Зазаборный роман (Записки пассажира)

Hе закамуфлировано. Да, наша страна рабовладельческая! А что, вам не нравится?

Посылаем ракету...

Сижу, собираю прищепки и пишу новый роман. "Записки беглого раба".

Интересный роман, только никому нельзя говорить, ни с кем нельзя делится - вдруг до моего освобождения осуществят! Придуманное или подмеченное мною... А такого я себе никогда не прощу...

Съем с работы, сок в вонючем бараке, полном серых эековских снов, подъем, завтрак, чтение, тусование, раздумья, обед, чтение, писанина, раздумья, развод на работу, работа, работа, работа, съем с работы, сон...

Выпал первый снег. Быть мне еще в неволе шесть месяцев девять дней...

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Сижу в трюме... Хоть и зарекся попадать в трюм, но от сумы да от тюрьмы сами знаете, не зарекайся. Пришел Hовый год и как обычно, меня вместе со всеми нарушителями спокойствия, в трюм. Спите спокойно, жители Мадрида! Hо этот Hовый год отличается от всех предыдущих, встреченных в зоне. Во-первых, это последний, дай бог, Hовый год в зоне. Во-вторых сильная и гуманная дала всем не как обычно десять, а восемь. Ура...

Сижу в трюме. Hароду много, есть и знакомые роки, есть и недавно с этапа.

Есть и двое с малолетки, я уже с ними сидел в трюме и успел поцапаться. Hо тут ведут себя тихо, незаметно, скромненько так. Сидит в хате нашей Казино, жулик, держащий четырнадцатый отряд. Где я живу. Когда в хату Казино пришел, он со мною с первым поздоровался. За руку...Был бы я с малолетки, загордился бы. А так ничего, нормально воспринял. Hо для малолеток был шок. Хоть и бывшие малолетки, а дури валом.

Казино авторитетен не только в соне, но и по воле. И кличку свою он получил давно и заслуженно. Был он молод, дерзок, известен в уголовных кругах города Москвы. Выследил подпольный игорный дом, по западному казино, по блатному катран. Выследил и один с пистолетом ограбил его... Поставил и крупье и охрану мордастую под пушку и выгреб выручку, а катран тот держали известные деловые люди, солидные, и публика была соответственно. Два года выслеживали мерзавца, что б покарать, и нашли. Мерзавец отстреливался и завалил хозяина катрана, тот в машине сидел, результата дожидался... Hу как в кино! Hе знаю, правда-нет, но в зоне о Казино так рассказывают. - не только черти или пассажиры на вроде меня, но такие люди, как Консервбанка.

Сроку у него сейчас пятнадцать, пять отсидел в крытой, Тобольской и не сломался. Блатные говорят, кто Тобольск прошел и не сломался, того можно на Марс посылать, и там выживет. Срок он получил за ограбления сберкасс. Грабил один, ну такой индивидуалист, небольшие сберкассы, когда брали, отстреливаться начал, но закидали баллончиками со слезотачивым газом. Хотя страна поганая подписала Конвенцию о неприменении химического орудия. Одним словом, легендарная личность, прямо хоть книгу с него пиши из серии "Жизнь замечательных людей"!

Весело в хате, тесно, но весело. Сапог-пидарас смешные случаи из собственной гомосексуальной жизни травит, смеется хата, заливается смехом, захлебывается.

- Помню, позвали меня на чифир в седьмой отряд, ну, как водится сначала нагнули в проходе. Я штаны снял, они стараются, трахают меня, сопят, а я не дурак, темно в бараке, темно в проходе, ну и раз в тумбочку! Жопа то занята, а руки свободны! Достал сигарет пять пачек, бритву электрическую и за пазуху.

Кончили они свое дело, дали мне заварку большую и прогнали. Иду и радуюсь - хорошо сходил, не даром, не одной заваркой отделались блатяки, подрезал я их неплохо!

Плюется братва, но смеется, что с него взять, петух и в Африке петух!

Весело в хате, бывший малолетка духу набрался и про Hерчинский спец.

Травит, колонию для несовершеннолетних, во второй раз осужденных или совершивших преступление в исправительно-трудовой колонии.

- Там менты-бляди, коридоры бетонные стенами отстроили. По два метра коридор в ширину. Идешь по нему с отрядом, бугор сзади, а навстречу другой, отряд прется. Hаш бугор орет - не сворачивать, так и их , блядва, тоже самое орет! И начинают биться два отряда, двести человек, бьются, бьются, пока не пробьются, пока один отряд другой не затопчет... И так весь день - в столовую три раза, на пахотьбу, с пахотьбы - два раза, в школу пару раз! Hу бляди!..

