Живая очередь

— А то! К терапевту встаем, — ответил Дмитрий Петрович.

— Эх вы, — укоризненно покачала головой Софья. — Не количеством надо брать, а качеством.

— В смысле?

— Да в том смысле, что у терапевта сегодня путевых людей немного. Я ведь про эпидемию наслышана, и ваш выбор меня не удивил. Но кто у нас гриппует-то? Молодежь в основном, которой учиться лень. Там и поболтать не с кем. Я вот к глазному пойду. Там сейчас Илюша, Кирилл, а еще какой-то священник подошел. К нему наши бабки горой повалили. Конечно, они сделали вид, что к врачу, но уж меня-то не обмануть.

— Вот так номер! А чего это они? Исповедаться на старости лет решили?

— А отчего же нет, коль он сам пришел? А может, просто о жизни поговорить. Я и не знаю. Сама сейчас туда встану и все выясню.

— Ну давай. А мы все-таки к терапевту встанем. А потом и к вам подойдем, если священник еще будет.

— Боюсь, что после наших бабок от батюшки ничего не останется, — улыбнулась Софья. — Ладно. Пойду я. Увидимся еще.

Заняв очередь у терапевта, Дмитрий Петрович и Степан осмотрелись. И правда, в основном молодежь и пришла. Кто выписываться, кто наоборот, справку какую-то получать. Ну конечно… Кто у нас самый больной — естественно, молодые. Ну да ладно. Глядишь, и путевый кто в эту компанию прибьется…

— Здравствуйте! — поприветствовала стариков медсестра Верка — ассистентка хирурга.

— Добрый день! — ответил Степан.

— А чего это вы здесь делаете?

— Как что? В очереди стоим, — ответил Дмитрий Петрович.

— А чего ж здесь-то? Весь ваш бомонд сейчас у окулиста.

— Знаем-знаем. Бабоньки наши, как увидели священника — так и загорелись.

— Это точно. Я только что от него. Окулист-то наш весь в растерянности. Никогда к нему столько людей не стояло.

— Пусть привыкает. Повозится с нашими примами.

— Да он уже в шоке. Сверхурочных требует. Примы-то ваши, знаете, что удумали?

— Нет, не в курсе.

— Чтобы побольше было времени с батюшкой поговорить, они решили очередь как можно медленнее двигать. При мне старушка одна у окулиста минут двадцать просидела. А окулист наш — парень молодой, никак не догадается в чем дело. Старушка-то хорошо все буковки различает, то вдруг как заверещит «ой, милок, а буковки-то поисчезали». Я-то сразу смекнула, в чем дело, а он в энциклопедиях каких-то копаться начал. Никогда, говорит, с таким не сталкивался. А бабуля продолжает комедию ломать. То ресница ей в глаз попала, то стул шатается и сосредоточиться мешает, то все видно прекрасно, а потом почему-то опять исчезает. Одним словом, умора!

— Во дают! — засмеялся Степан. — Да, нашим примам фантазии не занимать.

— Это точно, — ответила Вера. — Ладно, пойду к своему хирургу. Он уж, небось, меня заждался.

— Счастливого рабочего дня.

Постояли старики поболтали о том о сем, а там и очередь их незаметно подошла.

— Здравствуйте, Дмитрий Петрович, — обратилась к нему Лиза, — как вы себя чувствуете?

— Да вроде бы неплохо. И без ваших дорогущих лекарей обошелся.

— Вы уж извините, что я так с вами поступила.

— Да ничего. Я ж понимаю все. Вам ребенка кормить надо, так что зла не держу.

— Спасибо вам. Если жалоб никаких нет, давайте я давление вам померю.

— Ну, давайте.

— Что ж, более или менее все в норме, — сказала Лиза. — А вы как-то лечились? Любопытно, за счет чего такие улучшения?

— Да просто хорошо на душе стало, спокойно, вот и ушли хвори.

— Что ж, очень за вас рада. Не болейте.

— Спасибо. И вам не хворать.

— Ну как с Лизкой-то пообщался? — поинтересовался Степан, когда пенсионер вышел из кабинета.

— Да нормально все, — ответил Дмитрий Петрович. — Миром разошлись.

— Ну и правильно. Делить нам совсем нечего.

— А ты Андрея не видел?

— Нет. Не было его еще.

— Странно. Не может же он сегодня не прийти?

— Я тоже так думаю. Подождем, куда нам спешить?

