Суета сует

— Значит, вот как!

— Мы купили юбку лучше той. Та для нее была программой-минимум. Елочка скромничала.

— Не слушай его! Он все придумал!

Это крикнула Елочка. Мы искали ее глазами. Ее не было. Даже я растерялся. Что-то подумал о слуховой галлюцинации. Елочка неожиданно вышла из-за столба. А столб стоял перед нашим носом.

— Он наврал. И про загс наврал и про юбку, — повторила Елочка.

И она рехнулась. Я строго сказал ей:

— Хоть ты-то одумайся! Он круглый псих, твой Кирилл. Он даже сейчас скандалил. С начальником поезда. Не придумал ничего лучшего в эти скорбные минуты.

— А я люблю психов!

Она выпалила это мне в лицо. Словно швырнула перчатку. Вернее, словно плеснула из ведра с помоями. Так звучит современнее. Я невольно утерся ладонью. Но сдержал себя. Когда нервы в порядке, можно придумать месть похлестче. И я бы придумал что-нибудь обидное для них. Психа нетрудно вывести из себя. Но мне помешали Бурлаков и Коровин. Стась привычно волок портфель, набитый книгами.

— Тут учебники, — объяснил Стась. — Возьмешь с собой.

— Я отнесу в вагон, — сказал Бурлаков. — А вы топайте в ресторан. Там все ребята. Они соорудили кое-что соблазнительное. Я догоню.

— Прощай. Мой соратник. Мое горе, — сказал Стась, отдавая портфель Бурлакову. — Обнажите головы.

Бурлаков полез в вагон.

— Идем? Попсихуем? — предложил Кирилл Елочке и Коровину.

— Попсихуем, — ответили те.

Кирилл обнял их за плечи. Они пошли вдоль состава.

— Да здравствуют психи! — крикнул я насмешливо.

Обернулась одна Елочка. И сказала:

— Вот именно, да здравствуют психи.

Но она просчиталась. Меня не прошибешь. Я только крепче сжал челюсти. Они стали тверже металла.