Щедрый Буге (СИ)

Приближаться к завалам на лодке, по чистой свободной от растущих деревьев и кустов, воды опасно, так как стремительное течение затянет, раздавит, истреплет в клочья между бревен. Поэтому по затопленной пойме шли пешком.

Разбои тянулись шесть километров, но они отняли у нас двое суток.

О, что это был за переход! Сущий ад! Кругом вода. Море воды, но плыть невозможно - лодке не протиснуться сквозь подлесок. Почва от размывшейся воды раскисла и мы с рюкзаками на спине, лодкой на голове проваливались в эту жижу порой по пояс. Она неохотно, с чмоканием отпускала всего лишь для единого шага.

Иногда попадались коварные ямы. В этих случаях герметичные рюкзаки выполняли роль заплечных поплавков. Над головой свинцовые тучи безостановочно сеяли мелкий дождь. Вокруг полчища мошки. Ее так много, что казалось вся окрестная мошкара караулила нас на этом переходе.

Кровососы бессчетными роями набрасывались и облепляли серым пеплом все доступные участки тела. Проведешь рукой по лицу - с пальцев кровяная кашица кусками отваливается. Шли голодные, грязные, мокрые и опухшие от бесчисленных укусов. Шаг вперед - лодку на себя - рукой по искусанному, в серой маске лицу. Шаг назад - лодку на себя - рукой по лицу. И так двое суток! А как "спали" посреди этой топи лучше и не вспоминать!!

В общем, без паники. И не из таких переделок выбирался!

Собравшись с силами, выбрался на островок и увидел длинную кисть с пятью огненно-красными рубинами ягод, свисавшую с коричневого гибкого побега с шелушащейся корой. Это были ягоды лимонника. Съев их, я вскоре почувствовал прилив сил, но, к сожалению, ненадолго. Уже через километр опять потянуло прилечь. Эх, найти бы несколько таких кистей! Говорят, что горсть ягод лимонника дает силы весь день гнать зверя. Дальше лианы лимонника стали попадаться чаще, но ягод на них уже не было. Птицы склевали все до единой.

С тоской пошарив в пустых карманах, я в который раз за сегодняшний день вспомнил поговорку "идешь на день, бери на три". И дал себе зарок, всегда носить запас еды, а спички тщательно заворачивать в полиэтиленовый мешочек.

К вечеру стало подмораживать. Холодный ветер обжигал лицо и руки. Верхняя одежда быстро превратилась в ледяной панцирь. Каждый шаг теперь сопровождался хрустом штанов и куртки. Оказавшись на коренном берегу Хора, с облегчением вздохнул и даже несколько раз притопнул ногой по твердой почве, убеждаясь, что топь действительно кончилась.

Последние километры плелся как во сне. Чувства притупились, мысли спутались. Неясные их обрывки блуждали в голове, и только одна, точно боль, не давала покоя: не пошел ли Лукса на поиски...

Я не сомневался, что при встрече он упрекнет: "Оказывается, тебе в тайгу без проводника нельзя". Но и тут ошибся. Лукса или был уверен во мне, или просто привык за долгую охотничью жизнь к подобным задержкам, но, когда я ввалился в палатку и в полном изнеможении упал на спальник, он только пробурчал, пыхнув трубкой:

- Шибко долго ходишь, все давно остыло.

В тепле невероятная усталость сразу дала о себе знать. Мной овладело единственное желание: лежать и ни о чем не думать. Было обидно, что столько сил истрачено впустую из-за моей неопытности.

Пройдет время, и я научусь свободно определяться на местности, по какому-то внутреннему, дремавшему до поры чувству ориентировки. Этот древний, но утраченный людьми инстинкт возможно сродни непостижимой способности птиц возвращаться после зимовки прямо к своему родному гнезду. Для пробуждения и развития этой способности человеку, безусловно, необходимы соответствующая обстановка, время и практика. При этом хорошо ориентироваться в тайге может научиться далеко не каждый. Тут не менее важно иметь еще и хорошую зрительную память, чтобы запоминать рельеф местности и развитое пространственное воображение.

Выпив шесть кружек чая, но так и не утолив жажду, я все таки ожил и, оглядевшись, заметил висевшие на перекладине шкурки белок.

- А у тебя сегодня удачный день?!

- Не больно, только трех белок подстрелил. Смотри, уже выходные - мех зимний, мездра спелая. Белка линяет последней, значит, соболя тоже созрели, - ответил Лукса и продолжил прерванное занятие - надувать очищенный зоб рябчика. Получился легкий полупрозрачный шарик, который он повесил рядом со шкурками.

- Для чего это?

- Внукам игрушка. Побольше готовить надо. Внуков беда как много. Всегда на Новый год полную коробку везу.

ОТЧЕГО КАМЕНЕЮТ РОГА

Разбудил ритмичный стук. Я выглянул из палатки и присвистнул от удивления: побирушка сойка нашла кусочек беличьей тушки и остервенело терзала его в полушаге от входа. На мое появление она никак не отреагировала. Доклевала находку, потом бесцеремонно оглядела меня черным глазом и горделиво поскакала дальше, выискивая чем бы еще поживиться.

Судя по тому, что чай был чуть теплый, Лукса ушел давно. Я оделся и выбрался из жилища. Денек - чудо! Все пропитано солнцем. В лесу возобновилась хлопотливая жизнь. Вовсю тарабанят труженики-дятлы, в пух и прах разбивая старуху ель. Звонкими, чистыми голосками перекликаются синицы. Весело пересвистываются рябчики. Изредка пронзительно и хрипло кричат таежные сплетницы - кедровки.

Хор нынче необычайно красив. Сплошной лентой, чуть шурша друг о дружку хрустальными выступами, плывут льдины, припорошенные белой пудрой. В промежутках между ними вода лучилась приятным нежно-изумрудным светом. Идти на охоту было поздно, да и силы после вчерашних блужданий еще не восстановились. Поэтому спустился и насторожил под берегом несколько ловушек. Откопал и проверил старые. В две из них попались мышки, Лукса считает, что я слишком чутко настраиваю сторожок и поэтому он срабатывает от веса даже таких крохотных грызунов.

Сам он завалился в палатку довольный. Еще бы! - Убил чушку буквально в двух шагах от стана. Гордо извлек из рюкзака добрый кусок мяса, печень и сердце. Задабривая своего покровителя охоты, он отрезал ломтик мяса и бросил в огонь:

- Спасибо, Пудзя, хорошая чушка.

Перекусив, мы пошли за остатками свиньи. Жирненькая! Слой сала до двух пальцев толщиной.