Проснись!

В тот пасмурный весенний день их лучезарные улыбки вызывали ассоциацию с солнцем.

– Привет, – улыбка в ответ.

– Ты литературу сделала? – парень закинул ей руку на плечо.

– Да, вчера весь вечер с Гюнтером на эссе убили.

– Мы тоже. Бредовая книга, – Ганзель скривил лицо, тем самым показывая свое отношение к совершенно не интересующему его произведению.

– Какая есть.

Они учились в одном классе и были лучшими учениками, так как практически все делали на четверых. Все было идеально. Однако спустя всего неделю жизнь изменилась… навсегда…

– А где близнецы? – Гюнтер выкладывал тетради на стол.

– Они двойняшки, – в который раз поправила девушка.

– Да без разницы. Странно, они обычно не опаздывают или хотя бы предупреждают, что не придут.

– Я кину им сообщение.

Прошло 3 урока, но ответ так и не пришел. Легкое беспокойство запало в ее сознание. Телефон завибрировал, когда четвертый урок подходил к концу.

«Мне нужна твоя помощь… я дома… Ганзель».

* * *

Двойняшки жили недалеко от школы. Где-то в недрах подсознания она понимала, что случилась беда. Она спешила как могла, перебегая дорогу на красный.

На площадке было темно, а дверь в квартиру приоткрыта. Девушка сделала робкий шаг вперед, трясущимися пальцами хватаясь за ручку. В нос ударил резкий запах крови. Липкий страх растекся по спине.

Вдох. «Мне нужна твоя помощь…»

Выдох. С почти небьющимся сердцем она перешагнула через порог. И вновь темно. Душно. Невидимые стены давят со всех сторон, а пугающий привкус металла с каждым вдохом все глубже оседает в легких.

Шаг. Хлюпанье промокших кроссовок. Капли дождевой воды стекают по одежде и разбиваются об пол миллиардами звуков. Шаг. Шорох. Она оступилась, опираясь рукой о стену. Взгляд упал вниз. Все равно ничего не видно. Рукой она нащупала… рукоять. Пропущенный удар, скачок адреналина. Липко, вязко… две капли теплоты.

В ужасе она нащупала выключатель. Свет резанул по глазам с такой силой, что захотелось взвыть. Нож? В ее руках окровавленный нож! Неужели опоздала? Пульс упал в пятки.

И снова шорох. Превозмогая страх, она пошла на звук. Затаив дыхание, девушка открыла дверь в дальнюю комнату и замерла… казалось на целую вечность.

Ганзель весь в крови, глаза закрыты. Он рычит и тяжело дышит, вдалбливая свою плоть в тело сестры. Та стонет, но это стон удовольствия. Ни слов, ни эмоций, ни мыслей – одна пустота. Как завороженная, она смотрела на то, как ее лучшие друзья… брат и сестра… занимаются любовью. Нет ни капли сомнения, что это взаимно. Она отстранилась, сделав шаг назад. Ее никто так и не заметил.

«Откуда кровь? Откуда столько КРОВИ?!»

Дверь. Она протиснулась внутрь комнаты, даже не открыв глаза. Тихонько прикрыла преграду и прислонилась к ней лбом.

Вдох-выдох.

Что происходит? Зачем она здесь? Откуда кровь?!

Вдох-выдох. Только сейчас она осознала, что запах крови стал сильней. Усилием какой-то неведомой воли девушка обернулась.

Выдох. Что-то сломалось внутри. Она закричала.

Шаги. Резкий порыв ветра. Сильные руки, словно лианы, оплетают ее тело. Ее трясет, крики рвутся наружу. «Оковы» сжимают ее сильней. Это Ганзель. От него пахнет кровью и сексом. Ее тошнит, ей плохо. Парень развернул ее к себе.

– Посмотри на меня! – на его лице гримаса безумия.

– Что… – на вопрос не хватает дыхания.

Его мягкая улыбка заставила девушку содрогнуться.

– Не бойся быть смелым, – шепот.

«О, Боже…»

Сознание треснуло на куски.

«Что я наделала…»

* * *

Как долго она была в отключке? Как долго ее разум был затуманен? На сердце спокойно, но как-то безумно холодно. Мыслей почти нет, а те, что еще хоть как-то живы, передвигаются со скоростью черепахи. Голова раскалывалась, тело ныло, и почему-то жутко болели глаза. Девушка попыталась поднять веки, но получалось не очень. Легкая паника блеклым отголоском мелькнула сквозь призму ее сознания. Она дернулась: руки привязаны.

