Райна, королевна Болгарская

"Поезжай же в Константинополь…" — И немедленно велел отправить Бориса с семьей и брата его Романа в Царьград. — "Тогда, говорят, Борис, юный государь Мисян… взят был в плен с женою и с двумя малолетними детьми", — пишет Дьякон в рассказе о взятии Преслава. "И приведен к императору, который принял его с честию, называл Государем Болгарову говоря, что он пришел отомстить Скифам за претерпенныя Мисянами обиды" Но здесь же сообщается, что "в сей битве весьма много пала и Мисян, сражавшихся с Римлянами, как виновниками Скифского на них нападения". То есть болгары и русские уже ясно увидели своего общего неприятеля Византию, вызвавшую между ними временную вражду.

"Где твоя ляжет, там и свои сложим!" — возгласили воины, прогремев мечами в щиты. — Вельтман пересказывает "Повесть временных лет". Этот текст настолько замечателен, что его следует привести в оригинале. Когда русские вышли на битву и убоялись огромного войска неприятельского, "рече Святослав: "Уже нам не камо ся дети, волею и неволею стати противу; да не посрамим земле Руские, но ляжем костьми, мертвый бо срама не имам. Аще ли побегнем, срам имам. Не имам убежати, но станем крепко, аз же пред вами пойду: аще моя голова ляжет, то промыслите собою". И реша вой: "Идеже глава твоя, ту и свои головы сложим!" И исполчишася русь, и бысть сеча велика, и одоле Святослав, и бежаша греци".

Бой с Святославом нисколько не походил на азиатские игры в войну. — Действительно, в Азии византийцы не сталкивались с серьезной пехотой и сами основным родом войск считали уже тяжеловооруженную конницу. Скоротечные столкновения кавалерии, в которой одна сторона поспешно спасалась бегством, засады и ловушки стали основой тактики, описанной не только в хрониках, но и в трактате Никифора Фоки "О сшибках с неприятелем". Показательно, что Лев Дьякон, посвятивший свое сочинение почти исключительно описанию войн, специально подчеркивает стойкость только у воинов Руси. "Как скоро Римские войска сошлись к городу Дористолу, — пишет он, — …то Тавроскифы, сомкнув щиты и копья, наподобие стены, ожидали их на месте сражения… Войска сошлись; и началась сильная битва, которая долго с обеих сторон была в равновесии. Россы, приобретшие славу победителей у соседственных народов, почитая ужасным бедствием лишиться оной и быть побежденными, сражались отчаянно". Византийцы "видят отважное стремление Россов"; признают, "что сей народ отважен до безумия, храбр, силен"; передают, "что побежденные Тавроскифы никогда живые не сдаются неприятелям". Знаменательны и слова, сказанные, согласно хронисту, Святославом под Доростолом, когда в крайнем положении кто-то предложил прорываться на Русь: "Погибнет слава, спутница Российского оружия… если мы теперь постыдно уступим Римлянам. Итак, с храбростию предков наших и с тою мыслию, что Русская сила была до сего времени непобедима, сразимся мужественно… У нас нет обычая бегством спасаться в отечество, но или жить победителями, или, совершивши знаменитые подвиги, умереть со славою!"

Грозен и лют этот муж, презирает золото, а любит острое железо! Рассказ о посольстве от Цимисхия приведен в "Повести временных лет"

Святослав приехал на условленное место в ладье… — Переговоры эти описаны Львом Дьяконом: император "в позлащенном вооружении, на коне приехал к берегу Истра, сопровождаемый великим отрядом всадников, блестящих доспехами. Святослав переезжал через реку в некоторой скифской ладье и, сидя за веслом, греб наравне с прочими без всякого различия. Видом он был таков: среднего роста, не слишком высок, ни слишком мал, с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом, с бритою бородою и с густыми длинными висящими на верхней губе волосами. Голова у него была совсем голая, но только на одной ее стороне висел локон волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и диким. В одном ухе висела у него золотая серьга, украшенная двумя жемчужинами с рубином, посреди их вставленным. Одежда на нем была белая, ничем, кроме чистоты, от других не отличная. Итак, поговорив немного с императором о мире, сидя в ладье на лавке, он переправился назад".

…на голове хохол, признак великого рода русского, и в ухе серьга, украшенная жемчужинами и рубином, как у благорожденных предков раджей. — Обычай русских- князей носить длинный чуб и серьгу Вельтман считал одним из древнейших у индоевропейцев, находя ему аналогии в древней Индии.

Не стало Святослава. — "Повесть временных лет" так описывает гибель великого князя: "Заключив мир с греками, Святослав в ладьях отправился к порогам. И сказал ему воевода отца его Свенельд: "Обойди, князь, пороги на конях, ибо стоят у порогов печенеги". И не послушал его, и пошел в ладьях. А переяславцы послали к печенегам сказать: "Вот идет мимо вас на Русь Святослав с небольшой дружиной, забрав у греков много богатства и пленных без числа". Услышав об этом, печенеги заступили пороги. И пришел Святослав к порогам, и нельзя было их пройти. И остался зимовать в Белобережье, и не стало у них (русских. — А. Б.) еды, и был у них великий голод, так что по полугривне платили за конскую голову. …Когда наступила весна, отправился Святослав к порогам. И напал на него Куря, князь печенежский, и убили Святослава, и взяли голову его, и сделали чашу из черепа, и пили из него". В Тверской летописи есть запись XI–XII в., что "чаша сия и доныне хранима в казнах князей печенезких, пия же из нея князи со княгинею в чертозе, егда поимаются, глаголюще сице: "каков был сий человек, его же лоб есть, таков буди и родившея от нас".

Свенельд дождался помощи из Киева и возвратился в Русь… — В летописи сказано просто: "Свенельд же пришел в Киев к Ярополку".

И совершилось неслыханное дотоле торжество. <…>… приняли державу и все знамения царства болгарского принесли в дар богу. — "Окончив торжественное шествие посреди города", — пишет Лев Дьякон, император Иоанн Цимисхий "вступает в великий храм Премудрости божией, совершает благодарственные моления и, посвятивши богу великолепный Мисийский венец, как первую корысть, приходит с Борисом, царем Мисии, во дворец и приказывает ему сложить с себя царские знаки. Они были следующие: шапка, обложенная пурпуром, вышитая золотом и осыпанная жемчугом, багряная одежда и красные сандалии". Так, заключает хронист, Византия покорила себе Болгарское царство. Но это была временная победа.