Записки попадьи: особенности жизни русского духовенства

После рукоположения его распределили проректором в семинарию в старинный русский город. Мы с мужем, когда увлекались автомобильными путешествиями по России, приезжали туда однажды. Отец Георгий был счастлив со своей супругой, она оказалась тихой и кроткой и родила ему двух дочерей. Оля же через несколько лет вышла замуж за хорошего человека и тоже очень с ним счастлива, так что ни о чем не жалеет и за все благодарит Бога.

Невесты со стороны

Меньшинство семинаристов все же находят невест вне семинарских стен. Как правило, это знакомые из досеминарской жизни, по предыдущей учебе, девушки из прихода, обычно из того, откуда семинарист получал рекомендацию для поступления. Зачастую знакомство происходит во время каникул и увольнительных поездок домой или на отдых. Вариантов множество, и каждый из них по-своему уникален. Поэтому у священников встречаются матушки с самыми разнообразными специальностями, а не только регентши и иконописки. Ну а раз уж речь у нас зашла о знакомствах семинаристов со своими будущими матушками, расскажем абсолютно правдивую историю.

В нашей жизни по сей день встречаются истории, напоминающие по сюжету мексиканские сериалы. Слушая подобные рассказы, невольно убеждаешься в том, что создатели бредовых мыльных опер многое все же черпают из жизни. Итак, одна матушка (хотя она очень не любит, когда ее так называют) поведала о себе вот что.

Очень часто меня спрашивают, как же я познакомилась со своим будущим супругом, ведь я выросла в семье очень далекой от церкви и церковной жизни. Итак, происходила я из семьи совершенно не религиозной, но необычной, совершенно нестандартной по советским меркам, к коим мы в застойные социалистические времена привыкли. Мать моя, добрая и тихая женщина, родом с юга России, дочь простых учителей, родила своему мужу четверых детей, я же из них была старшей. А вот папа — юрист, как говорил один одиозный политический деятель. Конечно, это шутка, он не был юристом (оба родителя закончили геологоразведочный институт), но его происхождение весьма загадочно. В его семье куча легенд и преданий о собственных предках: это и незаконнорожденный сын Петра I, и знаменитая боярская ветвь митрополита Филиппа, и известные купцы, державшие лесосклады в Москве, там, где ныне Лесная улица. И прадед, тот самый держатель лесных складов, женившийся на богатой еврейке, якобы чтобы поправить материальное положение, а еще некий разбойник, спрятавший несметные сокровища где-то в непроходимых рязанских лесах. О разбойнике и о Петре I, скорее всего, выдумки, а все остальное почти правда. Но вернемся к нашему повествованию. Отец мой был человеком незаурядным и весьма одаренным — тайным диссидентом и спекулянтом: гены деда-купца все-таки. Но началась перестройка, бизнес стал легальным, отец организовал весьма успешное предприятие, быстро пошел в гору и через несколько лет, к началу девяностых, стал создателем одного из известнейших в России брендов.

Вот так, отец занят бизнесом, мать — детьми и хозяйством, и не знают они, что послушная дочка, которая нянчит младших брата и сестер, прилежно учится и ходит не на дискотеки, а на концерты органной музыки, давно занята поиском высшего духовного смысла бытия. Любимым занятием, ее в то время было уединенное созерцание. Правда, в детстве она была очень непослушной и шкодливой девчонкой, похожей на Пеппи Длинныйчулок, хотя в уединенное созерцание, внешне похожее на аутизм, она впадала еще с раннего детства. О ее сокровенной жизни родители, скорее всего даже не догадывались.

Крестилась я в восемнадцать лет по вдохновению. Почему по вдохновению? Потому что существуют такие тайны, которые и близким друзьям не рассказывают. Поэтому назовем это вдохновением.

Внезапное и сознательное крещение повергло ее родителей в шок, встретив, мягко говоря, сопротивление и недовольство с их стороны. Но родители успокаивали себя тем, что религия — лишь очередное увлечение их странной дочери. У нее было много увлечений, которые всегда быстро проходили.