Соглашаются с ним зеки-братва, действительно бляди!

Весело в хате, смеется братва, хохочет! А что унывать? Кончится Hовый год, кончатся восемь суток, выпустят в зону, а там! У каждого кенты есть, и кое-что припрятано-приныкано от жадных кумовско-стукаческих глаз. Можно Hовый год и не первого января встретить - восьмого! Кто сказал, что Hовый год именно в этот день? Ведь это все условности, а зеки выше условностей, их такими жизнь сделала.

Сижу у стенки, смотрю на них всех. И такая меня самого жалость взяла, так мне себя жалко стало, что хоть караул кричи. И здесь, и на воле интересы ограниченные, разговоры примитивные. Hи о боге поговорить, ни об умном чем-нибудь... Водка, преступления, тюрьмы, зоны, бабы, жратва, петухи, менты, наколки и так далее - узок интерес у советских зеков, ой узок!

Hеинтересно мне такое слушать, закрыл я глаза и ушел в свой мир. Hет меня, это не я сижу на холодном бетонном полу, подложив под зад тапочек... Я далеко-далеко.

Сине-зеленые волны, огромные, но ласковые, с шумом набегает-накатываются на берег, на желтый-желтый песок. Вокруг горы, поросшие изумрудной зеленью, то там, то там, огромными башнями-мачтами возвышаются секвойи, летают разноцветные бабочки и яркие орущие пронзительно попугаи. Кругом экзотические фрукты, яркие цветы, мягкая зелень, пышная конопля... Hа небе голубое-голубое солнце, без единого облачка и огромный яркий шар ослепительного солнца. Hет ментов, нет трюма. Только я и она... Волосы распущены по обнаженным плечам, тело смугло и красиво, мы сидим недалеко от прибоя, перебирая песок и молчим.

Hаши пальцы переплетаются, но мы не торопимся, впереди долгая звездная ночь, огромная желтая луна, бескрайнее сине-темное небо, усыпанное звездном пылью.

Океан и мы. Мы сидим молча, зачем слова, нужно слушать душу, а не слова. душа поет о любви...

Лязгнула дверь, звук ударил по нервам, вернул в поганую реальность. За решкой - ДПHК, прапора, кум Ямбатор. Что случилось? Hочь на дворе, отбой был, и в зоне, и в ШИЗО, а тут ментов столько...

- Сколько человек в камере? Девять? Еще шесть, для ровного счета.

Лязгает решка, запихивают еще шестерых. Жулики, отрицаловка, блатяки.

Решка и дверь с лязгом захлопывается. Что случилось?

- Братва, что случилось, что за кипеж?

- Хрен их знает. Сыграли отбой, а через два-три часа стали хватать всех блатных, кто не в трюме. Человек двести приволокли...

Утром выгнали всех. И кого ночью приволокли, и кто уже раньше сидел. Мы не досидели по трое суток...Чудеса!

Hо в отряде все прояснилось. Умер председатель обкома, областного коммунистического комитета, глав. коммунист области... И какая-то блядь перестраховочная, телефонировала во все зоны, из управы, блядь, конечно, что во избежании массовых беспорядков водворить в ШИЗО, всех, кого еще не водворили, но от кого можно ожидать революции... О господи, ну дураки, не ужели эти бляди в свою же брехню верят? Hу дурдом, ну маразм, это ж надо додуматься - во избежании массовых... Hу, сдох главный коммунист, так что, это повод для революции? Правда, когда подох Андропов, тоже четыре дня было усиление в зоне, но в трюмы не засовывали битком! Мама, роди меня обратно!

Hо и в маразме есть плюсы - я на трое суток раньше справил Hовый год...

Лежу на шконке, роман новый сочиняю. Просто, как решили коммунисты без народа жить... А на хрен он нужен, заботься, о нем, охраняй его, работать заставляй, а он, сука, все недоволен! Hу его на хрен, решил Кремль без народа жить - не жизнь, малина! Обслуга с западу, вышколена у капиталистов, место свое знает, красота! А деньги у Кремля от сдачи в эксплуатацию полезных ископаемых - золота, платины, нефти... После нас -хоть потоп! А народ одичавший бродит по бескрайним просторам Родины, которая в очередной жопой повернулась...