняв за плечи посетителя, увел его в соседнюю комнату. Тот нехотя подчинился.

— Ослиная твоя башка, — шипел ему по дороге помощник комиссара. Проклятая ослиная башка. Тебе же сказали, что нужно сделать. Это же в твоих интересах, пойми…

Они скрылись за дверью.

— Вы не уважаете закон, — проговорил судья.

Комиссар отодвинулся от стола вместе с креслом.

— Милейший друг… — начал было он.

— Если те, кто обязан по долгу службы уважать закон, — оборвал его судья, — если как раз те…

Комиссар поднялся и на цыпочках подошел, почти подбежал к двери и захлопнул ее. Обернулся, приложил палец к губам. Потом воздел руки к небесам. Искусно изобразил мимикой сцену отчаяния. Потом расхохотался.

— Ей-богу, со стороны можно подумать, carissimo amico, что вы поклялись закончить вашу карьеру в Порто-Манакоре.

— А почему бы и нет? — спросил судья.

— Покойный Фридрих Швабский вашему продвижению по служебной лестнице не поможет.

— У этого человека, которому вы помешали уехать за границу на заработки, дети с голоду подыхают, — сказал судья.

Комиссар нагнулся над судьей, схватил его за плечи.

— А мы, судья, а мы, разве мы не подыхаем в этом городе, откуда никогда еще никому не удавалось вырваться?!

Тонио, доверенное лицо дона Чезаре, приняли в игру шестым. Партия только-только началась в одной из таверн Старого города, а заводилой, как всегда, был Маттео Бриганте. В «закон» можно играть впятером, вшестером, всемером и даже с большим количеством участников, но удобнее всего играть вшестером.

В Порто-Манакоре Маттео Бриганте контролирует все, включая игру в «закон». Он бывший старший матрос королевского морского флота. Вернувшись в 1945 году после поражения в родной город, он сразу же установил надо всем свой контроль. Ему уже под пятьдесят, но он сохранил свой моряцкий облик: так и кажется, что он вдруг возьмет и поднесет свисток ко рту, к своему тонкогубому рту под узенькой полоской жестких черных усиков, к плотно сжатым даже во время смеха губам. Контролируя все, но делая все чужими руками, он ни разу не представал перед судом, разве что еще до войны за accoltellato — пырнул ножом одного парня, который похитил невинность сестры Маттео. Впрочем, такое преступление делает преступнику честь: к таким «преступлениям в защиту чести» все судилища Южной Италии относятся в высшей степени снисходительно. Бриганте контролирует рыбаков, рыбачащих с лодки, рыбаков, работающих на трабукко, рыбаков, глушащих рыбу динамитом. Он контролирует торгующих лимонами, покупающих лимоны и лимоны ворующих. Контролирует тех, кто заставляет красть оливы из-под пресса, и тех, кто эти оливы крадет. Контролирует контрабандистов, которые пускаются в открытое море на яхтах, груженных американскими сигаретами, и таможенников, которые прочесывают на своих моторках прибрежную полосу моря и то зажгут прожекторы, обшаривая все бухточки, то не зажгут, если им хорошенько заплатит Бриганте за служебную нерасторопность. Контролирует тех, кто занимается любовью, и тех, кто любовью не занимается, контролирует мужей-рогоносцев и тех, кто делает их рогоносцами. Служит наводчиком для воров, а сам полицию на этих воров наводит, так что контролирует и воров, и полицию. Ему платят за то, чтобы он контролировал, и платят за то, чтобы он не контролировал; на любую операцию, коммерческую или некоммерческую, у него существует определенная такса, действующая не только в Порто-Манакоре, но и по всей округе. У Маттео Бриганте столь обширное поле деятельности, что он сманил Пиццаччо, официанта из пиццерии, и взял его к себе на работу в качестве помощника контролера.

Сегодня вечером Бриганте — главный рэкетир, прежде чем отправиться контролировать бал, который муниципалитет устраивает для курортников, пригласил своего адъютанта поиграть в «закон». Пиццаччо — это не имя, а кличка бывшего официанта; это означает примерно: пицца [27] дерьмовая. Точно так же в героические дни Флоренции имя Лорендзаччо было уничижительным от Лоренцо.

