Остров

– С ума сойти, художники тоже нашлись, – шарахнулся от страха Александр, столкнувшись с омерзительным изображением кричащего человека. Мерцающий свет с улицы освещал лишь часть нарисованного лица. Александр плюнул в картинку и продолжил спускаться. Сквозь одно из окон, совершенно случайно выглянув, он заметил внизу знакомую фигуру. Удивленный, Александр остановился и выглянул в окно еще раз. Широкая и словно растрепанная фигура шагнула в тень за фонарем, но в ярком свете мелькнула маленькая собака.

– Пес! – выкрикнул Александр и ринулся вниз, прыгая через три ступени. В голове мелькала мысль, картинка, как он подбежит сейчас к вчерашнему незнакомцу и расспросит подробнее о своей судьбе. Быть может, он провидец. Или волшебник. Волшебник? Да к черту условности! Кто знает, каким чудаками населен мир!

Александр буквально выпрыгнул из подъезда, но замер на месте. Под фонарем, где он заметил бездомного, никого не было. Быстро оглядевшись вокруг, и никого не увидев, ни движения, ни скользнувшей тени, Александр раздосадованно выругался.

Что это было? Видение? Мираж? Или бродяга успел спрятаться за углом? Искать его в незнакомом районе было бессмысленно. И опустив голову, Александр побрел в обратную сторону, к своему дому. По подсчетам, идти предстояло не меньше часа и, когда он вернется, начнет светать.

Недаром говорят, самый темный час перед рассветом. Обычно этого не замечаешь. Каждую пятницу Александр или лежал в беспамятстве в ночном такси, или плелся домой, ничего не соображая. Но сегодня разум был чистым, не одурманенным алкоголем, и он даже был рад ночной прогулке. Этот последний час, пред рассветом, действительно очень темный! Даже яркие фонари могли выхватить из темноты только небольшой кружок асфальта под столбом. Александр шел быстро, но прогулка доставляла удовольствие. Один раз мимо проехал полицейский автомобиль, чуть притормозив рядом. Пешеход заметил, как три пары глаз пристально смотрят на него, пытаясь уловить что-то, понятное только им. Но патруль не остановился, он проехал дальше.

– «Этот чертов бездомный! Теперь я только и думаю о его словах! Никакого покоя, мой путь, мой путь… Что я теперь должен делать с «моим путем»? Какого черта он так быстро убежал, ничего мне не рассказав», – Александр миновал закрывшийся бар «Креветка». От прошедшего веселья не осталось и следа. Только неоновая вывеска одиноко мерцала на бледном кирпичном фасаде.

– «Я уже думал уволиться из этой треклятой компании, сбежать от отчетов, аналитических записок, от безумного шефа. Но что я буду делать потом? Мне нужна идея! Нужен капитал! – Александр еще быстрее зашагал в направлении дома, – Нет, это не выход. У меня нет ни идей, ни денег. Я простой неудачник. Неумеха, бесполезный человек. Я не могу ничего решить со своей жизнью. Когда мне стукнет пятьдесят, я буду похожим на того придурочного бородача, что видел в закусочной. Жалкий никчемный неудачник – вот кем я стану».

Миновав небольшой темный сквер, Александр свернул в переулок и был уже в четырех кварталах от высокого здания, где располагалась его квартира. Панельная высотка торчала одиноким черным пятном на фоне звездного неба. В этом доме Александр жил последние шесть месяцев, исправно оплачивая счета, отнимавшие добрую половину и без того невысокого заработка. Сейчас, в эту темную ночь, бетонный короб с неживыми окнами вызывал непонятное отторжение. Александр остановился, не в силах заставить себя двигаться дальше. Он был готов провести остаток ночи прямо здесь, на улице, лишь бы не возвращаться в унылое холостяцкое жилище.

– «Сколько еще мне предстоит жить в этом курятнике? – задался он вопросом, – пять, десять, двадцать лет? Отдавать за жалкую тесную квартирку половину дохода, а на оставшиеся деньги раз в неделю кутить в тошнотной «Креветке»? Да, такого будущего я точно не ожидал».

Фонари освещали лишь одну сторону переулка, от чего здания слева были покрыты густым мраком. Поэтому Александр не заметил, как от стены отделилась крепкая сбитая фигура и стремительно, в несколько больших шагов оказалась перед ним. Рослый мужчина, сжимая кулак одной руки, и пряча в кармане другой, тихо, но уверено произнес.

