Триглав, Триглав

- Смеялся бы над собой, - пробурчал Даглы Асад.

- Смех смехом, а соли-то нет... - Аслан встал.

- А будет соль, мы еще чего-нибудь захотим, - заметил Гусейн. И только тогда стало ясно, для чего рассказал он историю о селедке.

- Нет, сейчас нам только соли не хватает.

- Ты этим озабочен? - спросил Даглы Асад и ударил себя кулаком в грудь. - Да пусть только будет жив-здоров твой дядя, и завтра же у нас будет мешок соли. Я прорвусь сквозь заслоны и сделаю, что сказал, не будь я Даглы Асад!

Аслан улыбнулся:

- Спасибо, дядюшка Даглы Асад. Однако без соли мы еще сколько-нибудь потерпим, а вот без боеприпасов нам не прожить. Если ты можешь прорваться сквозь вражеские заслоны, мы попросим тебя доставить нам ручные гранаты... А как ты на это смотришь? - Аслан подмигнул товарищам. - Завтра вам с Мезлумом придется заняться этим. Понимаете задачу?

- Да, - сразу посерьезнев, сказал Даглы Асад.

- Есть, товарищ командир, - ответил Мезлум. Он понял, что ему доверяют. А доверие было для него всего дороже.

Войдя в соприкосновение с противником, бригада Августа Эгона вынуждена была вести затяжные бои в невыгодных для себя условиях. Некоторые базы снабжения остались в тылу, до других, наоборот, бригада не успела добраться, и они либо оказались на территории противника, либо были отрезаны им от главных сил бригады.

Даглы Асад и Мезлум отсутствовали почти двое суток. Им удалось пройти в глухое горное село и взять спрятанные там боеприпасы.

Возвращались они под раскаты орудий. В тяжелых чувалах, навьюченных на мулов, везли ручные гранаты кустарного изготовления, напоминавшие другие гранат - сочные, воспетые поэтами плоды юга. Все же эти железные шарики, начиненные взрывчаткой, ценились дороже - их было мало, а нужда в них была особенная.

Даглы Асад и Мезлум вели мулов по еле заметной тропе. У них была, надежда прорваться к своим беспрепятственно.

И вдруг послышались шаги. Пришлось остановиться. Но навстречу вышла молоденькая, худощавая девушка, партизанская связная.

- Не ходите дальше! - сказала она. - Впереди фашисты!

- Как это они сюда забрались? - удивился Мезлум.

- Разведка у них хорошо работает. Пройдут, мерзавцы, и ударят неожиданно.

- Что же делать?

- Не знаю.

Девушка, видя их колебания, посоветовала:

- Спрячьтесь, подождите до ночи.

- Это невозможно.

- Лучше все-таки переждать.

- Переждать, конечно, было бы разумнее всего. Но ждать - значит не выполнить в срок задание.

- А другого пути в лагерь нет? - спросил Мезлум.

- В том-то и беда, что нет. Все тропы перехвачены.

На тропе появился парень с мулом на поводу. Девушка смело направилась навстречу парню, о чем-то переговорила с ним, а затем вернулась.

- Сам бог послал нам его. У него мешки с мукой. Возьмите их тоже; мешки с гранатами затолкайте в мешки с мукой. И если вас задержат, скажите, что купили муку в ближайшем селе и везете в соседнее.

- Но как же...

- Да бог с ней, с мукой, - ответил парень. - Возьмите ее, пусть она вам сослужит двойную службу. Мы как-нибудь перебьемся. Проводить вас?

- Спасибо. А провожать не надо, дойдем сами.

- Ладно, - сказала девушка, помогая им перегружать муку и маскировать опасный груз. - Что вас провожать? Вы похожи на итальянцев, никто и не заподозрит, что вы чужие...

Все же она проводила их довольно далеко... Простившись с ней, бойцы пошли дальше. Тяжело нагруженные мулы тащились медленно.

Вопреки предупреждению девушки, Даглы Асад и Мезлум миновали небольшое горное село, не встретив ни одного фашиста, и снова вошли в лес.

- Впереди цветник, что ли? - спросил Мезлум. Когда они уходили на задание, он почему-то не чувствовал такого густого аромата роз, который наплывал на них из лесу. Пройдя лесом метров сто, они остановились пораженные: большая поляна была сплошь покрыта сиренью и розами. Кусты стояли аккуратными рядами, словно высаженные опытной рукой садовника.

