Годы испытаний. Книга 1

- Кто там з ним зараз возжаться буде? - возразил Новохатько. - Тут не до скотины… Люди головы теряют, стилько добра побросали… На що вин здавсь кому?…

Мнение бойцов резко разделилось. В спор вынужден был вмешаться Миронов.

- Теленка надо отдать колхозникам, - сказал он твердо, давая понять, что разговор окончен.

- Да, зачем нам телок? - пошел на попятную Еж.- Насчет общего котла я так, пошутил только…

Поздним вечером, когда остановились на привал в деревне Дергачи, телка пристроили к стаду, которое эвакуировалось за Дон.

Тем же вечером во взводе случилось происшествие - пропал боец Мурашевич. Раздосадованный Миронов оставил взвод на ночлег в деревне Сосенка, надеясь разыскать дезертира.

В полдень в хату, где сидел угрюмый и злой Миронов, которому теперь стало ясно, что разыскать дезертира не удастся и что надо торопиться догонять роту, ворвался, тяжело дыша, Подопрыгора,

- Товарищ лейтенант, немецкие танки в соседнем селе… Пять километров отсюда…

Миронов выбежал из хаты и приказал строиться. Надо торопиться.

- Глядите, хлопцы, барин какой, на лисорном фаетоне, - услышал вдруг Миронов за спиной голос Ежа. - Да это же наш отделенный, провалиться на месте!

Миронов обернулся, когда линейка уже подъезжала к взводу. На ней сидел за кучера сержант Правдюк. С ним двое раненых бойцов. У одного рука висела на тесемке, у другого была перевязана голова.

- Здравия желаю, хлопцы! - Морщась от боли, Правдюк с трудом слез с линейки. Прихрамывая, он подошел к взводу. - Усе в порядке, товарищ лейтенант, даже ходить можу, - быстро доложил он. - А я думал, шо николы вже в жизни вас ни устречу.

Бойцы не сводили с него удивленных глаз.

Правдюк, видно, истосковался по службе. Об этом говорила его глаза - прежде беспокойные, придирчивые, а теперь смущенные и радостные.

- Трудно вам будет, - сказал Миронов.

- Товарищ лейтенант! - молящим голосом перебил Правдюк. - Разрешите мини со взводом…

Все затихли, ожидая решения лейтенанта.

- Оставайтесь!

Глава девятая

1

Во время отхода из-под Минска на новый рубеж в полк пришел приказ Русачева: «Немедленно передать в автобат дивизии все сверхштатные автомашины». Приказ комдива рушил все замыслы Канашова.

Уже после первых боев Канашов стал внимательно присматриваться к тактике немцев, стараясь понять ее сильные и слабые стороны. Он анализировал даже каждую мелкую стычку, жадно наблюдал за действиями вражеской авиации и особенно танков. Он чувствовал бесспорную силу этой тактики, тщательную разработку операций, слаженность действий различных родов войск и гибкое управление ими. Тогда же он понял некоторые слабости немцев: их привязанность к дорогам, неумение вести ближний бой вообще и рукопашный особенно, чрезмерную самоуверенность, переходящую подчас в беспечность.

Все это натолкнуло его на мысль создать подвижную группу и бросать ее на те участки, где противник не ждет нашего удара. Можно использовать эту группу и в качестве огневого заслона при отходах полка.

Для этого он стал собирать и чинить брошенные грузовые автомашины, подбирать опытных шоферов и механиков. Он мечтал раздобыть хотя бы пару танков «Т-70», которые хотя и уступали по боевым свойствам немецким, но все же делали бы такую группу более мощной в огневом отношении.

Но комдив не захотел разобраться, зачем ему машины.

- Не трофеи же я собираюсь на этих машинах возить, товарищ полковник, - ответил Канашов.

А когда рассказал о своем замысле - создать подвижную группу, Русачев рассмеялся:

- Ты, может, быть, хотел бы весь полк посадить на машины? Хороша идея! Это, брат, пустая фантазия, а ты выполняй приказ.

