Том 6. Драматические произведения 1840-1859

Лоскутков (с радостью). Три тысячи!.. Благодетель… Неужели?

Налимов. Она должна быть работы Микель Анжело — как бишь еще? — Вуэнаротти… да, Буэнаротти… или Рафаэля Сакцио… Сакцио… позабыл, ну да всё равно… я сам у вас этой картины купить не могу, я порекомендовать могу.

Лоскутков. Благодетель! я в ножки поклонюсь… Публиковал уж в «Полицейской газете»: за смертью художника продается-де картина отличной немецкой работы, с изображением трех собак, двух свиней и барана и человека в черкесской шапке, — да что-то никто не является…

Налимов. Хорошо, постараюсь!.. Сегодня же, может быть, к вам придут смотреть… Ну а уж вы насчет Лизаветы Потаповны?…

Лоскутков. С удовольствием… вы только подарочек приготовьте… так, тысячки две ассигнациями… что вам стоит для будущего тестя похлопотать!.. да, знаете, поскорей. На днях бы и свадьбу сыграли — вот покуда и подвенечное платье есть… вчера принесли… Женился молодчик какой-то… через недельку всё приданое проиграл… а на другую уж и есть нечего… подвенечное платье побоку… ха-ха-ха! Суета сует! А Лизе оно как раз впору… коротенько немножко, ну да кто же на ноги у невесты станет смотреть.

Налимов. Грех, Потап Иванович, насчет таких подарочков толковать… ну да уж что с вами делать… может быть, как-нибудь и достану… А покуда прощайте.

Лоскутков. Не забудьте же картину порекомендовать… А как зовут художника, который ее рисовал?.. Неравно, знаете, покупатель зайдет… хорошо этак ему запустить.

Налимов (в дверях). Микель Анжело Буэнаротти. (Уходит.)

Лоскутков (один). Буанаротти… Буонаротти… какая фамилия странная… что за Буонаротти?.. должно быть, бестия чрезвычайная был! из самой фамилии видно… Вот когда бы за картину тысячки три в самом деле взять… да с Ивана Федорыча тысячки две… вот бы оно и того… можно бы трески купить и другие лакомства дозволить себе… Добрейший человек Иван Федорыч, только я дочери так ему не отдам… жирен будешь!.. Стыдитесь, говорит, — вот те раз; да чего же тут стыдиться? А опять пусть даже было бы и стыдно, а деньги всё-таки следует взять… деньги великое дело, я за деньги готов на всё решиться. Вот черта так совсем в свете нет: я несколько раз призывал его — хотел душу продать, и дешево бы взял, ей-богу, за пустяки отдал бы… не является! Вот поди — верь тут ученым!.. Я и ничему не учился, да поскорей их собственным умом добрался, в чем штука-то… как сам денег-то не накопишь, так черт тебе их не даст. Нет, она, денежка-то, мудрено достается. Много я труда положил.

И черт знает как нынче испортился свет! Молодые люди совсем перестали кутить; а который и кутнет — смотри год-другой, а на третий и образумится… и уж к тебе ни ногой! Благородные разные страсти у людей были: в картишки иной мотнет — па другой день, глядишь, жена с салопом к тебе и бежит! А нынче дрянь, сущая дрянь! Преферанс копеечный! грош проиграют, да после толков на рубль… и уж из благородных людей к нашему брату — почти никого… разве отставная кухарка к тебе с Песков какая-нибудь забежит… кофейку захочет выпить… притащит целый ворох тряпья: посмотреть много, а за всё-то десять копеек напросится.

Звонят.

Вот опять кого-то господь дает.

Лоскутков и неизвестный господин.

<Неизвестный> входит и прямо обращает внимание на картину, останавливается и несколько минут стоит, как бы пораженный.

Лоскутков следит за каждым его движением.

Неизвестный (сам с собою). Превосходно! Восхитительно! Великий Микель Анжело! Узнаю твою чудотворную кисть!

Лоскутков (про себя). Что он говорит?.. Хвалит?.. (Потирает руки.) Эге! Эге! ге!

Неизвестный (одушевляясь). Современная живопись ничего не представляет, что бы могло сравниться с этим великим произведением — по чувству, но колориту, по глубокому знанию природы и человека. Великое, гениальное произведение, которому нет сравнения, нет цены!

Лоскутков (про себя). Нет цены!.. Господи! За что мне такое счастие!

Неизвестный (более и более одушевляясь). Несли б нашелся человек, который мог со временем подарить искусство подобным произведением, — мильонов мало бы для вознаграждения этого необыкновенного человека, этого гения…

Лоскутков (про себя). Мильон! Батюшки! он меня с ног сшибет!

Неизвестный (в совершенном восторге). На колени перед этим великим произведением искусства!.. На колени!.. О, если б я мог украсить им мою картинную галерею… всё мое состояние, плод многолетних трудов… на колени! (Падает на колени.)

Лоскутков. Всё состояние?.. На колони! (Падает на колени за неизвестным.)

Неизвестный (оглядывается и как бы выведенный из самозабвения). А, вы здесь?.. Вы хозяин этой картины?

Лоскутков (притворяясь растроганным). Постойте, постойте еще немного перед этим великим произведением… дайте и мне постоять… Я вот сейчас только вошел и прямо — бряк на колени… не могу выдержать: у меня уж такое чувствительное сердце.