Хрустальное озеро

— Все будет замечательно. Каждый вкладывает в это всю свою душу, — сказала Кит.

— И О’Конноры тоже? — спросила Мора.

— Ты о чем?

— Клио встречается с одним из них, верно?

— Ну ты же знаешь Клио. От нее без ума половина Дублина.

— Кит, это не праздное любопытство. Я никогда не расспрашиваю тебя о твоих друзьях или друзьях Клио.

— Но об О’Коннорах спрашиваешь.

— Да, спрашиваю. И объясню почему.

Мора слегка покраснела. Стоя в дверях, она чувствовала себя неуверенно.

— Проходи, садись. — Кит убрала со стула свои папки и заметки.

— В былые времена я знала их отца и никогда его не любила, но дело не в этом. Бедная Милдред О’Брайен — настоящая мокрая курица, а вот Филип — совсем другой человек.

— Да, знаю. — Кит ждала продолжения.

— Так вот, на прошлой неделе я была в Дублине…

— Ты мне ничего не говорила…

— Я приезжала на обследование. Сдавала анализы.

— Ох, Мора! — Кит остолбенела.

— Нет, Кит. Именно поэтому я и молчала. Я женщина средних лет, все у меня работает не так, как прежде, и я решила, что лучше сделать это без шума.

— И что они обнаружили?

— Еще ничего. И скорее всего, ничего не найдут. Но дай мне закончить…

— И что они искали?

— Кажется, опухоль; может, понадобится удаление. Операция серьезная, но до нее еще далеко. Я не собиралась говорить тебе об этом. Даже твой отец еще ничего не знает.

— Ты должна была поделиться с нами. Мы — одна семья.

— Знаю. Никто не благодарен за это Небу больше, чем я. Но поверь, я хотела поговорить совсем о другом. Перейдем к делу?

— Да, продолжай.

— Так вот, первым, кто попался мне в больнице Святого Винсента, был Фингерс.

— Фингерс?

— Ну, Фрэнсис О’Коннор, отец близнецов.

— Он был в больнице?

— Или приходил кого-то навещать. Во всяком случае, Фингерс был последним человеком, которого мне хотелось бы встретить. Он рассыпался в любезностях и пригласил меня в «Шелбурн» выпить кофе.

— Такие вещи хорошо отвлекают от мыслей о болезни.

— Я пыталась уйти, но он настоял, чтобы мы посидели и поболтали о старых временах…

— И?..

— Кит… Он всегда был очень вульгарным типом, таким и остался. Ну… в общем, он намекнул… — Кит ждала. — Я плохо запомнила его слова… наверное, потому что не хотела запоминать. Я вообще не хотела с ним разговаривать, у меня были свои проблемы… — Мора запнулась.

— Бедная Мора, — посочувствовал ей Кит.

— В общем, он сказал…

— Ну же!

И Мора решилась:

— Он сказал, что два его сына состоят в близких отношениях с тобой и Клио и что вы пригласили их провести в Лох-Глассе рождественские каникулы. Он очень расстроился, потому что хотел, чтобы вся семья поехала в Англию, где его старшая дочь должна обручиться с человеком, который будет руководить одной из его гостиниц…

— Что?!

— Я запомнила не дословно, но смысл был такой.

Лицо Кит побелело от гнева.

— Мора, сейчас я скажу то, что тебя очень порадует. Я по-прежнему девственница, никогда ни с кем не спала и не легла бы в постель с этим недоделанным олухом Кевином О’Коннором даже в том случае, если бы от этого зависела судьба человечества!

Реакция Кит напугала Мору.

— Лучше бы я ничего не говорила… — начала она.

— Напротив, я очень рада, что ты начала этот разговор. — В глазах Кит горела злоба.

— Наверное, его следует побыстрее закончить. — Мора поняла, что открыла шлюз.

— Зачем же? Эти подлые, мерзкие О’Конноры подписали юридический документ, что больше не будут повторять свою наглую ложь, а теперь нарушили его!