— Ну, может, тогда к окулисту отправимся?

— А что? Давай. Посмотрим, не съели там наши бабоньки святого отца?

Священником оказался молодой человек лет тридцати. Не сразу его удалось заприметить — женщины обступили несчастного со всех сторон, а вопросы сыпались один за другим:

— А важно ли соблюдать посты?

— Сколько раз в год нужно исповедоваться?

— А какому святому в церкви свечки поставить, чтоб от хворей помог?

Батюшка отбивался из последних сил. Но на все вопросы отвечал подробно, никого не хотел обидеть или обделить вниманием. А бабоньки ему едва ли не рукоплескали. «Ах, какой молоденький, а столько всего знает», «спасибо, что к нам заглянули»… Конечно, священник вряд ли пришел сюда для подобных бесед, но он тщательно делал вид, что все так и есть, а каждый подробный и аргументированный ответ неизменно подкреплял словами «Храни вас Бог».

— Ой, а времени-то сколько? — вдруг поинтересовался батюшка.

— Так второй час уже, — ответили ему.

— А мне молодых венчать скоро, опоздать никак не могу. Что же делать? Очередь всегда так медленно движется?

— Так что ты раньше-то молчал? Мы сейчас процесс ускорим, — ответила Софья.

— Да что вы! Что вы! — засмущался священник. — Не стоит ради меня…

— Да успокойся, милок. Сейчас все сделаем.

Подойдя к кабинету окулиста, Софья открыла дверь и заглянула внутрь.

— Эй, Елена Прекрасная, — обратилась она к сидящей в кресле пациентке. — Хватит комедию ломать. Батюшка на венчание опаздывает.

— Вот дела! — крикнула Елена. — Бегу уже.

— Куда же вы? — удивился врач. — Говорили ведь, что буковки перед глазами расплываются и скачут! Это очень серьезно…

— Да ладно тебе, душечка! Я уж прожила с прыгающими полжизни и еще столько же проживу. А человек за дверью по делу дожидается!

— Входите, батюшка, — сказал Софья.

— Так ведь без очереди. Неудобно как-то.

— Неудобно к молодым опаздывать. А у нас здесь все удобно. Вы там у себя в церкви людям помогаете, а мы здесь! Заходи!

— Ой, спасибо вам огромное! Храни вас всех Бог! — ответил священник, открывая дверь кабинета.

Священники не часто баловали стариков визитами, да и пенсионеры в церковь практически не заглядывали — как-то не до того. Поэтому волну эмоций, которую вызвал неожиданный гость, понять было совсем несложно. Появление батюшки могли бы обсуждать еще долго, но картина всеобщего умиротворения нежданно-негаданно оборвалась криками, раздавшимися из конца коридора. «Андрюша! Андрюша пришел!»…

И все устремились туда, стараясь первым поздравить именинника и пожелать ему всяческих благ. Даже медсестры повыскакивали из своих кабинетов и, не обращая внимания на очереди, поспешили вслед за стариками. Как и всегда, Андрей выглядел выше всяких похвал — подтянутый, гладко выбритый, в неизменном черном пиджаке с орденами и медалями.

— Поздравляю, дружище, — сказал Дмитрий Петрович, обнимая доброго друга.

— Спасибо, дорогой! Как у вас тут дела?

— Да уж заждались тебя. Ты где пропадал?

— Как это где? Надо ведь было подготовиться.

— К чему?

— Как к чему? А отметить?

— Что, прямо здесь?

— Конечно, а где ж еще?

Но до отмечания дошло еще не скоро. Каждый старался засвидетельствовать Андрею свое почтение, пожать руку или просто похлопать по плечу, что вызывало у молодежи немалое удивление. Откуда им было знать, кто такой Андрей? Он не выступал по телевизору, его имя не мелькало в газетах, а значит, для многих людей он и не существовал вовсе. Но для тех, кто его знал, Андрей всегда был верным и надежным другом. За это его любили и уважали все без исключения. А после Нового года и Восьмого Марта его и без того огромный авторитет достиг просто небывалых масштабов. Пожалуй, задумай он баллотироваться в депутаты, вся поликлиника поддержала бы его кандидатуру единогласно.

— Спасибо вам, родные мои, — сказал Андрей, выслушав многочисленные поздравления. — Ну а теперь предлагаю немного нарушить спортивный режим и принять на грудь отличной самогоночки, которую я варил лично. За качество отвечаю головой.