Том 25. Письма 1897-1898

Тараховский в одном из своих писем ^* с недоумением спрашивал меня: отчего г. Коломнин не прислал телеграммы? Коломнин корректный человек, к тому же он любит Таганрог, и если не прислал телеграммы, то, вероятно, по причинам от него не зависящим. Как бы ни было, я написал ему на днях ^*; написал, что таганрожцы огорчены его невниманием и, чтобы загладить свою вину, он должен послать для музея на Ваше имя какую-нибудь картину. У него много хороших картин. И я думаю, он пришлет.

Погода в Ялте теплая, совершенно летняя. Если бы у меня были деньги, то я перебрался бы сюда навсегда.

Только что принесли письмо от Павловского ^*. Он пишет: «Я собираюсь недели через две послать десяток бюстов и несколько картин Иорданову для музея». Вот Вам.

У меня дома прекрасный портрет Додэ ^* — для музея; хотел послать весной, но не дала сестра.

Будьте здоровы. Желаю Вам всего хорошего и крепко жму руку.

Ваш А. Чехов.

На конверте:

Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову.

Чехову Г. М., 10 октября 1898 ^*

2433. Г. М. ЧЕХОВУ

10 октября 1898 г. Ялта.

Милый Жорж, вчера поздно вечером две барышни ^*, разыскивая свою знакомую, ездили по Ялте и всюду спрашивали: «Не было ли здесь барышни с молодым человеком и пуделем?» Я тоже ездил с ними. Между прочим, заехали и в Ваше агентство и спросили там про барышню с пуделем. Кстати я получил и твою посылку ^*. Варенье сильно протекло насквозь, вся бумага слиплась; я обмывал банку долго, как младенца. Вытекло, впрочем, немного, с четверть банки. Варенье чудесное, и я не знаю, как мне благодарить. Вкус приятный и тонкий; одно нехорошо: боишься много съесть, и барышни, видевшие, как я получал посылку, сказали, что они придут ко мне пить чай с этим вареньем. И еще одна неприятность: варенье липнет к рукам и к лицу, точно клей, так что, когда поешь, бывает такое чувство, как будто тебя всего вымазали медом или киселем.

Целую твоей маме руку и сердечно благодарю. Пусть и впредь не забывает, и ты тоже не забывай и почаще пиши скучающему А. Чехову.

10 окт.

Володе, Сане и Леле поклон и привет.

О том, что я получил варенье и как оно вкусно, напишу домой.

На обороте:

Таганрог. Его высокоблагородию Георгию Митрофановичу Чехову.

Конторская ул., с. дом.

Чеховой М. П., 13 октября 1898 ^*

2434. М. П. ЧЕХОВОЙ

13 октября 1898 г. Ялта.

Отцу царство небесное вечный покой грустно глубоко жаль пишите подробности здоров совершенно не беспокойтесь берегите мать Антон.

На обороте:

М<о>ск<ва>, Сухаревская Садовая, д. Кирхгоф. Чеховой.

Чеховой М. П., 14 октября 1898 ^*

2435. М. П. ЧЕХОВОЙ

14 октября 1898 г. Ялта.

14 окт.

Милая Маша, твою телеграмму Синани получил вчера ^* 13-го окт<ября> в 2 часа дня. Телеграмма не ясна: «как принял Антон Павл. Чехов известие о кончине его отца». Синани был смущен и думал, что ему нужно скрывать от меня. Вся Ялта знала о смерти отца, а я не получал никаких известий ^*, и Синани показал мне телеграмму только вечером; после этого я пошел на почту и там прочел только что полученное письмо от Ивана ^*, который извещал меня об операции. Пишу я это 14-го вечером, и до сих пор никаких известий, ни звука.

Как бы ни было, грустная новость, совершенно неожиданная, опечалила и потрясла меня глубоко. Жаль отца, жаль всех вас; сознание, что вам всем приходится переживать в Москве такую передрягу в то время, как я живу в Ялте, в покое, — это сознание не покидает и угнетает меня всё время. Что мать? Где она? Если она не поедет в Мелихово (ей там тяжело одной), то где ты поселишь ее? Вообще много вопросов, которые следовало бы решить. Судя по твоей телеграмме к Синани, у вас существует сомнение насчет моего здоровья. Если ты и мать беспокоитесь, то не приехать ли мне ненадолго в Москву? Или не пожелает ли мамаша приехать ко мне в Ялту, чтобы отдохнуть здесь? Кстати бы она огляделась здесь, и если бы ей понравилось, то мы поселились бы здесь навсегда. Тут всё теплая погода, ходим без пальто, и, по-видимому, зимовать здесь очень удобно. Мы зимовали бы в Ялте, а лето проводили бы в Мелихове или в Кучукое под Ялтой.

Если мамаша поедет ко мне, то пусть телеграфирует; я выеду в Севастополь к ней навстречу и с вокзала прямо повезу ее в Ялту на лошадях.

Со скорым поездом ехать удобно. Здесь мамашу встретят дружелюбно и устроят ее хорошо. А если бы и ты могла взять отпуск и приехать хоть на неделю, то для меня это была бы большая радость. Кстати бы поговорили, как теперь быть. Мне кажется, что после смерти отца в Мелихове будет уже не то житье, точно с дневником его прекратилось и течение мелиховской жизни ^*.

Я, повторяю, совершенно здоров. Пиши мне, пожалуйста, не держите меня в неизвестности. Посылку получил.

Буду еще писать завтра. Будь здорова. Кланяйся мамаше, Ване и Соне.

Твой Antoine.

Мерперту Я. С., 15 октября 1898 ^*

2436. Я. С. МЕРПЕРТУ

15 октября 1898 г. Ялта.

Многоуважаемый Яков Семенович, Вы могли бы прислать Вашу рукопись, не спрашивая на то позволения ^*. К чему эти церемонии? Ведь Вы знаете, с какой симпатией я отношусь к Вам и к Вашей деятельности. Пушкина вышлю непременно ^*, а статью Вашу прочту ^* с большим удовольствием — и говорю это вполне искренно.

Я живу в Ялте, погода здесь прекрасная, теплая.

Позвольте пожелать Вам всего хорошего. Гнедичу напишу еще раз ^*.

Ваш А. Чехов.

15 окт.

Суворину А. С., 17 октября 1898 ^*

2437. А. С. СУВОРИНУ

17 октября 1898 г. Ялта.

17 окт.

Умер отец после мучительной болезни и операции, которая продолжалась долго; и этого не случилось бы, если бы я был дома. Я не допустил бы до омертвения.

Как бы ни было, настроение у меня в последние дни совсем не радостное. А погода великолепная; стоят теплые, совершенно летние дни, и только по утрам бывает прохладно. Я послал в «Новое время» телеграмму насчет погоды ^*, но ее не напечатали, вероятно, подумали, что я утрирую. Вера и Надежда Алексеевны ^* щеголяют в летних платьях.