Другие люди

Гарри мне нравился. И мне не хотелось расстраивать его. Я сказала ему что-то приятное о его конце, он разрешил мне потрогать его, а одно, сами понимаете, ведет к другому.

И все-таки я не ожидала, что он предложит мне выйти за него замуж. Помнится, он выглядел таким застенчивым, когда сказал: «Я тебя люблю». Я ответила: «Я знаю». Он спросил: «Откуда?» — «Я же отдалась тебе», — ответила я. Он лишь сказал: «О», или что-то в этом роде. Ребенком я мечтала о том, что муж у меня будет куда более высокий, чем Гарри, но в жизни все выходит не так, как в мечтах, не правда ли? Меня лишь тревожит, что Майк, Мэри и тот, кого я ношу под сердцем, будут такие же низенькие, как Гарри, а не высокие, как мой отец, но моя мама говорит, что в жизни надо быть реалистом, и я с ней согласна.

Гарри хотел, чтобы мы поехали в Лас-Вегас.

— На медовый месяц в Лас-Вегас? — удивилась я.

— А что плохого в Лас-Вегасе? — спросил он.

— Там не позагораешь, — ответила я, — не поплаваешь, не поразвлекаешься.

Он спросил, люблю ли я азартные игры.

Я ответила, что медовый месяц нужен для того, чтобы лучше узнать друг друга.

— Ладно, — согласился он, — мы поедем в другое место.

Вот так мы отправились в Майами. Тогда же я купила мой первый бикини. Гарри быстро привык к тем взглядам, что бросали на меня мужчины. Не реагировал даже на их шуточки. Фигура у меня была, как у Эвы Гарднер, я же еще ни разу не рожала.

Наконец-то я подхожу к тому, чтобы рассказать о нашей первой после бракосочетания ночи. По пути в аэропорт мы протрезвели от выпитого на свадьбе шампанского. В самолете снова заказали спиртное, потому что летать я боюсь, да и кому охота быть трезвым в такой день. В стоимость билета включались два напитка на выбор, так Гарри заказал четыре порции шотландского. Одну дал мне, три выпил сам. И постоянно перегибался через меня, чтобы достать из сумки то журнал, то книгу. Я-то понимала, что ему хочется лишний раз прижаться ко мне. Хоть мы и поженились, ему нравилось делать это на людях.

По приезде в отель он распорядился принести в номер бутылку шотландского. Я спросила зачем, можно, конечно, заказать пару порций виски, но бутылку? Он ответил, что так, во-первых, дешевле, а потом, не придется ждать, пока официант соблаговолит принести бокал. Я распаковывала вещи, а он пил, а вскоре запел, голос у него был очень хороший, и предложил выпить мне. Я же сказала, что нам скоро идти на обед, но не прошло и получаса, как он повалился на кровать.

— Хватит, — я потрясла его за плечо. — Нам же пора обедать.

Он не отключился, просто заснул, поэтому я попыталась привести его в чувство.

— Ты еще успеешь выспаться, Гарри. Хочешь принять холодный душ? — он что-то пробормотал в ответ, но слов я разобрать не смогла. И лишь подумала: «Не такого я ждала медового месяца». Но решила, пусть немного проспится, и сама приняла душ, в самолете и в такси было очень жарко, потом накрасилась, рассчитывая, что Гарри за это время успеет прийти в себя. Но, когда вернулась в спальню он спал мертвым сном.

Моя мать учила меня, что в общении с мужчиной главное — терпение, и я любила его, так что не оставалось ничего иного, как раздеть Гарри. Ох, и попотела же я. А потом попыталась втиснуть его в новую шелковую пижаму. Вы можете представить себе, сколь это трудно, когда имеешь дело чуть ли не с трупом. Все-таки я с этим справилась и решила, что нечего мне сидеть в кресле и смотреть на него. Поэтому навернула пробку на бутылку, шотландского в ней осталась самая малость, убрала бутылку в ящик стенного шкафа и тоже легла, думая: «Ничего себе первая брачная ночь!»

Прошло не знаю сколько времени, я крепко заснула, когда на меня навалился оживший труп Гарри. Он тыкался в меня своим концом и шик-шик — спустил, прежде чем я окончательно проснулась. Потом повернулся на бок и захрапел. Мне не хотелось бы пересказывать вам те мысли, что роились в моей голове в следующий час. Я лежала без сна во Флориде и думала, а не совершила ли я колоссальнейшую ошибку. Когда я проснулась утром, он уже успел одеться, побрился, заказал мне завтрак в постель, поцеловал меня в щечку, сказал, что безмерно счастлив.

