Дневники и дневниковые записи (1881-1887)

Дворовый с женой, противный. Дурачек из Пирова. Жену ищет. -

Из Щекина погорелый солдат с дочерью.

17 Июня. Деревни Кучинки Чернопятовой. Анна Максимова -- мальчик Алексей Макаров. Хозяин избил и оклеветал в покраже меди и железа.

Хозяин в Дулиной улице, Зайцовской волости, Петр Алексеев.

21 Июня. Бестужевы два брата. Профессор -- порченый наукой. Был добрый. Теперь профессор, чиновник, писатель славянофил, и -- воспоминание о человеке. Беседа о вере, об убийстве на войне. "Я не могу убить; освободить народ -- народ может", т. е. сказать "Пурдик" и потом логика необязательна.

Статья Navet -- поучительна. Ложная точка зрения Renan доведена Navet de Laures до абсурда.

Бибиков, рассказы о приеме царя и царицы. Маленькие комнатки, просто. -

22 Июня. Соня сердится, я снес легко.Урусов мил. Разговор о том, что книга действует, потому что это один чистый дух.

Отечественные Зап[иски]. Статьи о сектантах. Шалопуты и

странники.

23 И. Михайловна Городенская плачет, вспоминая, как она призрела детей. Мужик рыжий, вдовый. Старшая девочка 15-й год. Проработает 2 дня, принесет ковригу хлеба. Отец бросил. Дети одни. Девочке 9, мальчику 7-й. Михайловнин сын возил навоз, привез мальчишку, 4 дня не ел. Дала хлебца, теста, уж он отощал, не ест, сердечный. Сестренка взяла на руки, и он спит. Научили походить по деревне.

Странник с Кавказа, жалко не спросил о шалопутных.

Крап[ивенского] уезда. Угрюмы. Два двора. Разоренов и Матросов -просят деньги страховые.

Малаховской дерев[ни], Потем[кино]кой волости, Николая Краснова сына 13 лет в сум[ашедший] дом.

Городенская Ларивона Федорова, вышла на переселение. Кунриян Денисов.

Липатовской просит места. Сергиевской волости. Дер[евня] Стрекаловка. Пудей Иван[ов] Буданов -- просит за лес-- 56 л[ет].

24 И. Городенские две женщины. Одна задыхающаяся, нечистая, большеротая старуха. Другая позеленела от голода -- молодая. Пар не пахан -- муж больной.

Слепая падчерица с мачехой о земле. Я злился, потому что не мог ничего понять. Батю-ю-шка!

Две побирающиеся, худые женщины из Кожуховки.

Смотритель из Лапоткова просит места.

Мужик из за Бабурина, худой, бледный и мрачный. Сгорел г[ода] т[ому] назад. Брата отдали, сам 11.

Степан Телятннской просит слег.

25 Июня. 10 чел[овек] странников. Старик 68 л[ет], слепой, со старухой. Высокой, тонкий, живой. Похож на слепого Болхина. Жалуется на мужиков -отняли землю, дом (чтобы похоронить его) и долю в проданном лесе. Рассказы про хохлов. От деревни до деревни 40, 30 и 20 в[ерст] обыкновенно. Через улицу кричат. Заходи ночевать. Напоют, накормят и постелят. И на дорогу дадут. Продавать кусочки некому. Наши набрали слепые, да раздвинули коноплю и бросили. -- У нас нищеты страсть. Некому подавать. Я не продаю -- сирот кормлю, не в похвалу сказать. Даром отдавать -- жалко. Продай. Не продаю, вчера не ели, и нынче дело к ужину. Плачет. Давай безмен! Денег не взял. Рассказ про хохла. Узнал, что я темный, снял Пантелеймона. На колени, сам плачет. Целуй в глаза. -

Два из Сибири. Один слесарем был, тяпнул. Идет откапывать деньги. Другой у купца 16 лет выжил по 100 р. на год.

Кузминской удивлен, что не одобряют Муравьева. "Он делал это по убеждению". Он грабит на дороге по убеждению.

[27 июня.] 26, 27. Очень много бедного народа. Я больнешенек. Не спал и не ел сухого 6 суток. Старался чувствовать себя счастливым. Трудно, но можно. Познал движение к этому.

[28 июня.] 28. С Сережей разговор, продолжение вчерашнего о Боге. Он и они думают, что сказать: я не знаю этого, это нельзя доказать, это мне не нужно, что это признак ума и образованья. Тогда как это-то признак невежества. "Я не знаю никаких планет, ни оси, на к[оторой] вертится земля, ни экликтик каких-то непонятных, и не хочу это брать на веру, а вижу ходит солнце, и звезды как-то ходят". Да ведь доказать вращение земли и путь ее, и мутацию, и предварение равноденствий очень трудно, и остается еще много неясного и, главное, трудно вообразимого, но преимущество то, что всё сведено к единству. Также и в области нравственной и духовной -- свести к единству вопросы: что делать, что знать, чего надеяться? Над сведением их к единству бьется всё человечество. И вдруг разъединить всё, сведенное к единству, представляется людям заслугой, кот[орой] они хвастают. -- Кто виноват?-- Учим их старательно обрядам и закону Божию, зная вперед, что это не выдержит зрелости, и учим множеству знаний, ничем не связанных. И остаются все без единства, с разрозненными знаниями и думают, что это приобретение.

Сережа признал, что он любит плотскую жизнь и верит в нее. Я рад ясной постановке вопроса.

Пошел к Константину. Он неделю болен, бок, кашель. Теперь разлилась желчь. Курносенк[ов] б[ыл] в желчи. Кондратий умер желчью. Бедняки умирают желчью! "От скуки" умирают.

У бабы грудница есть, три девочки есть, а хлеба нет. В 4-м часу еще не ели. Девочки пошли за ягодами, поели. Печь топлена, чтоб не пусто было и грудная не икала. Константин повез последнюю овцу.

Дома ждет Городенской косой больной мужик. Его довез сосед. Стои[т] на пришпекте.

У нас обед огромный с шампанским. Тани наряжены. Пояса 5 рублевые на всех детях. Обедают, а уже телега едет на пикник промежду мужицких телег, везущих измученный работой народ.

Пошел к ним, но ослабел. 3 бабы -- Егора безрукого, Архипа Резунова и Ларивонова -- ворочаются с пустыми чашками от поручицы.- Она (умница) дает творог, да не застали -- уехала на дачу. Нечем разговеться.

Константин из Тулы едет, подвозит Власа. Белки желтые, в шубе Петровками, живот к спине подвело, боится умереть от скуки -- желча. -Ничего не хочется. -

Утром жена его говорила, что приходила к нам, не дождалась. Ребенок дома кричит, девчонка не управится, а другая лошадь стережет, а муж на печи. -- Скверно.

Вчера вечером разговор с Кузм[инским] о том, что Богоявл[енский] не революционер, если он хочет приобрести социальные книги.

29 Июня. Старичок, кроткий, зажиточный (плачет сейчас), просит строиться. Вперед готов заплатить штраф мировому. -- Странники. Побирушка из Городны пришла на балкон и легла в ноги в середине двери. -

Разговор с Юр[ьевым], ему не нравится, что землю хотят мужика[м], а во всём либерален.