есть ли на свете любовь(СИ)

Женя пожала плечами.

- Ну, так, мужик ничего, - продолжила Любочка. - Нос прямой, волевой подбородок, высокий, спортивный, - Люба перечисляла достоинства, прищурив глаза и представляя образ Павла Петровича.

- А глаза?

- А что глаза, глаза как глаза. Да я и не заглядывалась, может быть потому, что в очках. Хотя очки ему идут. Ну, в общем, мужик не плохой. Строгий только.

- Я тоже не заглядывалась, мало ли симпатичных парней вокруг, а тут в операционной смотрю ему в глаза... Глаза у него очень красивые, такие сине-серые, бездонные.

Люба с интересом смотрела на подругу.

- Ты так даже про Андрея не говорила. Ну, признайся себе, что влюбилась.

- Да что толку, признавайся не признавайся. Разве такой на меня посмотрит. Да я даже и не мечтаю. Я просто констатирую факт. Вот я сегодня смотрела на него, и у меня как-то в животе похолодело, я поняла, что ребёнка хочу.

Люба даже привстала:

- Ребёнка?

- А что, мы с тобой, не женщины что ли. Лет-то нам уже сколько? Люб, ты помнишь, сколько тебе лет?

- Ты уж и не вспоминай, остались мы с тобой в старых девах.

- Ну, я то, осталась, а чего ты от своего нос воротишь, я не понимаю, - пожала плечами Женя.

- Да прыщавый он.

- Да какой он прыщавый, просто остались рубцы на щеках от угрей, совсем немножко. Это его не портит. Юра твой симпатичный, добрый, работящий. Тебя любит и ждёт.

- Привыкла я к нему, мы с детства вместе бегали. Знаю я, что он хороший, симпатичный, но он мне друг. Считай как брат. Как же я с ним в постель лягу. Потом я же ещё девственница, стыдоба. Вот времена настали, девственности стесняемся. А других у меня нет даже на горизонте. А я тебя ещё на два года старше. Тридцатник в спину дышит. Упустили мы своё время.

- Не дышит ещё. Я вот думаю, ординатуру пройду, устроюсь на постоянную работу и рожу.

- От кого?

- Да хоть от первого встречного.

- Это ты Павла Петровича "в первого встречного" присмотрела, - усмехнулась Любочка. - А рожать и вправду уже пора.

- Уйду я скоро, так что Павла Петровича ни в первого встречного, ни в десятого я уже не присмотрю. А вот ты присмотрись к Юре, не как к другу, а как к мужу. Детство то уже давно прошло, он привлекательный мужчина, а ты привлекательная женщина. Мне кажется, вы подходите друг другу, и у вас будет крепкая семья. Это же так здорово.

- Жень, ну чего ты себя хоронишь. Будет и у тебя семья, - Любочка обняла подругу.

- Родишь детей, меня в крёстные матери возьмёшь, вот и будет у меня семья, - Женя тоже обняла подругу.

Прошла неделя. Однажды Женя не пришла на работу. Люба набрала её номер.

- Жень, ты чего на работу не пришла, ты где? - кричала в трубку Любочка. - Что? Не слышу тебя.

В трубке раздавалось какое-то шипение.

- Говори громче, не слышу тебя, - кричала Люба.

- Я заболела, наверное, гнойная ангина, скажи там.

Люба еле расслышала Женины слова.

- Врача вызови, лекарства прими.

- Не могу, - прошептала Женя.

Телефонный разговор прекратился.

- Алло, алло, - Люба кричала напрасно. Больше Женя трубку не брала.

На следующий день, после дежурства Люба выбежала из больницы, она хотела как можно быстрее попасть к подруге. Люба пыталась поймать попутную машину, она усиленно махала рукой стоя на обочине. Машины одна за другой проносились мимо. Но вот одна остановилась, стекло медленно поползло вниз. Люба подбежала к машине и в уже открытое окно увидела Павла Петровича.

- Ой, Павел Петрович, это вы, извините, - Люба разочарованно стала отходить от машины.

- Люба, садись, - крикнул доктор.

Люба села в машину.

- Ты чего испугалась, я подброшу тебя куда нужно. Тебе куда?

Люба назвала Женин адрес.

- Да Женька заболела, валяется дома одна. Вчера прошептала мне, что ангина гнойная. Вот побегу лечить. У меня была такая ангина, я три дня трупом валялась и это при хорошем лечении. А что она там одна сделает без лекарств.

- Почему одна? - спросил Павел Петрович.

