Легенда

тарелки. Говор, гогот, дым. Очередь у кассы.

Я уже был у самого окошечка, как кто-то дернул

меня за рукав. Оборачиваюсь: мой «враг» в голубой

тенниске сует десятку:

— Возьми и мне, что себе берешь.

— Да… я еще не знаю…

— Щи со свининой, байкальский омуль и компот.

Омуль с душком, во! Берешь?

— Давай.

За столом он добродушно улыбнулся и протянул

широкую каменную ладонь:

— Леонид. Ты мне здорово намозолил. Прямо хоть

по шеям! Болят у меня пальцы-то: кирпич на ногу

упал… Видать, не здешний?

— Из Москвы.

— У-у… А я сибиряк. Коренной… Работать к

нам?

— Нет, посмотреть. Я на Братскую ГЭС еду.

50

— Будто здесь делать нечего? Стой! Так ты и ому-

ля ведь еще не ел? Эге! Сейчас попробуешь! А я тут

с первого дня… Эх ты, путешественник!..

Последнее относилось не ко мне. За соседним сто-

лом, развалясь, уселся наш сосед по автобусу, маль-

чишка в пиджаке. Он потребовал от официантки

два стакана горячей воды, добыл из кармана кро-

хотную луковицу, разрезал ее, густо посолил, взял

из вазы хлеб, помазал горчицей и принялся упле-

тать такой странный завтрак, запивая его пустым ки-

пятком.

Пока мы ждали, что у нас возьмут талоны, Леонид

вдруг вскочил, кому-то у кассы опять сунул деньги,

поймал официантку — иначе мы бы ждали, наверно,

целый час,— и на столе оказались три тарелки щей

со свининой, омуль и три компота.

— А ну, путешественник, перебазируйся к нам!

Мальчишка улыбнулся, охотно подхватил свою лу-

ковицу, хлеб с горчицей и подсел к столу.

— Вот твое. Лопай.

— Да ну!..

— Лопай, лопай! Что, не заработал сегодня?

— У меня вытащили.

— Да-да. Много?

— Полторы тысячи.

— Ого! А где ж твоя рубашка?

— Я специально так.

— Как?

Мальчишка нагнулся к нам и зашептал, делая

страшные глаза:

— Я работаю. Понимаешь, работаю в органах, в

угрозыске. Маскировка, понял? У меня, брат, зада-

ние… м-м… — Он одновременно ел, захлебываясь,

обжигаясь, расплескивая щи на стол.— Нащупал

одну шайку; начальник угрозыска говорит: рас-

4* 51

кроешь — десять тысяч на бочку! Слежу… м-м… А они

меня схватили, да в холодную…

— Кто? Шайка?

— Нет! Милиция! Тут остолопы, в Иркутске.

Я двое суток на товарнике пер. А они говорят: из како-

го детдома бежал? Мне тут след не потерять… Я кула-

ком по столу!

— Да не спеши, не спеши, подавишься.

— Я вот позвоню начальнику, скажу ему —

от них пыль полетит! Он им задаст! Звонил утром, его

нет, уехал на задание. Здесь у вас на стройке делишки

есть? Ну, я теперь прибыл. Только ша! Мы их выло-

вим, будьте покойны!

— М-да,— сказал Леонид, почесывая затылок.

Глаза его смотрели задумчиво, серьезно.— Фу т-ты,

изверги, опять омуль без душка! Ах, чтоб вы!..

Я попробовал. Это была обыкновенная свежая

рыба.

— Я же хотел тебе показать! Когда она припахнет

чуть-чуть — эх, это ж объедение!

— Ничего, зато свинина с душком,— отметил я.

— Ну? — встрепенулся наш мальчишка.— Ну?

Безобразие! Стоп! Мы это дело так не оставим. Запи-

шем. Официантка! Какой номер столовой? Фамилия

шеф-повара? Не хотите отвечать? Запишем…

Он выхватил пачку истрепанных бумажек, желтый

цветной карандаш и начал чертить: «Столовая № 5…

обед… безобразия… омуль без душка, свинина с душ-

ком…»

Я прыснул и чуть не захлебнулся. Леонид подмиг-

нул :

— Ну, а документы у тебя есть, угрозыск?