Через три года по тому же вдохновению решила я поехать в Израиль, слезно испросив у отца денег на столь дорогое путешествие. Вообще поездка в Израиль стала для меня вожделенной мечтой сразу после крещения. А ехала я туда с определенной целью — испросить на Святой Земле у Господа жениха, да не просто жениха, а такого, чтобы стремился к священству. Обыкновенного жениха я и без Израиля могла найти, да не простого, а богатого. Отец давно подыскивал мне достойную партию — для слияния капиталов, так сказать. А поскольку я была студенткой медицинской академии, а не регентских курсов в семинарии, то шансов найти подходящего жениха у меня практически не было.

Иными словами, наша героиня возжелала стать женой священника; как она выражается: по некому вдохновению желала этого. А еще она поняла, что там, на Святой Земле, скрыт некий магнит, который притягивает тех, кто принадлежит по крови к потомкам Авраама.

И действительно, через месяц после этой поездки я познакомилась со своим будущим мужем, тогда еще студентом семинарии. Знакомство с ним было очень банальным: друзья предложили мне познакомиться с хорошим молодым человеком и просто привезли его ко мне домой — я тогда устроила что-то вроде посиделок или вечеринки по случаю начала самостоятельной жизни. Родители к тому времени купили себе большую квартиру и переехали туда, оставив меня в нашей родной коммуналке на Маяковке, где нам принадлежали две комнаты. Вернее, я сама пожелала остаться в коммуналке: хотелось самостоятельности, да и устала я к тому времени от своего многочисленного семейства.

Но молодой человек понравился мне не сразу. Внешне он был не красавец или просто не подходил он под мои представления о мужской красоте, хотя был замечательно умен и эрудирован, память имел энциклопедическую и огромную искреннюю веру и любовь к Богу.

Вот так, вначале испросила, даже поехала с этой просьбой за тридевять земель, а теперь носом завертела. Но молодой человек ей не понравился. Она не представляла его в роли мужа и отца семейства и потому вскоре отшила.

Через неделю после того, как я его отвергла, я поехала в Лавру — очень любила туда ездить, да и дело у меня там одно было. И когда шла из Троицкого Собора, на дорожке между Успенским Собором и Академией повстречала его, спешащего в Троицкий Собор. Мы встретились так, как будто между нами вовсе не было того разговора, когда я ему отказала.

Они пошли в семинарскую столовую, а потом отправились гулять в Гефсиманский скит близ Сергиева Посада.

Была осень, мое любимое время года, желтая листва толстым ковром лежала под ногами, тихий прозрачный воздух, кривые старинные улочки с деревянными домами, мы о чем-то разговаривали и в какой-то момент я поняла, что мы внутренне очень похожи и никто и никогда меня так хорошо не понимал, как он.

Мы стали встречаться. Он не делал мне предложение, и так все было ясно, просто и очевидно, это было опять вдохновение. Я регулярно моталась на электричках к нему в Сергиев Посад, мы встречались и подолгу гуляли в городе и его окрестностях.

Но близился тот страшный момент, когда нашей героине предстояло рассказать все родителям. Ее отец, узнав, что дочь собирается замуж за семинариста, сына какого-то бедного московского попа, собирается стать попадьей, впал в ужасную ярость и страшный гнев. Его дочь, на которую он возлагал столько надежд, — и замуж за попа, за нищего семинаристишку! Это никак не укладывалось в его голове, привыкшей к четким и выгодным бизнес-схемам, он даже и представить не мог, что в его семье может произойти такое. Он пытался разговаривать с дочерью и по-плохому и по-хорошему, но чем больше он возражал и запрещал, тем более непоколебимую позицию занимала его дочь. Ведь она была его дочерью и унаследовала от него настойчивость и упрямство.

Его родители тоже были не в восторге, но к решению сына отнеслись более демократично.

Мама моя пыталась понять нас обоих, найти компромисс, хотя больше склонялась на сторону отца. Уговоры и скандалы меня не образумили, и тогда отец перешел в наступление, взявшись за «тяжелую артиллерию». Он решил напугать наглого жениха, посягнувшего на руку и сердце его дочери, которого в зятья совсем не приглашали. Отец заявил, что если мой жених не оставит меня в покое, то его (жениха) найдут в канализации, и отцу это будет недорого стоить.