- Да сирота она, нет у неё никого. Стесняется и никому об этом не говорит. Боится, что к интернатским плохо относятся, досталось ей в жизни.

- Я не знал, что она сирота. Но чего ей бояться, она хороший человек и хороший специалист.

- Человек она замечательный, а специалист ещё лучше. Экзамены все на "отлично" сдала, диплом правда ещё не защитила. Вот уйдет скоро.

- Почему, она может стать хорошим хирургом и у нас в отделении. Я через месяц заведующим стану, я бы её взял, толковая девочка.

- Да работа у нас сложная, женщина травматолог, - Люба скривила губы, и пожала плечами.

- А куда она хочет?

- Мечтает хирургом в гинекологию, но не знай, как у неё без блата получится.

Павел Петрович стал заезжать во двор дома.

- Да вы мне здесь остановите, я добегу, - запротестовала Люба.

- Да ладно, давай вместе зайдем. Я сам посмотрю, - Павел Петрович улыбнулся.

Люба долго звонила в дверь. Женя открыла замотанная в одеяло, она даже не взглянула на подругу, вернулась к дивану и рухнула лицом вниз.

Люба прямиком побежала в ванную мыть руки. Павел Петрович стоял в пороге комнаты и смотрел на Женю. Растрепанные волосы на подушке, худенькие плечи выглядывали из-под одеяла. Он в первый же день появления в больнице обратил внимание на симпатичную медсестру. Был приятно удивлен её смышлёности и профессионализму. Теперь ещё одно удивление, сирота. Как же человеку можно жить совсем одному, и не потеряться, не отчаяться. Маленькая, хрупкая, а какая воля.

- Женя, - Люба кинулась к подруге и стала её переворачивать. - Господи, да ты вся горишь. Открой рот, я посмотрю.

Женя не реагировала. Павел Петрович быстро вымыл руки, взял на кухне ложку и подошёл к Жене.

- Женя, Женя, - он встряхнул девушку.

Женя приоткрыла глаза.

- Умница. Открой рот.

Женя подчинилась. Павел Петрович осмотрел горло.

- Да, так и до абсцесса не далеко. Какие лекарства есть дома, - Павел Петрович обратился к Любе.

- Да нет у неё лекарств. Антибиотики нужны. Здесь аптека за углом, я сейчас сбегаю.

- Я напишу что купить, и вот деньги.

- Да у меня есть, - пробормотала Люба.

- Бери, не спорь, одними антибиотиками здесь не обойтись. Горло обработать нужно. Капельник обязательно. Гнойной ангины, слава богу, нет.

Люба быстро вернулась.

Павел Петрович провел все необходимые процедуры. Люба сделала Жене укол. Совместными усилиями поставили капельницу, подвесив лекарство за гардину.

- Пусть спит, пойдем, - сказал Павел Петрович и пошел на кухню.

На кухне он заглянул в холодильник. Холодильник был пуст. Заглянул в шкаф, нашёл недорогой кофе.

- Давай кофейку выпьем, - предложил он Любе.

- Давайте, - согласилась Люба и включила чайник. - Я потом в магазин схожу, молока хоть куплю и хлеба, а то с голоду помрёт.

- Возьми деньги, и купи там овощей, фруктов. Ещё чего-нибудь, сама посмотри, - Павел Петрович положил на стол деньги.

- Да вы что, не надо, - замахала руками Люба. - Вы и так время потратили, ещё и деньги.

- Да это пустяки, возражения не принимаются, - Павел Петрович сказал это так строго, что Люба не осмелилась перечить.

Павел Петрович отпил кофе, поставил его на стол:

- Я пойду, ты ей потом манную кашу свари, что ли, - как то растерянно сказал Павел Петрович и направился к выходу.

Люба проводила Павла Петровича, взяла со стола деньги и побежала в магазин за продуктами.

Женя открыла глаза. За окном смеркалось. В комнате пахло едой. На кухне горел свет, и слышались шорохи. "Любочка кашеварит, - подумала Женя". Она встала, замоталась в одеяло и пошла на кухню. Женя шла, пошатываясь, кружилась голова. На пороге кухни Женя остановилась. Люба, увидев Женю, бросилась ей навстречу.

- Ты зря встала. Голова кружится, да? Ну-ка садись. Мокрая вся, это хорошо, температура спадает. Вот этим, - Люба поставила перед Женей флакон с лекарством, - горло будешь полоскать каждые два часа, так Павел Петрович велел. Женя удивлённо взглянула на Любочку.