«Что за…?»

Глаза распахнулись сами собой.

«Черт!» – зашипев, она откинула голову назад, выгибая шею. Еще с минуту она пыталась унять взрывы боли в голове. Девушка часто моргала: глаза слезились и горели, изображение рябило и плыло, словно испорченный телевизор.

Она выгнулась чуть сильней, пытаясь сделать глубокий вдох. Реакция была незамедлительной: крик боли сорвался с губ. Разряд тока пронзил ребра, защемляя сердце. Кто-то вбежал в помещение. Мужчина прижал ее плечи к кровати, пресекая все попытки вырваться.

– Что случилось? – спросил он по-немецки.

– Сердце… – шепот.

Он отошел всего на секунду, а вернулся уже со шприцем. Ей показалось, что прошло много лет, а не пара минут, пока лекарство достигло цели. Дышать стало легче, а сердце вырвалось из цепкого капкана боли.

– Где я?

– Дышите ровно. Сейчас Вам станет лучше.

– Я спросила: где я?! – уже чуть резче.

– Здесь о Вас позаботятся, – мужчина искусственно улыбнулся.

Видимо спрашивать «где?» точно бесполезно.

– Где мои друзья?

Он застыл. На лице отразилось отвращение.

– О них тоже позаботятся, – какой-то странный тон. Мужчина отошел к двери.

– Где я? – в голосе мольба. – Это больница?

Усмешка.

– Психиатрическая клиника, – бросил он через плечо и вышел прочь.

– Боже, что произошло? – она никак не могла вспомнить. – Так… – она осеклась. Она не помнила своего имени…

* * *

Прошло 2 дня. За это время ей почти ничего не удалось узнать. Даже своего имени. На нее нацепили специальный корсет, потому что, как оказалось, у нее было переломано несколько ребер у самого сердца. Отсюда и боль.

В один из дней к ней зашла сестра, чтобы омыть ее тело. Мягкой губкой женщина протирала чуть прохладную кожу. Сняла корсет и осторожно обработала грудину. В ее глазах была жалость и немного сочувствия. А по вискам же девушки текли немые слезы.

– Тебе что-нибудь нужно? – спросила женщина, когда закончила.

«Нужно? Свобода! Отвяжите меня! Позовите родителей! Верните друзей! Верните воспоминания!»

– Второе одеяло. Здесь очень холодно, – тихо.

Сестра вернулась через час и накрыла девушку мягким пледом. Подоткнула концы и стерла слезы с ее лица. Перед собой она видела ребенка, который не понимает в чем дело… всего лишь ребенка.

– Ты похожа на призрака, – улыбка сочувствия коснулась добрых глаз. – Как тебя зовут?

Молчание. Женщина тяжело вздохнула и отошла. Дверь открылась.

– Призрак.

– Что? – сестра обернулась.

– Меня зовут Призрак.

И вновь чуть заметная улыбка. Женщина ушла.

* * *

– Доброе утро… – пожилой мужчина просматривал документы медицинской карты, – Призрак.

Она умело скрыла удивление на своем лице. Мужчина в вязаной кофте сидел на металлическом стуле чуть поодаль от ее кровати.

– Здравствуйте, – она вяло перевела на него уставшие глаза.

– Я рад, что ты идешь на контакт, – улыбка. – Я – доктор Йохан. Если хочешь, можешь звать меня просто Герхард.

– Как давно я здесь? – взгляд напрямую.

– Чуть больше двух недель.

– Мои родители в курсе?

– Конечно. Они очень переживают.

Она усмехнулась.

– Твой отец здесь чуть камня на камне не оставил. Однако через несколько часов разговора, он все же принял, что лучше тебе пока находиться здесь под присмотром врачей.

– Чем где?

– Чем в колонии.

– Что произошло? – слезы в глазах.

– Помоги мне это узнать, и я обещаю, что ты вернешься домой.

Нервный кивок.

– Позволь мне помочь. Просто отвечай на мои вопросы.

Снова кивок.

– Что последнее ты помнишь?

Она на секунду закрыла глаза.

– Физику.

– Что, прости?

– Урок физики. Учитель объявил о том, что на следующем занятии будет лабораторная.