Мы провели чудесный день на пляже, мальчик, что принес нам шезлонги и полотенца, получил от Гарри сверхщедрые чаевые, мы вбегали в воду, держась за руки, на ленч он заказал мое любимое блюдо — густую похлебку из моллюсков со свининой и овощами, потом мы ходили по улицам, разглядывая витрины, и я боялась сказать, что мне нравится та или иная вещь, ибо, если цена не была баснословной, он заходил в магазин и покупал ее мне. Так что я подумала, что волновалась напрасно.

А к обеду, вот уж мне подвезло, пришли месячные. Близилась вторая брачная ночь, я полагала, что повторения предыдущей не случится, и вот на тебе. Я сказала Гарри, что нам следовало назначить другую дату свадьбы, в соответствии с моим циклом, но он настоял на дне, который выбрала его мать, не знавшая, когда у меня месячные. Взгляд его сразу стал ледяным. Он не хотел, чтобы я критиковала его мать.

После обеда мы поднялись в номер и он сразу подкатился ко мне. Я сказала, еще рано, мы даже не ложимся спать, но он завалил меня на кровать и буквально сорвал с меня одежду. А увидев кровь, буквально обезумел. Можно представить себе, что подумала о нас горничная, меняя на следующее утро простыни.

С той поры он ждет не дождется моих месячных, которые по-прежнему возбуждают его, а мне от этого только новые заботы, потому что если я беременею, их не бывает девять месяцев. Я даже советовалась со своим доктором, но он говорит, что половые сношения во время месячных вполне допустимы, если они, месячные, никому не мешают. Мешают! Да он рад-радешенек!

Я не хочу, чтобы вы думали, что Гарри какой-то извращенец. Он долбит меня и между месячными. Но я быстро поняла, что он не оторвет глаз от телевизора, если я надену сексуальную ночную рубашку и буду ходить вокруг него. Если мне хотелось, чтобы он обратил на меня внимание, следовало делать вид, что мне не до секса, нет ни настроения, ни желания. А если я еще и пыталась отговорить его, так у него загорались глаза, и он буквально брал меня силой. Поймите, пожалуйста, он не насиловал меня, это я все обставляла так, будто отдавалась ему против своей воли. Гарри это нравилось, так почему не сделать мужу приятное, если я полностью контролировала ситуацию?

Гарри может быть нежным и заботливым, как в мой день рождения, когда он гладит меня по волосам, целует, приносит подарки. Он любит наших детей, хотя и не уделяет им достаточно времени. Говорит, что будет уделять, когда они подрастут, а сейчас они его утомляют. Он ждет, когда же Майк вырастет, чтобы взять его с собой на охоту. И бензоколонка отнимает много времени, она всегда должна работать, и в снег, и в дождь. Так что я не виню его за желание посидеть перед ти-ви с двумя-тремя банками пива. И лишь романтичная часть моей натуры чувствует себя обделенной.

По настроению, в котором он уходил в то утро на работу, я поняла, что вечером он вернется злой и начнет скандалить. Такое случалось не раз. В этих случаях днем я обычно звоню на бензоколонку, чтобы сказать ему что-нибудь приятное и как-то успокоить его, но когда я позвонила на этот раз, он бросил в трубку: «А, это ты, говорить не могу, занят». Видите ли, когда он в таком настроении, приходя домой, он не снимает комбинезон. Не смывает грязь и масло. Наливает виски, запивает его банкой пива, второй, и понеслось. Поэтому вы понимаете, как я обрадовалась, когда он пришел, принял душ, надел новенькую футболку и чистые джинсы. А потом взял из кухни пустую чашку и ушел, бросив мне от двери: «Скоро вернусь».

Я знаю, что многие мужья заботятся о семье далеко не так, как Гарри. Он обожает боулинг. А в октябре надевает красный макинтош и отправляется со своими дружками на охоту, отдыхает от меня целую неделю. Я езжу с детьми туда, где ему скучно. Навещаю его мать. Что-то покупаю себе. Он никогда не корит меня за покупки, когда возвращается с охоты.