Горящие сердца

— Ладно, ехать так ехать! — И Фаризат машет рукой, отгоняя сомнения.

Ох, как обрадовался Конак, когда услыхал об этом! Будто добрый десяток лет с плеч сбросил. К тому же и ответственность какая на него ложится! Ого-го-го, он еще покажет, на что он годен!

Медленно и в полном молчании спускаются в долину Фаризат с Азаматом. Лошади идут шагом. Вечереет.

Длинные тени всадников ложатся на дорогу. Каждый думает о своем.

Мысли у Фаризат невеселые. Вспоминается, как совсем недавно, вручая ей переходящее Красное знамя, Батыр Османович хвалил ее, ставил в пример другим... «Посмотрите,— сказал он тогда,— на эту девушку — все у нее спорится, и работа и учеба... В будущем году она закончит заочно зоотехническое отделение сельхозфакультета в университете. Всем бы так жить, как она!..» А теперь? Недаром нартская пословица гласит: не раскрывай рта, раскрой лучше глаза... Давно пора было трезво оценить свои силы. Что теперь скажет о ней Батыр Османович? Почему ее мысли все время возвращаются к этому человеку? Надо, наконец, признаться себе: она не может жить, не видя его, не думая о нем... Кто он ей? Никто. Немолодой, семейный человек... Но разве в ее мечтах есть что-нибудь плохое, нечистое? Его имя свято для нее... Не нужно думать об этом, не нужно. Вдруг Азамат догадается, прочтет ее мысли! Лучше броситься вниз головой вон с той высокой скалы, чем знать, что кто-то раскрыл ее тайну... Забыть, забыть о нем и поскорей. Но как забыть, и разве это в ее власти? Старые люди говорят: болезнь влетает в печную трубу, а уходит — через игольное ушко...

Потом ее мысли приняли другое направление. В чем ее ошибка? И почему в отзыве не указали на нее конкретно? Ведь она основывалась на опыте собственной работы. И, кажется, все у них в порядке: породность улучшается, приплод хороший и хорошо сохраняется... Но они обязались получить по теленку от каждой коровы, а не справились с этой задачей. Что-то проглядели. Может быть, ошибка именно в этом?..

— Ты, я вижу, сильно переживаешь? — неожиданно говорит Азамат, натягивая поводья.

Фаризат пугается: так и есть — он прочитал ее мысли! Девушка чувствует, как щеки ее покрываются краской. Хорошо еще, что стемнело — Азамат не увидит.

— Думаю, — отвечает она, — где я могла ошибиться, в чем загвоздка?

— Не горюй, все уладится. Посоветуешься со знающими людьми и исправишь свои ошибки... Жить-то где будешь — в гостинице или у Атаевых?

— Наверное, у них. Я ведь их не стесню — буду приходить ночевать, а весь день в библиотеке... Думаю, что десяти дней мне даже не понадобится.

— Да ты не спеши, если понадобится еще время — позвони мне. Главное — успешно закончить дело.

— Спасибо, Азамат, я постараюсь...

Аул встречает их приветливой россыпью огней. Азамат обещает завтра пораньше прислать за Фаризат машину. Они прощаются. Девушка заезжает к себе во двор, а председатель направляется в правление — узнать, как шли дела в его отсутствие.

Батыр Османович держит речь на совещании директоров школ. Собрались они сегодня со всего района, сидят серьезные, сосредоточенные — у каждого свои заботы, свои нужды, их они принесли сегодня сюда, в райком партии.

— Дети — наше будущее, — говорит Баразов, — будущее нашей партии, нашего народа. Не мне вам об этом рассказывать... От того, как мы их воспитаем, к чему мы их приучим, какие представления вложим в их души, — зависят их жизнь и труд в будущем. Я повторяю эти хорошо известные вам истины для того, чтобы мы с вами еще раз подумали о важности стоящих перед нами задач, мобилизовали все свои силы для их выполнения. Мы обсудили вопрос с товарищем Саубаровым и, возможно, поставим его на очередной сессии районного совета. Нужно привлечь к подготовке очередной сессии комсомольских работников, школьных учителей, врачей, воспитателей детских садов, родителей — всех тех, кто имеет отношение к воспитанию детворы, кто несет ответственность за ее учебу и ее здоровье... Хотелось бы выслушать ваше мнение по этому поводу, товарищи.