- Поэтому и не поспеваем, товарищ полковник, что немцы на танках, а мы пехом. Мы получаем приказ занимать оборону, а они уже обошли нас - и вперед. Это, конечно, не наша вина, а всеобщая беда. Но будь в каждом полку по такому подвижному отряду, мы легче бы отрывались от противника и потерь было бы меньше…

- Ну, ты, я вижу, сел на своего конька… И настырный же ты мужик, Канашов. Говорю тебе: запрещаю!… Какие там отряды, когда и без того в автобате машин раз-два - и обчелся. Сам же будешь на горло наступать: дай тебе патронов, снарядов. А на чем возить?

Канашов сдал несколько машин. Русачев послал к нему командира проверить. И тот обнаружил машины. Разгневанный комдив решил поехать сам.

В тот же день в дивизию прибыл новый комиссар и начальник политотдела Поморцев вместо тяжело раненного комиссара Коврыгина. Новый комиссар был небольшого роста, плотный, быстрый, ловкий. Говорил он с внезапными перерывами, слегка заикаясь, - результат контузии на финском фронте. У него были мягкие светло-карие смеющиеся глаза, широкие кустистые брови и узкий с горбинкой нос.

Русачев настороженно отнесся к новому комиссару. «С Коврыгиным мы нашли общий язык. А каков этот будет?»

Знакомясь с Поморцевым, Русачев держался важно, чаще обычного хмурил брови и говорил густым баском. Новый комиссар представился:

- Поморцев Константин Васильевич…

Русачев назвал только фамилию. Однако сразу же после этого краткого знакомства, в котором еще чувствовалась официальная натянутость, ибо Русачев старался создать у комиссара мнение о своей неприступности и строгости, Поморцев неожиданно разрушил все искусственные перегородки их отношений.

- Прошу извинения, товарищ полковник, но мне так хочется есть, что аж кишки трещат, - заулыбался он, похлопывая себя по подтянутому животу. - Пойдемте позавтракаем вместе. В штабе фронта, пока там мотался, получая назначение, забыл взять талоны, а в дорогу собирался - не захотел возиться с пайком. Думал, тут рукой подать, час езды, а под бомбежками проехали все четыре. - И Поморцев так просто, по-товарищески взял Русачева под локоть, что с комдива моментально слетел весь остаток важности.

«Нет, это, видно, неплохой мужик», - подумал он.

После короткого завтрака Русачев, уверенный, что Поморцев сразу же направится к политотдельцам, хотел с ним проститься, но новый комиссар полушутливо сказал:

- Видно, не понравился я вам, Василий Александрович? С дивизией не хотите меня знакомить.

- Нет, я скоро вернусь из полка. Тут у меня есть одно дело неприятное, - поморщился он. - Вы пока в политотделе побудьте. А я вернусь и со штабом вас познакомлю.

- Вы меня не поняли, Василий Александрович… Разрешите с вами в полк. Лучше и не найдешь случая для знакомства. А там, глядишь, выйдет случай, и в другие полки заглянем. Ну, а с политотдельцами я быстро ознакомлюсь, да и штаб рядом.

Русачев удивился такой странности нового комиссара, но виду не подал:

- Как угодно… Со мной так со мной… - И они вместе направились к Канашову.

По пути Русачев раздумывал, как ему лучше держать себя, чтобы новый комиссар почувствовал в нем твердого хозяина дивизии. И Русачев настраивал себя на резкий разговор с командиром полка. Он решил, что сразу же хорошенько проберет Канашова и заставит выполнить приказ.

В тот день, не добившись успеха, немцы с утра прекратили атаки перед фронтом дивизии и попытались прорваться южнее, где с рассветом усилилась артиллерийская канонада. А дивизию Русачева в этот день непрерывно бомбили.

В полку комдива постигла неудача: оказалось, что Канашов и Поморцев хотя и не были знакомы, но слышали друг о друге - оба воевали в Финляндии в разных дивизиях одной армии, на одном направлении.

- Мы приехали к вам, товарищ подполковник, - сказал подчеркнуто официально Русачев, - выяснить, почему вы не выполняете приказ о сдаче автомашин?

С лица Канашова сошла улыбка.

- А я думаю, пусть этот спорный вопрос рассмотрит командующий… - начал он.

Но разговор был прерван очередным налетом пикирующих бомбардировщиков. Пережидая налет в тесном и душном блиндаже, Поморцев сказал Канашову: