На фига попу гармонь...

– Кума! Ты че? Втюрилась, в натуре? – перейдя на молодежный сленг, поинтересовался у подруги.

Ее черные сияющие глаза были ответом.

– Мумуковна! Не впадай в кому. Ведь он зеленый! С огромными ушами, глазами навыкате и к тому же – кожа да кости…

– Он сла-а-вный! Он ду-у-шка-а! Он огу-у-рчик! – мечтательно жмурилась влюбленная и вдруг ринулась в сени –поглядеть в ведро с водой на свое отражение.

«Ежели постригусь, покрашусь и сделаю «химию», стану клевой девахой», – думала она.

* * *

Два офицера ФСБ, в черных костюмах и белых рубашках, сидели в желтой «Волге» двадцать четвертой модели с шашечками на дверцах и, включив подслушивающее устройство, прослушивали номер, в котором находился подведомственный им шпион.

На Москву опустились сумерки, а вместе с ними прохлада и ночная жизнь.

Неподалеку от гостиницы, рядом с небольшим кафе, дымил мангал с шашлыками, и за пластиковыми столиками под цветастым тентом сидели мордовороты, вливающие в себя пиво и водку. Рядом стояли их припаркованные тачки: БМВ, «мерседес» и «джип».

– Алло, алло, шеф, плачу пять счетчиков, на поезд опаздываю, – хлопнул по плечу старшего лейтенанта Железнова запыхавшийся гражданин с чемоданом в руке.

Егор Железнов – молодой, белозубый и сероглазый парень с квадратным подбородком – глянул на командира.

– Помоги ему приехать, – распорядился капитан Иван Крутой – точная копия своего подчиненного и друга.

Резко распахнув дверцу, старлей угодил ее ребром в пах спешащему гражданину, глаза которого тут же затуманились далекими воспоминаниями детства. Выронив чемодан, неудачливый путешественник обхватил пострадавшую часть тела. Выйдя из машины, старлей кувыркнулся на асфальте, расшугав прохожих, затем встал в стойку, немного подумав, сделал обратное сальто и с криком: «Я-а-а-а» – врезал бедняге ногой в челюсть. Несостоявшийся транзитный пассажир стал пятым в куче лежавших у автомобиля жертв.

Убрав чемодан в багажник «Волги», чтоб люди не спотыкались, Железнов сел на свое место.

– Что-то смена сегодня опаздывает, – произнес он, глянув на капитана.

– Да загорать, наверное, уехали или девочек кадрят, – лениво процедил сквозь зубы Крутой.

В ту же секунду на противоположной стороне автострады, завизжав тормозами, резко остановилась бежевая «десятка», и выскочивший из нее, одетый в черный костюм с маской на лице водитель поднял к плечу гранатомет, поводил им из стороны в сторону и жахнул по «мерсу». Веселый шашлычник тут же присел за мангалом, а мордовороты, повыхватывав шпалеры, подбежали к кромке тротуара и стали палить в «десятку», из которой выпрыгнули два автоматчика, и, маскируясь проезжавшими машинами, открыли беглый огонь по мордоворотам.

– Вот и цирк начался, – улыбнулся, сверкнув зубами, капитан. – Сейчас они их накормят шашлыками, – с удовольствием глядел, как подпрыгивает, приседает, танцует лезгинку и кувыркается, пытаясь достать из-за шиворота уголек, веселый шашлычник.

Отвлекшиеся от стрельбы мордовороты стали хлопать ему в ладоши, призывая и дальше исполнять так понравившийся им народный кавказский танец. Громкий звонок отвлек капитана от забавного зрелища. Достав из кармана телефон, он бодро произнес: «Алло!»

– Сам ты «алло»! – услышал в ответ. – Как там шпион? – поинтересовался собеседник.

– Какой шпион? – на секунду опешил Крутой. – Ах, шпи-и-о-о-н… Нормально. Сидит дома и смотрит телевизор…

– Так он же слепой, – в свою очередь удивился звонивший.

– А-а-а. Хотел сказать – радио слушает. «Голос Америки», – отстраненно разглядывал вышедшего из дверей гостиницы человека в круглых черных очках и с палочкой, который опасливо покрутил головой и уселся в подъехавший автомобиль.

– Смена прибыла? – поинтересовался голос.

– Ждем! – ответил Крутой, отмахиваясь от дергавшего его за рукав и указывающего пальцем на отъезжавшую машину со слепым Железнова. – Отстань, Железяка, не видишь с дежурным офицером генерала Потапова базарю, – закрыв трубку ладонью, недовольно глянул на напарника капитан. – Нет, нет, слушаю, никуда не ушел, – ответил собеседнику.

