Смерть постороннего

Вопреки сомнениям, он набрал первый попавшийся номер.

- Алло, мне нужен Николай Иванович! - сказал он поднявшей трубку женщине, проверяя по справочнику - не ошибся ли он с именем-отчеством.

- Минутку, - сказала женщина.

- Да, слушаю, - буквально тут же прозвучал в трубке мужской голос.

- Извините, у меня проблема... - заговорил Виктор. - Пингвин заболел...

- Пингвин? - повторил мужской голос и по его интонации Виктор тут же понял, что обратился не по адресу. - Знаете, это не моя специализация... Я могу вам подсказать, к кому обратиться...

- Да, - выдохнул Виктор. - Пожалуйста! Я только ручку возьму!

Отыскав рядом ручку, он записал прямо в справочнике телефон какого-то Давида Яновича. И тут же, не опуская трубку, набрал этот номер.

Давид Янович выслушав Виктора, сказал:

- Ну раз у вас такой зверь, значит есть и деньги, чтобы его лечить. Диктуйте адрес!

- Ну что, врач приедет? - спросила Соня, когда Виктор вернулся к Мише и присел около него на полу.

- Приедет.

- Это как Айболит? - грустно спросила она.

Виктор кивнул.

Давид Янович приехал через полчаса. Это был лысоватый невысокий человек с намертво посаженной на лицо улыбкой и добрыми глазами.

- Ну, где больной? - сказал он, зайдя в коридор и сбрасывая туфли.

- Там. - Виктор кивнул на дверь в комнату. - Может, тапочки?

- Спасибо, не надо! - Давид Янович быстро повесил на вешалку плащ и с портфелем в руке пошел к двери, оставляя на линолеуме мокрые следы носков.

- Так, так, - закивал он головой, опустившись на корточки возле Миши.

Он потрогал пингвина, заглянул ему в глаза. Потом достал из портфеля стетоскоп. Как обычный врач прослушал пингвина сбоку и со спины. Потом, спрятав стетоскоп обратно в портфель, задумался, глядя на Мишу.

- Ну что? - спросил его Виктор.

Давид Янович почесал затылок и вздохнул.

- Трудно сказать, но ясно, что ничего хорошего, - проговорил он, обернувшись к Виктору. - Боюсь, что все зависит от ваших финансовых возможностей... Не подумайте, что я говорю о своем гонораре! Здесь я сам вряд ли вам помогу. Его надо в лечебницу...

- А сколько это будет стоить? - осторожно спросил Виктор.

Давид Янович развел руками.

- Это будет стоить деньги. Можете не сомневаться. Если вы послушаетесь моего совета и положите его в лечебницу в Феофании, то там пятьдесят долларов за день, но зато - гарантия, что они сделают все возможное. Там рядом Больница Ученых, лечебница у них арендует время на томографе - опять же гарантия правильного диагноза. Да и многие хорошие врачи из больницы там подрабатывают...

- Обычные врачи? - удивился Виктор.

- А что? - Давид Янович пожал плечами. - Вы думаете, что у животных другие внутренние органы? Болезни у них бывают другие, это да! Ну что, если хотите я от вас позвоню в Феофанию и вызову машину?

Виктор согласился.

Давид Янович, взяв за вызов всего лишь двадцать долларов, ушел. А через час приехал другой ветеринар. Он тоже осмотрел Мишу, прослушал его, прощупал.

- Хорошо, забираем, - сказал он Виктору. - Обманывать вас не будем, не бойтесь. Три дня на диагностику. Потом видно будет: если сможем вылечить - будем лечить, а если нет, - и он развел руками. - Привезем вам обратно и сэкономим ваши деньги. Возьмите, - он протянул Виктору визитную карточку. - Это не моя, это Ильи Семеновича, который будет заниматься вашим питомцем..

Оставив Виктору взамен Миши визитную карточку, ветеринар уехал.

Соня плакала. На улице продолжался дождь. В печатной машинке торчал лист с незаконченным "крестиком", но Виктору было не до работы. Словно цепная реакция на Сонин плач, у него на глазах тоже выступили слезы и он стоял у окна в спальне, прижимаясь ногами к теплой батарее и смотрел сквозь свои слезы на дождевые капли, пытавшиеся удержаться на оконном стекле. Капли дрожали под порывами ветра и в конце концов съезжали куда-то вбок, но на их место падали новые капли и их бессмысленная борьба с ветром продолжалась.

64

Ночью Виктор не спал. Из гостиной доносились всхлипывания Сони. Фосфор на стрелках будильника даже в темноте высвечивал время, приближавшееся к двум. И только Нина посапывала во сне.

Вернувшись домой от Сережиной мамы, она, конечно, огорчилась, узнав новость. Но потом, безуспешно пытаясь успокоить плакавшую Соню, устала, и уснула, как только ее голова коснулась подушки.

Ее спокойный сон вызывал у Виктора странное раздражение. На мгновение показалось, что Нина - совершенно чужой человек, которому наплевать на них с Соней. И тут же Соня показалась ближе и роднее, словно переживания за жизнь Миши сблизили их.

Виктор смотрел на спавшую спиной к нему Нину. Нет, думал он, скорее всего не ее спокойный сон был причиной его минутного раздражения - это его ночное бодрствование не давало ему покоя.

Виктор, стараясь не разбудить Нину, встал. Одел халат и, пройдя в гостиную, наклонился над Соней.

Соня спала. Спала беспокойно и во сне всхлипывала.

Постояв над ней пару минут, Виктор зашел на кухню, закрыв за собой двери, и, не включая свет, уселся за стол.

Темнота и тишина окружающего мира усиливали размеренное тиканье старого будильника, стоявшего на подоконнике. Оно звучало неожиданно громко и Виктор растерянно посмотрел на этот маленький, прикрывшийся полумраком источник звука. Ему хотелось заставить его замолчать. Взяв в руки будильник, Виктор поднес его к глазам. Его не интересовало время, то время, ради правильности которого работал этот простой и надежный механизм. Виктору хотелось полной тишины, но тиканье стало еще громче и, понимая, что, как это ни глупо, но остановить ход будильника способно только само время, он вынес его в коридор и, опустив на пол под входной дверью, вернулся.

Прислушался и, не услышав даже отдаленного звука часов, Виктор успокоился.

В доме напротив горело одно окно. Виктор присмотрелся и увидел в этом окне женщину.

Она сидела за столом и читала. И хотя нельзя было рассмотреть ее лица.

Виктор вдруг проникся к ней какой-то теплотой, сочувствием, словно она была его товарищем по несчастью.

Он смотрел на нее, на ее неподвижную позу - она сидела подперев подбородок руками и только иногда правая рука опускалась к книге и переворачивала страницу.