-->

Клеа

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Клеа, Даррелл Лоренс-- . Жанр: Современная проза. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Клеа
Название: Клеа
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 219
Читать онлайн

Клеа читать книгу онлайн

Клеа - читать бесплатно онлайн , автор Даррелл Лоренс

Дипломат, учитель, британский пресс-атташе и шпион в Александрии Египетской, старший брат писателя-анималиста Джеральда Даррела, Лоренс Даррел (1912-1990) стал всемирно известен после выхода в свет «Александрийского квартета», разделившего англоязычную критику на два лагеря: первые прочили автору славу нового Пруста, вторые видели в нем литературного шарлатана. Четвертый роман квартета, «Клеа»(1960) – это развитие и завершение истории, изложенной в разных ракурсах в «Жюстин», «Бальтазаре» и «Маунтоливе». Герои квартета, попавшие в водоворот Второй мировой войны, распутывают, наконец, хитросплетения своего прошлого и, с неизбежными потерями, делают шаг в будущее.

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 67 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:

Я молча выпил, через пару минут вернулся Нессим в униформе, готовый ехать. Мы, не сговариваясь, встали, слуга взял канделябр и тем же церемонным траурным маршем провел нас назад на балкон. Пока нас не было, в углу расстелили ковры, расставили диваны и маленькие столики – свечи, десерт, курительные принадлежности. Ночь стояла тихая, теплая. И свечи горели ровно. Где-то далеко, во тьме, на невидимом огромном озере, отходили ко сну птичьи стаи. Нессим торопливо распрощался, и стук копыт по дороге к броду, ясно различимый поначалу, быстро стих, слившись с плотной ночной тишиной. Я повернул голову и глянул на Жюстин. Она протянула ко мне руки, запястьями вперед, на лице – гримаса. Запястья вместе, словно в невидимых наручниках. Воображаемые кандалы она демонстрировала мне довольно долго, потом уронила руки на колени и внезапно, быстрая, как змея, скользнула к моему дивану и села на пол у меня в ногах. И сказала обиженно и горько: «Ну почему все так, Дарли? Почему все так?» Звенящая, мучительная нота в голосе, и речь шла словно бы и не о ее судьбе, не о прошлом ее, настоящем и будущем, но о скрипучей механике бытия. Отблеск ее прежней красоты вспыхнул было эхом и обжег меня. Но запах! Она была так близко, и ни дуновения во дворе – запах пролитых духов был невыносим, едва ли не до тошноты.

Но как-то вдруг от скованности нашей не осталось и следа, и мы наконец обрели свободу слова. Эта последняя вспышка как будто взорвала пузырь апатии, в котором мы томились весь вечер. «Что, не узнал меня, – она заговорила громко, быстро, с едва заметной ноткой торжества в голосе. – И ведь снова причина, разница в тебе, а не во мне, в том, что тебе кажется, что ты видишь!» Ее слова сыпались, грохоча, словно град глиняных комьев на крышку пустого гроба. «Как так могло случиться, что ты не чувствуешь обиды, а? Такое предательство, и так легко его простить – как можно, это же не по-мужски. И даже не возненавидеть меня, вампира. Так не бывает, так нельзя. Ты же никогда не в состоянии был понять, и не поймешь никогда, как это все меня унижало, потому что я не могла закатить тебе пир, да, пир, на полную катушку, угостить тебя собой настоящей, показать тебе, какой любовницей я бываю. И все-таки, знаешь, мне ведь нравилось обманывать тебя, нравилось, что толку врать. И при всем том обидно было потчевать тебя этим далеким подобием любви (ха! опять это слово!), сухим, без капли сока. Опять, наверно, дело в моем бездонном женском тщеславии: я хотела всего самого худшего от двух миров, от обоих миров – от любви и от предательства. И так странно – теперь, когда ты знаешь правду и я свободна дать тебе все, что захочу, я ничего не чувствую, кроме жуткого презрения – к себе самой. Я, наверное, все ж таки в достаточной степени женщина, чтобы знать про себя: истинный грех против Духа Святого есть неискренность в любви. Тьфу, чушь собачья, претенциозная собачья чушь – любовь по самой своей природе с честностью ничего общего не имеет».

И так далее, едва замечая самый факт моего присутствия; она перебрала всю мою жизнь, она одержимо скользила вверх и вниз по собственной ловчей сети, на ходу заплетая паутину, выдумывая, воздвигая за образом образ и уничтожая их тут же, на моих глазах. Что она надеялась мне доказать? Потом она опустила голову мне на колени – на одну секунду – и сказала: «И вот теперь, когда я свободна любить и ненавидеть, ты стал другим, ты владеешь собой, и это меня приводит в ярость – правда смешно? Где-то я недоглядела, и ты от меня сбежал. Но, с другой стороны, а чего другого мне оставалось ждать?»