– Вас ждет новое задание, – вещал дежурный офицер. – Сейчас поедете на конспиративную квартиру номер двести семнадцать, там будете ждать шефа, он сам вам все объяснит… Только приберитесь до его прихода… Убедительно прошу… А то у меня на этой хате вчера происходила встреча с секретным сотрудником…

– Сделаем! – пообещал капитан.

– Да смотрите, – закричала трубка, – пока на квартире находитесь, чтоб хулиганы опять колеса не увели и аппаратуру на запчасти не разобрали.

– Будем следить, – буркнул в умолкнувшую трубку сотового телефона покрасневший капитан и замахнулся на старлея.

– За что-о? – вскрикнул тот, закрываясь рукой.

– Сам знаешь, – подпрыгнул на сиденье от толчка в бампер.

– Это-о я-а, мужики-и, – завопил из кабины таранившего их ЗИЛа пьяный водила, – на смену прибыл, – орал он, – с напарником за шпиком приглядывать станем, – указал на абсолютно невменяемого от водки дружбана, мутными глазами смотревшего на окружающий мир.

– Да-а я его, гада, ща-а, – вспомнил он, по-видимому, о шпионе и тут же богатырски захрапел, свалившись затылком на измызганную спинку сиденья, вонявшую пылью, нагретым дерматином, прогорклым потом, вперемешку с ароматом кошачьих какашек, мокрой псины и тройного одеколона.

– Дава-а-й, братаны-ы! – высунувшись в окошко, махал водила отъезжавшей «Волге».

– Приглядывать они прибыли… за шпиком… – ведя такси, бурчал капитан. – Сейчас пивка добавит и ко всем проходящим девкам приставать начнет, бахвалясь, что работает в ФСБ и получил задание наблюдать за иностранным разведчиком. Я уж про напарника не говорю…

– Во зато потом удивятся, когда в номере никого не найдут, – хохотнул Железнов.

Согласно инструкции тачку оставили в соседнем дворе, но, вспомнив о колесах, припарковались под окнами конспиративной квартиры, которая находилась на пятом этаже панельного девятиэтажного дома.

– Шеф, шеф, подбрось до метро, – подлетел к ним благоухающий духами субъект с цветами в руках, – на свидание опаздываю, – добавил он.

– Ща подброшу пинком под зад, – лениво ответил капитан, проверяя, закрыты ли дверцы.

– И на свидание недели на три опоздаешь, пока из больницы выпишут, – миролюбиво произнес Железнов, постучав ногой по покрышке.

Все уразумев, жених в секунду испарился, оставив после себя насыщенный цветами и дорогим одеколоном воздух.

– Подозрительный какой-то… – поднимаясь на нужный этаж, произнес капитан и нашарил в кармане отмычку.

Пока он открывал ею дверь, Железнов заслонил ладонью соседский глазок.

– Вы что это делаете, штрейкбрехеры недотепанные?! – в ту же секунду, яростно распахнув дверь, завизжала седая старушка. – Вы что мне глаза затыкаете-е? – брызгала она слюной.

Спасовавшие фээсбэшники моментально скрылись за железной дверью секретной хаты.

– Против нее мы бессильны, – вздохнул капитан.

– Еще какими-то «брехерами» обозвала, – обидчиво шмыгнул носом старлей.

«Что за херы с добавкой «бре»?» – на секунду задумался капитан, обозревая из прихожки загаженную комнату и висевший на люстре дамский лифчик.

– Размер маленький, – сделал он вывод, – не в моем вкусе.

– И волосом черна, – поднял с дивана длинную прядь Железнов. – Садомазохист наш дежурный офицер, – достал из-под дивана рваные женские трусики, располосованную юбку и рубашку без пуговиц.

– А окурков-то накидали, – войдя в комнату, снял пиджак и засучил рукава капитан. – Да и водчонки выдули немало, – показал Железнову полное ведро с пустыми бутылками, – бычки высыпать некуда… За машиной следишь?! – рявкнул на старлея, наблюдая, как тот, выбежав на балкон, судорожно достает из заплечной кобуры Макаров. – Кого это ты? – бросив ведро, заинтересованно выглянул в окно и тоже достал пистолет. – А ну отойдь от машины! – заорал и выстрелил в пытающегося открыть дверцу налетчика.