Другими партнерами Тонио были Американец, эмигрировавший некогда в Гватемалу и вернувшийся на склоне дней в родные края, где он приобрел небольшую оливковую плантацию, и Австралиец, тоже бывший эмигрант, теперь он перевозит на своем грузовичке фрукты и рыбу, и, наконец, дон Руджеро, сын дона Оттавио, он учится в Неаполе на юридическом факультете, но во время каникул предпочитает бегать за женами крестьян, арендующих землю у его отца, да напиваться по тавернам; с дочками благородных родителей он не флиртует: по его словам, все девицы в Манакоре ужасные дурехи.

Тонио со своими жалкими подкожными двумя сотнями лир, которые ему удалось утаить от Марии, нечего было и думать тягаться с остальными партнерами. Но продержаться какое-то время он мог. И в самом деле, ставкой в каждой партии служил литр красного вина крепостью в четырнадцать градусов, стоимостью в сто двадцать лир. Из шести игроков четверо проигрывают. Делим сто двадцать на четыре — получается тридцать. Делим двести на тридцать — получается шесть и двадцать в остатке. Значит, при наличии двухсот лир Тонио мог попытать счастья шесть, скажем, даже семь раз, потому что владелец кабачка, конечно, поверит ему в долг десять лир. Впрочем, главный интерес игры в «закон» — это даже не денежный риск, даже не бесплатная выпивка, а сам закон, как таковой, — жестокий для того, кому приходится ему подчиняться, сладостный для того, кто его устанавливает.

Вся Южная Италия играет в «закон». Состоит игра из двух туров. В первом туре определяется выигравший, который и получает звание padrone, хозяина. Эту партию стараются обычно разыграть как можно быстрее, иногда в карты, иногда в кости, иногда даже тянут жребий просто на соломинках. Нынче вечером попытать счастья решили, сыграв партию в тарок.

Первый тур выиграл Пиццаччо и вышел, таким образом, в патроны.

Трактирщик принес кувшин вина и поставил его перед Пиццаччо; выпивохи, толпившиеся у стойки, подошли поближе и окружили стол. Воцарилось напряженное молчание.

Вот тут-то — после назначения патрона — начинается второй тур игры в «закон». Он в свою очередь тоже делится на две части, в первой патрон выбирает себе sotto-padrone — другими словами, помощника.

Для начала Пиццаччо оглядел всех пятерых игроков, словно в нерешительности, задержал взгляд на одном, потом на другом. Он не спешил пусть подождут. Он-то умел играть в «закон».

— Да ладно тебе, — сказал трактирщик. — Уже пора.

— Ничего не пора, — ответил Пиццаччо.

Он в упор посмотрел на Тонио.

— У Тонио, — начал он, — у Тонио хорошенькая свояченица…

Все дружно уставились на Тонио, но тот даже бровью не повел, так и остался сидеть, как сидел: потупив глаза, положив обе ладони на край столешницы.

Выигравшему, то есть патрону, тому, кто устанавливает закон, дано право говорить то-то и то-то или не говорить того-то в того-то, задавать вопросы и самому отвечать на них вместо того, к кому этот вопрос обращен; хвалить и ругать, поносить, унижать, злословить, клеветать и бесчестить, а проигравшие, подчиняющиеся закону, должны подчиняться молча и безропотно. Таково главное правило игры в «закон».

— Было бы недурно выбрать себе помощника, у которого есть хорошенькая свояченица, — продолжал Пиццаччо. — А если я назначу помощником Тонио, он, может, и уступит мне Мариетту…

Взгляды игроков были по-прежнему прикованы к Тонио. Все знали, что он пристает к Мариетте, а она его не хочет. И в самом Манакоре, и особенно в низине, среди этого обманчивого безлюдья, родня всегда начеку, так как наличие в семье женщин — сестер, своячениц, дочерей — сводит мужчин с ума. Пиццаччо умел бить без промаха: смотреть и слушать его, играющего в «закон», было сплошное удовольствие. Тонио в своей белой свеженакрахмаленной куртке сидел по-прежнему неподвижно и молчал. Честь и хвала ему за это!