Саубаров и другие участники совещания поддержали предложение Батыра Османовича. Предстоящую сессию Совета, таким образом, решили посвятить вопросам воспитания и обучения подрастающего поколения.

После окончания совещания директора школ плотным кольцом окружили Баразова, Саубарова и заведующего районо. Пришло время решать вопросы насущные и неотложные: тот жалуется на плохое качество ремонта школы, другой — на нехватку учителей, третий просит заменить вышедшую из строя машину... В результате блокноты руководителей покрываются мелкой вязью записей и пометок. Все будет сделано: может быть, не сразу, но сделано будет непременно.

Вернувшись в свой кабинет, Баразов попросил Тоню вызвать к нему редактора районной газеты.

«День сегодня какой-то бесконечный, — думает Батыр Османович, — что у нас? Четверг? Четверг как четверг, не лучше и не хуже других четвергов... Что это со мной? Устал, что ли?»

Быстрой и энергичной походкой в кабинет входит редактор.

— Что нового? — встречает его вопросом секретарь.

— Новости мы не печатаем в газете, — улыбается в ответ редактор.

Разговор пошел о том, что необходимо организовать постоянный раздел «Трибуна учителя» и привлечь для участия в нем лучших педагогов района, корреспондентов от каждой школы. Редактор, разумеется, не возражает и со своей стороны предлагает привлечь и родителей для участия в этом разделе... Можно будет и поспорить иной раз на страницах газеты по острым вопросам обучения в школе и воспитания в семье.

Телефон на столе Баразова зазвонил, как всегда, громко и требовательно. Секретарь взял трубку. Редактор прислушивается, пытается понять, с кем беседует Баразов. Звучат имена Адемея, Кичибатыра, Конака, еще раз Конака... Видимо, на проводе — Азамат. Он часто звонит сюда, они с секретарем райкома друзья старые, верные.

Батыр Османович, кажется, доволен разговором, улыбается в трубку, поддакивает собеседнику.

— Вот тебе еще одна хорошая новость, — обращается Баразов к редактору газеты. — Азамат организует экскурсию для своих колхозников по местам Сталинградской битвы. Двадцать человек повезет и среди них, кого бы ты думал? Конака! Будет потом об этом целый год вспоминать, как про «Мескуа»...

— Может, послать с ними корреспондента? — загорается редактор.

— Что ж, пошли, мысль хорошая... Еще Адемей с ними поедет. Он воевал там, знаешь? Нет? Да, многого мы еще не знаем о наших людях, я вот тоже только что впервые услышал. Адемей — золотой человек. Сколько пережил, а как работает до сих пор! Молодежь хорошую воспитывает — Салих его выученик. Вот бы написал кто-нибудь из твоих ребят очерк об Адемее — толково написал бы, с фотографиями... Какая тема, а? Много ли осталось у нас таких героев? Пока они живы, мы не должны забывать о них, на их опыте нужно учить молодых, понимаешь?

Редактор все понимал и обещал обязательно написать хороший очерк о старом Адемее, выделить для этого самого способного своего журналиста.

После беседы с редактором Баразов занялся почтой. Внимательно, с пристрастием изучает он последнюю сводку республиканского статистического управления. Как там район выглядит по сравнению с другими? Так, так. Поголовье скота неуклонно растет. Однако падеж овец тоже есть, и немалый. И это сильно отражается на доходах... «Мало в районе специалистов по сельскому хозяйству, — думает Батыр Османович, — да и используем мы их неважно. Они должны быть настоящими хозяевами колхозов, должны организовывать производство на научной основе... Да, наука плюс опыт передовиков — огромная это сила... Может, позвонить Тембулату Алиевичу, попросить, чтобы помог специалистами? Нет, не стоит, пожалуй. К тому же Тембулат тоже не всесилен, людей пока не хватает... Начнет упрекать меня, что мы плохо их используем. А если созвать районное совещание специалистов и посоветоваться с ними? Неплохо... Нужно будет, пожалуй, позвать и председателей колхозов, чтобы потом зоотехники, к примеру, не жаловались на них: мы, дескать, отдаем распоряжения, а они их не выполняют. Так и сделаем, — решил Баразов и сделал пометку в настольном календаре, — так и сделаем...»