И, как ни странно, в чем-то она была права. К собственному удивлению, я первый раз в жизни ощутил, что волен причинить ей боль, даже и вовсе подчинить, поработить ее одною только силой безразличия! «И все-таки, – сказал я, – правда в том, что обиды за прошлое во мне нет. Совсем наоборот, я благодарен тебе за этот опыт; наверно, он действительно был банальней некуда, наверно, ты и впрямь возилась со мной, как с нелюбимым надоедливым щенком, но я-то, я ни на что его не променяю!» Она отвернулась и сказала хрипло: «Что ж мы оба с тобой не смеемся – от счастья?»

Мы долго сидели и глядели в ночную тьму. Потом ее передернуло дрожью, она прикурила сигарету и нанизала несколько финальных бусин на ниточку внутреннего монолога – вслух: «Ох уж эти мне посмертные воспоминания о вещах несделанных! Слушай, ну а тебе-то зачем все это было нужно? Мы же так в конце концов ничего друг в друге и не поняли, обменялись пригоршней полуправд, и все! Одно на всех гигантское незнание. Я, когда чувствовала себя виноватой, в те еще времена, все пыталась представить себе, что в один прекрасный день мы с тобой опять попробуем стать любовниками, но совсем иначе, не так, как прежде. Господи, какой фарс! Я рисовала себе, как это устрою, заглажу свою вину, заплачу долги. Но… я же знала, что ты все равно предпочтешь меня прежнюю, тобой же и придуманную, предпочтешь остаться персонажем в старой выдуманной картинке в рамочке из пяти чувств – любой моей правде. Ну, так скажи мне, если уж на то пошло: кто из нас в таком случае больший лжец? Я обманывала тебя, но ты-то, ты обманывал себя сам».

Подобные наблюдения – в иные времена от меня не осталось бы камня на камне – и теперь были жизненно значимы для меня, но уже на совершенно иной лад. «Как дороженька ни вейся, а мимо правды не пройдешь», – написал Персуорден – где-то, когда-то. Точно так, но вот сейчас я начинал понемногу понимать, что правда сама по себе еще и бодрит, и дает силы – холодный душ, волна, которая всякий раз подталкивает тебя чуть ближе к твоей собственной сути, к самореализации. Теперь я знал, я видел, что моя Жюстин была не более чем трюк умелого иллюзиониста и держалась вся эта обманка на ржавой арматуре не так, неправильно понятых жестов, поступков и слов. И впрямь винить некого; единственной виновницей была моя любовь, она сама сотворила себе кумира и тем жила. И все было честно, без обмана, и картинку заказчик раскрашивал сам, как ему того хотелось. Любовники, как доктора, подкрашивают горькое лекарство, чтобы легче было его проглотить! Да, конечно, я понял, по-другому и быть не могло.

И еще – мне как будто написали заглавными буквами: я понял, что любящий и любимый, наблюдаемый и наблюдатель составляют друг для друга фон, как геральдическое поле – для фигуры («Восприятие и объятие суть одно и то же, – и заодно с объятием входит яд» – это опять же из Персуордена). И заключение о природе и свойствах своих Любовей они делают исходя из этих узких, окрашенных единоцветно пространств с лежащими окрест обширными полями неизвестного («преломление», так сказать) и ссылаются потом на знание свое как на часть более общей закономерности, постоянно, с точки зрения основных характеристик и универсалий, с точки зрения области охвата. Какой урок, какой великолепный урок и в искусстве, и в жизни! И всем, что я писал, я всего-то навсего свидетельствовал в пользу власти образа, мною же самим и созданного одним лишь актом видения Жюстин. Был он истинным или не был – вопрос так не стоит. Нимфа? Богиня? Вампир? Да, все сразу – и ни одна из них. Она была, как и всякая женщина, всем, что только мужская душа (давайте определим понятие «мужчина» следующим образом: поэт и перманентный сам против себя заговорщик) – что только мужская душа даст себе труд вообразить! Она всегда была тут как тут и никогда в действительности не существовала! Если снять все эти маски, что останется? – очередная женщина, во всем своем женском естестве, как манекен в ателье, она стоит и ждет, пока не придет поэт и не оденет ее и не вдохнет в нее жизнь. И вот, осознав все это, я впервые начал понимать, сколь велика и ужасна власть женщины в ее умении принять и отразить – та чреватая плодородием пассивность, с которой, подобно луне, она ловит, заимствует и делает своим свет мужского солнца. Да разве я мог испытывать иные чувства, кроме благодарности за знание столь жизненно важное? Что значила вся ложь, все мелкие козни и глупости в сравнении с этой истиной?

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 67 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
Комментариев (0)
название