Литературно-художественный альманах «Дружба», № 4

— А кто бы удержал, Фома Саввич! С медведем столкнулись нос к носу… Малина у самой дороги обсосана.

— Так, так… — Фома Саввич отвернулся и, искоса глядя на Матвея Петровича, тихо спросил: — А жив хоть? Что-то больно смурной ты.

— Жив. Что ты, Фома Саввич! Это же герой! Он почти до самой усадьбы добежал — версты три! — людей звать мед собирать, а сам побитый, израненный.

В бороде Фомы Саввича появилась улыбка.

— Наш… Ануфриевский…

Он весело повернулся к Матвею Петровичу.

— Вот и хочешь ты, Матвей, мальчонку выгородить? Чтобы не попрекали: «Не довез, мол..» Так?.. Где, говоришь, случилось-то?

— Отсюда ехать — первый лог.

— Федор! — закричал вдруг Фома Саввич.

— Здесь я, — отозвался из-за плетня густой грубый голос.

— Хворост готовь на подкладки под ульи, — понял?

— Кочевать будем, что ли? — спросил тот же голос.

— Как солнце зайдет, поедем за Рокинские хутора. Две поездки будет, двенадцать ульев отвезем дня на два.

— Что ты хочешь сделать, Фома Саввич? — воскликнул Матвей Петрович, светлея от радости.

Он и сам вдруг всё понял. Фома Саввич смеясь глядел на него.

— Добро поедем подбирать. Ты не сделаешь, я не сделаю, а пчела сделает. Дня за два весь медок пчелки подберут, еще и в лесу прихватят. И медок готовый, немного только росой разведенный. Через пару дней и откачаем.

Он тоже встал, бодрый, подвижный, провел рукой по бороде.

— Герой, значит, Сенька-то?

— Герой, герой!

— Ну, раз герой, так и пчелки на него по-геройски поработают… Поедешь на село, так и скажи там. Сеньке, главное, скажи, пусть зря не убивается парень… Мильон помощников будет. Всё соберем, до капли.

И. Ринк

Водолаз

Н. Полякова

Скачки в Лихне

Ю. Клименченко

Валька

Над Одессой раннее летнее утро. Солнце не успело еще накалить камни города. Ветра нет. В синем небе — ни облачка. Лениво взлетают чайки, покружатся, покричат и снова сядут на зеркальную гладь гавани.

У одного из многочисленных причалов порта стоит, вызывая восхищение моряков и особенно мальчиков, теплоход «Адмирал Макаров». Это мощный морской буксир, только что спущенный со стапелей. Светлосерый обтекаемый корпус, ослепительно белые надстройки, низкая, скошенная вверху труба и тонкие стройные мачты делают судно действительно красивым.

Капитан теплохода, Алексей Никитич Муров, не старый, начинающий полнеть мужчина, с выгоревшими на солнце каштановыми волосами и бровями, с загорелым лицом, стоит на передней палубе «Макарова».

Придирчиво оглядывает он белоснежные надстройки, палубу, поднятый на гафеле флаг. Нигде ни пылинки. Всё блестит. Хорошо смотрят за судном боцман и старпом.

Алексей Никитич довольно улыбается. Всё предвещает хорошую погоду, а при буксировке тихая погода — самое главное. На другой стороне порта стоят новые колесные пароходы, предназначенные для работы на Волго-Донском канале.

Пять пароходов на буксире поведет завтра Муров из Одессы до самого Ростова.

Капитан постоял еще несколько минут на палубе и направился к себе в каюту. Там он сел в кресло и принялся перелистывать вахтенный журнал.

В дверь тихо постучали.

— Да, да! — откликнулся Алексей Никитич, поворачиваясь в своем вращающемся кресле.

На пороге стояла молодая женщина в белом платье.

— Можно к вам, товарищ капитан? — робко спросила она, не решаясь войти в каюту.

— Прошу вас. Заходите.

Женщина несколько замешкалась, обернулась и тихо сказала кому-то:

— Валентин, ну входи же. — И тотчас же, опережая ее, в каюте появился мальчик в длинных брюках, парусиновых туфлях и белой рубашке с ярким пионерским галстуком. Он был гладко причесан, только какой-то непокорный вихор, видимо не уложенный даже стараниями матери, торчал, как перо у вождя индейцев.

Сразу было видно, что визит носит официальный характер. Женщина присела на край широкого кожаного дивана.

— Здравствуйте. Меня зовут Марина Григорьевна Нестеренко, а это мой сын Валентин.

— Муров Алексей Никитич, — представился в свою очередь капитан. — Чем могу быть полезен?

— Алексей Никитич, мне очень неудобно беспокоить вас такими нелепыми просьбами, но поймите мое положение. Мальчик бредит морем. Во всех играх — он капитан корабля. Его стол завален моделями всевозможных судов. Он — лучший ученик кружка ДОСФЛОТа при школе. Несколько дней тому назад я отобрала у него ручной компас и мешочек с сухарями, с которыми сын собирался пуститься в плавание со своими друзьями. Понимаете, в плавание, в море, на лодке.