– Деньги, телефон, выкладывай. И тихо! Понял?!

Александр опешил, сделал шаг назад, но уперся в другого человека. Затылком он почувствовал дыхание.

– Я вижу, ты непонятливый, – прошипел тот, что стоял спереди, – давай сюда деньги!

Преступник был без маски, и Александр легко смог бы его опознать. Так показалось вначале. Крупные черты лица, а глаза, напротив, маленькие и глубоко посаженные. Сейчас зрачков вовсе не было видно, и казалось, что вор был слепым. Толкни его в сторону, и можно убежать. Или остаться и поиздеваться над неумелым разбойником.

Резкий, но несильный, для острастки, удар в бок привел парня в чувство. Тиски сжимались, и Александр начал быстро шарить одной рукой по карманам, другой прижимая ушибленное место. Но, ни денег, ни телефона нигде не было. Нервным движением он распахнул куртку и полез во внутренние карманы, где обычно хранились документы и ключи от драндулета.

– Боюсь, у меня… – слова резко оборвались, и жертва ночного ограбления потерял сознание. Как показалось, не было ни удара, ни боли. Просто в глазах потемнело, и странное ощущение замедленного падения поглотило разум.

Чернота через некоторое время сменилась проблесками света. Сначала вспыхнули несколько ярких цветных вспышек, красных и синих. Потом яркий белый свет откуда-то сверху. И опять чернота.

Вдруг перед глазами поплыла пелена, в ушах гудело, словно стоишь в машинном отсеке. Далеко, словно из глубины огромного зала, начали доноситься звуки. Тихий женский голос и мужской, резкий и отрывистый.

– Как он? Жить будет? – спросил мужчина.

– Конечно, с ним все будет в порядке. Большая шишка на затылке и ссадина на руке. Даже сотрясения не было, настоящий везунчик, – ответила женщина.

– Документы были при нем? – послышался грубый голос.

– Да, водительские права. Его зовут, сейчас, сейчас, вот: Александр Краковски, двадцать четыре года.

– Краковски? Странная фамилия, – больше незнакомца не было слышно, видимо он ушел. Женщина также не сказала ни слова, но чувство подсказывало, что она здесь, стоит рядом и смотрит на больного. Вдруг что-то холодное легло на лоб, и Александр приоткрыл глаза. Это была рука, тонкая и изящная кисть проверила, нет ли жара.

– Где я? – во рту пересохло и это все, что смог выдавить из себя несчастный.

– Вы в больнице. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Сейчас вам нужно поспать и меньше волноваться. Я выключу свет. Отдыхайте.

Александр хотел узнать, что с ним случилось, но сил говорить, и тем более двигаться, не было. Покорно закрыв глаза, он сразу провалился в сон.

Яркое желтое солнце ослепило глаза и пришлось отвернуться. Когда зрачки привыкли к свету, Александр различил белоснежный песок под босыми ногами. Изумрудно-голубая вода накатывала на ровный песчаный берег. Узкой полосой он уходил к небольшому пирсу, окаймленный с одной стороны водами океана, а с другой – искрящейся на солнце тропической зеленью. Шеренги тонких изящных пальм, словно живая изгородь, тянулись вдоль кромки воды.

Александр осмотрелся. Никого вокруг не было, только пустынный пляж и потрясающий открыточный вид. Океан, а это без сомнения мог быть только он, простирался до горизонта, и линия растворялась в бирюзовой пелене, что невозможно было понять, где кончается вода и начинается небо. Голубое и такое высокое, его испещрили перистые облака, и по всему небосводу проходил белый воздушный след реактивного самолета.

С воды дул легкий соленый бриз, и воздух был так прозрачен и чист, что казалось, если бы не округлость земли, можно увидеть другой континент. Шум прибоя, ветер, качающий верхушки пальм и белый песок настолько удивили Александра, что он стоял, словно каменный истукан. В голову не приходило ни одного объяснения, как он мог оказаться на чудесном пляже. Восхищенный легкостью и красотой, словно Робинзон Крузо на необитаемом острове, Александр сделал первый шаг по теплому песку и направился в сторону пирса.