Ангел вожделения

проститутка… Теперь они лежали на полу той же глухой комнаты, утомленные похотью, объятые сладким сном. И этот сон, возможно, станет последним единением их спящих дыханий в изломанной судьбой жизни…

Бекки медленно открыла глаза.

Тяжелый сон нехотя покидал отяжелевшие веки. В черных бликах вырисовывалась преисподня… Спасения нет – ты погибла, Бекки. И не тащи за собой тех, ради которых ты пыталась бороться с дьявольским искушением. Пожалей их, Бекки!

Она приподнялась на локтях, обвела глазами комнату. Взгляд споткнулся о спящую Ширли. Дурманящий запах марихуаны стоял неподвижно, точно воздух. На стене, в потоках красного света, прикованное наручниками, полупрозрачным видением рисовалось больному coзнанию Бекки тело ее Кэти, испещренное дьявольским пером… Голова Бекки раскалывалась от этого видения. Она повернулась к спящей Ширли. Долго смотрела на мерно вздымающуюся грудь в кожаном жилете, на голый живот с темным пятнышком пупка, на черный кожаный пояс над голыми бедрами, на обтянутые сапогами раскинутые ноги…

Бекки уже не испытывала никакого волнения. Спокойная и уверенная, словно праведница, она потянулась к стоящему рядом креслу, стащила с него тяжелую бархатную подушку… Поднялась, и чуть согнувшись, направилась к спящей Ширли, прикрываясь подушкой, словно щитом.

Ширли чуть посапывала в сладком тумане забытья.

Приблизившись, Бекки еще постояла, словно перед прыжком. Нет, она ни о чем не спрашивала себя. Все ее чувства отсекались видением этого дьявольского, пpекрасного лица Ширли. И уже не лица, а просто светлого пятна.

Зависнув над этим пятном, Бекки с силой опустила подушку.

И не было сейчас никакой силы в мире, сумевшей бы приподнять ее над бившимся в последних судорогах телом Ширли.

НА КРУГИ СВОЯ!

– Что с тобой происходит, Бекки? – голос Стива звучал, точно издалека.

Бекки приподнялась на кровати и повернула к Стиву печальное лицо.

– Прости, родной.

– Может быть, я виноват? Ты разочаровалась во мне?

– Что ты, любимый?! – Бекки натянуто улыбнулась. – Ты в полном порядке… Мы не виделись неделю. Целую неделю! И я чуточку отвыкла, прости.

Стив встал, набросил халат и подошел к окну.

– Что тревожит тебя, Бекки? – не поворачивая головы, настойчиво спросил он.

Стив вернулся, присел на кровать. Бекки прильнула к нему, склонив голову на плечо.

– Умоляю, не допытывайся. Все придет «на круги своя», как говорится в Писании, поверь мне.

– Как хочешь. Я не настаиваю, – пожал плечами Стив.

– Когда-нибудь я обязательно откроюсь тебе. Но не сейчас.

– Делай так, как находишь нужным, Бекки.

– Я люблю тебя. Я очень люблю тебя. И не хочу тебя терять, Стив.

Широкое зеркало вбирало стройную фигурку Кэти, примерявшую пушистый серый свитер.

Бекки придирчиво разглядывала свою работу, поворачивая внучку в разные стороны.

– Какая ты молодец, Бекки, – произнесла Кэти безрадостным тоном. – У тебя золотые руки.

Бекки усмехнулась про себя. У нее действительно золотые руки! Как болели эти руки в пальцах,