— Какой документ? — опешила Мора.

— Адвокат направил Кевину О’Коннору письмо, потому что тот обвинил меня в нарушении целомудрия. Он и его отец извинились и заплатили мне компенсацию за слухи, порочащие мою репутацию, поскольку это бросило на меня тень и, возможно, уменьшило мои шансы на брак.

Мора вытаращила глаза:

— Не может быть!

— Я покажу тебе письмо Фингерса, — широко улыбнувшись, ответила Кит.

— Письмо адвоката! Ты советовалась с юристом? — Мора была на грани обморока.

— Ну да… Честно говоря, это был Падди Барри, брат Фрэнки, но оно было написано на бланке адвокатской конторы и выглядело как официальное… Во всяком случае, О’Конноры до смерти перепугались и заплатили. — Это воспоминание доставило Кит огромное удовольствие.

— Друг… студент… угрожает О’Коннорам и требует у них деньги… Ушам своим не верю…

— Знала бы ты, что говорил этот Кевин О’Коннор! Будто я спала со всеми подряд и с ним тоже. Он говорил об этом своему брату, говорил Филипу О’Брайену и разве что не опубликовал рекламное объявление в «Ивнинг геральд»… По-твоему, я должна была не обращать на его слова внимания и делать вид, что это всего лишь шутка?

Мора никогда не видела Кит такой.

— Нет, конечно, нет, но…

— Что «но»? Его отец заплатил мне приличную сумму, но, оказывается, счел историю настолько забавной, что решил рассказать ее моей мачехе даже после подписания соглашения! — Лицо Кит выражало решительность.

— Что ты собираешься делать? — тревожно спросила Мора.

— Попросить своего адвоката напомнить мистеру О’Коннору о его обязательствах, — громко заявила Кит.

— Вас обоих разоблачат, — предупредила Мора.

— Наверное, ты права. Я скажу Фингерсу, что хочу встретиться с ним лично, прежде чем снова передать дело в руки адвокатов.

Кит ехидно улыбнулась. Ее желание отомстить оказалось заразным. Мора тоже почувствовала прилив энтузиазма.

— Это отвратительно! Он не имеет права говорить такие вещи о вас с Клио… — Она пристально посмотрела в глаза Кит.

— Мора, это только моя битва, — уточнила падчерица. — Клио, если захочет, может начать свою.

Намек был слишком прозрачным. Мора без слов поняла, что дочь ее сестры не стала бы посылать Фингерсу письмо адвоката.

Она написала на конверте «ТОЛЬКО В СОБСТВЕННЫЕ РУКИ».

— Кевин…

— Это ты, па?

— Если выключишь свой чертов рок-н-ролл, то поймешь, кто звонит! Ты занимаешься или слушаешь свою пещерную музыку?

— Па, ты не часто звонишь мне, — неловко ответил Кевин.

— Ничего удивительного. Ты знаешь девушку по имени Мэри Кэтрин?

— Кого?

— Ее фамилия Макмагон. Она из Лох-Гласса.

— Кит? Да, конечно. А что?

— «Что, что»! Разве я не заплатил ей изрядную сумму за молчание, когда ты сказал, что трахал ее так, словно ковер выбивал?

— Да, па, но это в прошлом. Я же сказал тебе, что произошло недоразумение.

— Я тоже говорю, что это недоразумение… Она что, чокнутая?

— Нет, Кит — отличная девчонка. А что? — Наступила тишина. — Что, па? Мы извинились. Точнее, я извинился, ты заплатил, Кит приняла извинения и деньги, и на этом все кончилось. Теперь мы с ней дружим…

— Да. Все верно.

Теперь Фингерс О’Коннор понял, что винить ему следует только самого себя. Он поверил, что эта история сделает симпатичную толстушку Мору Хейз более податливой, но совершил ошибку.

— Твоя Кит и ее подружка… Это ведь из-за них вы с Майклом отказываетесь ехать на Рождество в Лондон и собираетесь в Болли-мак-Флэш или как его там?..