— Все есть. Дежурный в отделении отобрал. Ну, я

и без них. Мне бы только начальнику позвонить — от-

дадут все как миленькие. Ух, и влетит!

52

В столовой было шумно, жарко.

— А это что за бумаги?

— Да так…

— «Продается дом в Кузьмихе с коровой, обра-

щаться: улица Садовая, № 16…» Это чего? «Только по

случаю отъезда. Продается коза шести лет, с козлен-

ком, дойная, медицинское молоко. Звоните по телефо-

ну…» Хозяйством обзаводишься, что ли?

— Да нет! Ну, просто так. Висит, ну, думаю, за-

хвачу, прочитаю. ,

— Это на столбах-то посдирал?

— Всюду.

— А это… ну и грамотеи, ничего не поймешь…

«Хто втирав парасонка мес. 1,5—2, просба прити за-

брать». Ну и что ж ты, забрал поросенка?

— Еще не ходил…

— Слушай, а это умно, брат! А? Понимаешь, Толя,

он идет по такому объявлению, торгует козу, дом,

корову, что-нибудь на пути подхватит, все вы-

смотрит…

— Ну да! Это все для угрозыска! Только ша!

— Только, братец, не похож ты на покупателя или

владельца поросенка. Ветер-то под пиджачишком сви-

щет.

— А я не от себя. Тетка меня послала. Больная

она, жадина.

— Хо-хо-хо! Силен парень, голова! Ну ладно, а но-

чевать-то у тебя есть где?

— Я где угодно…

— Ночью холодно. Дождь пойдет или опять тебя

за жулика примут. Бери карандаш… Желтый. Это ко-

гда дом покупал, подцепил, да? Ну, пиши: «Пятый по-

селок, барак девять, комната пять». Меня спросишь,

Леонида. Приходи ночевать, потолкуем, поужинаем.

Может, пристроим тебя. Я тебе скажу так: будешь в

бригаде у меня работать — каждый день будешь щи со

54

свининой лопать, а с этим твоим «угрозыском»…

В общем, приходи ужинать!

— Спасибо…

— Заходи запросто. Тебя хоть как звать?

— Саня.

— Заходи, Саня. У меня и рубаха найдется.

— Приду.

Мальчишка выскочил из-за стола и, втягивая голо-

ву в плечи, кинулся к двери. Леонид задумчиво по-

стучал ложкой:

— Вот какого-нибудь подлеца-пропойцы семья.

Драпанул из дома малец и лазит по карманам. А го-

ловка у него хорошая…

— Ты думаешь, придет?

— Приде-от! Сколько я уж ихнего брата встречал.

Его только погладь, ласку ему покажи. Он ее век не

видел…

ПОВОРОТ НА 180 ГРАДУСОВ

Мы вытряхиваем песок из ботинок на самом греб-

не земляной плотины.

Леонид вызвался показать мне стройку: «Все рав-

но делать нечего, давно я не гулял»,— и мы вдвоем

полезли по котлованам, по эстакадам. Мы забирались

в донные отверстия, сидели в самих агрегатах, там, где

скоро будет бурлить вода и вращать лопасти. Караб-

кались по арматуре, катались на лыже шагающего

экскаватора, тряслись в кабине двадцатипятитонного

самосвала.

Леньку все тут знают: он бригадир плотников. Шо-

феры останавливаются, предлагают подвезти его; с

экскаваторщиками он договаривается пойти на танцы.

Пыль, жарища, звон, лязг. Я, растерянный, бродил,

спотыкаясь, за ним, ничего уже не соображая, не раз-

55

бираясь, где тут спиральная камера, зачем «засыпают

пазуху», а он тащил и тащил, выкрикивая:

— Вот она, плотина! Добра! А это мы на дне мо-

ря… Стой, не ходи: там взрывают.

За горами щебня ухали взрывы, взлетали мелкие

камни: дробили скалу для шагающих экскаваторов.

Я впервые видел все это, мне казалось, что это — ки-

но, во сне, голова кружилась.

Уже совершенно без сил я плюхнулся на гребне

плотины. Отсюда все было видно, как на плане. Строй-

ка раскинулась в излучине реки. Тут вырыли глубо-

чайший котлован — целый овраг, ниже дна Ангары —