- А-а, именно про это место и рассказывал мне один словен, - заговорил Асад. - Знаешь, здесь, если верить ему, никто и не трудился. Это одно из чудес природы, - продолжал он, гордясь своей осведомленностью. - Существует предание, в которое многие верят. Говорят, здесь когда-то шумели кровавые битвы. Много патриотов пало, защищая родной край. И на месте, где они похоронены, выросли кусты роз, образовался настоящий цветник. Люди считают это место священным. Если бы мы возвращались по той же тропинке, по которой ушли, мы бы этого так и не увидели...

Оба, как зачарованные, смотрели на поляну, залитую морем цветов. Воздух, словно благоухающий мед, наполнял легкие.

- Вот уж поистине: дыши - не надышишься!

Никогда за последние годы Мезлуму так не хотелось жить, никогда жизнь не казалась ему такой прекрасной, как в эти минуты. И впервые после прихода в партизанский отряд он подумал о том, придется ли ему еще когда-нибудь взять в руки любимую скрипку и сыграть на ней. Сможет ли он тронуть своей игрой партизан? Но о скрипке рано еще думать: он дал обещание не брать ее в руки, пока не проявит себя в бою. Лишь бы только избежать увечья. Ведь без пальцев, скажем, он уже не музыкант...

- Настоящий рай, - продолжал восхищаться Даглы Асад.

Эти слова Асада вывели Мезлума из задумчивости.

- Верно. Только бы нам поскорее миновать этот рай.

- И доставить гранаты... - добавил Асад. Неожиданно послышалась немецкая речь. Бойцы переглянулись, постояли, прислушиваясь.

- Лучше самому увидеть, чем ждать, пока тебя увидят, - сказал Даглы Асад. Он полез на ближайшее дерево. И что же он увидел? По другую сторону поляны, за цветником, окапывались фашисты. Всюду, куда ни глянь, мелькали лопаты и кирки.

Положение казалось безвыходным. Теперь уже нельзя обмануть фашистов, сказать: везем муку. Куда, спросят, и откуда? Впереди нет сел, нет даже одинокого домишка... А если ощупают чувалы? Тут и говорить будет не о чем.

Выдал их мул. Он так звонко, утробно заорал, что эхо его рева разнеслось далеко по окрестностям.

- Тьфу, будь ты проклят! - Асад огрел мула кнутом вдоль спины. - Ах ты, паршивый ишак! Куда мы теперь?

И действительно, надо было немедленно принимать решение.

- Мезлум, гони в лес! Сначала назад, потом прими в сторону... А я задержу немцев.

- Мулов поведешь ты. Я...

- Нет, ты!

- Нет, ты!

- Что, отличиться решил?

- Нет... Просто мне с этими животными не справиться одному... сознался Мезлум.

- Вот интеллигент несчастный! - Асад даже выругался с досады.

- Ругаться потом будем, а сейчас торопись, Даглы!

Асад понял, что спорить бесполезно, да и некогда, и погнал мулов по краю цветника в лес.

А фашисты уже бежали на крик.

Мезлум залег под кустом сирени, выстрелил по переднему. Фашисты на минуту остановились; голоса их стихли. Не сразу Мезлум понял, что они пошли в обход.

Вскоре Мезлум был окружен.

- Хенде хох!*

______________

* Хенде хох! - Руки вверх! (нем.)

Однажды Мезлум подчинился этой команде. С тех пор он многое видел; он был пленником и узнал, что фашисты представляют собой. Во всяком случае, ни тени страха перед ними не было у него на душе.

- Нет, гады, больше вы не увидите нас с поднятыми руками!

Он подождал, пока враги подойдут поближе, и спокойно швырнул гранату. Взрывом их разметало в разные стороны. Еще троих он уложил выстрелами из пистолета. Он целился в четвертого, когда что-то сильно, горячо толкнуло его в грудь. Он попытался подняться, но голова закружилась, лес как будто взлетел в небо, а небо опрокинулось на землю. Нечем стало дышать, и он потерял сознание.

Позиционная война противна самому духу партизанской борьбы. Партизаны стремились взять инициативу в свои руки и перейти к активным маневренным действиям.

Наконец им удалось нащупать слабое звено в системе немецкой обороны.