Заслуженное счастье

Вдруг он увидел прелестный, нежно голубой капот, отделанный кружевом по вороту.

— Вот он! — громко выкрикнул оригинальный покупатель и бегом, вприпрыжку понесся к обратившей на себя его внимание вещице.

Тут продавщицы не выдержали и дружно фыркнули.

Волосатый человек смутился на минуту. По его заросшему густой растительностью лицу дополз густой румянец, выступивший темно-багровой краской на лбу, под глазами и да подбородке.

— Гм! Гм! Я бы хотел… Я бы желал… Вот этот самый… — бормотал он несвязно, теребя пальцами нежно-голубой шелк капотика. — Мне нужно на самый маленький рост… На самый маленький… — продолжал лепетать он все так же сконфуженно. Но продавщицы, пряча раскрасневшиеся лица, тряслись от обуревавшего их смеха, не будучи в состоянии сделать шага вперед. Илочка, уткнувшись лицом в висевшее тут же манто, смеялась безудержнее других.

Тогда Ия спокойно поднялась со своего высокого стула из-за конторки и, пользуясь тем, что в магазине кроме оригинального незнакомца, других покупателей в это время не было, быстро прошла к нему яз кассы, сняла облюбованную им вещь с вешалки и раскинула ее перед ним на прилавке.

— Вот этот капот вы желали иметь, monsieur? — без тени улыбки обратилась она к покупателю. Тот взглянул на нее благодарными глазами.

— Вот именно… вот именно, этот самый, мадемуазель, — залепетал он, топчась на одном месте.

В ту же минуту за прилавком очутилась Илочка. Она грубо выхватила капот из рук Ии и, смерив самой Ию уничтожающим взглядом, произнесла сквозь зубы так, чтобы ее де мог услышать стоявший тут же рядом покупатель.

— Прошу вас не вмешиваться в чужие обязанности, m-lle, ваше дело сидеть за кассой, a не продавать. Удивительное нахальство, право, совать свод нос всюду, куда вас не просят.

Последних слов Ия де слышала. Она уже была снова в своей клетке кассе, оскорбленная наглым обращением к ней продавщицы. Ведь она, Ия, менее всего хотела «вмешиваться» в чужие дела! Она имела в виду только выручить барышень и покупателя, a между тем, ее не поняли и сейчас.

Смущенная и опечаленная, опустилась она да свое обычное место. Илочка, стараясь всячески исправить свою оплошность, теперь особенно лебезила перед оригинальным покупателем.

— Вы удачно выбрали, monsieur… — У вас ест вкус… Прелестная вещица, нечего и говорить… Ода стоит еще и не таких денег… Совсем даром отдаю… Поверьте, себе в убыток, monsieur… Для первого знакомства, — лепетала она с умильной улыбочкой и тут же назначила баснословно большую цену, за голубой капотик. Ия вспыхнула до ушей, услышав цифру. Но она сдержалась, сделав неимоверное усилие над собой, чтобы не уличить Илочку.

— Нет, нет, не ко двору я здесь пришлась! — с горечью подумала девушка, — не могу я видеть спокойно, как обсчитывают и обманывают людей.

Но долго ей не пришлось рассуждать на эту тему. Перед окошком её кассы стоял тот же удивительный покупатель и своей длинной обезьяньей рукой протягивал ей кредитную бумажку и чек, выданный ему Илочкой.

Не глядя на него, Ия взяла чек и деньги. Повернула колесо автомата-счетчика и выдала сдачу.

Незнакомец вышел, унося докупку. На его месте очутились какие-то две дамы. Принимая от них деньги и выдавая сдачу, Ия заметила маленькую пеструю бумажку, лежавшую y неё на коленях.

Она быстро подняла ее, поднесла к глазам и едва не вскрикнула от изумления, в её руке был пятисотенный кредитный билет.

— Ага, вас с прибылью можно поздравить, Басланова! — услышала ода в тот же миг сладенький голо сок Илочки, в одно мгновение ока очутившейся около кассы и пронзительным взглядом впившейся в деньги.

— Это не мое… Это не мое… — почти испуганно зашептала Ия, — тот господин, по всей вероятности, обронил, когда платил в кассу, — смущенно закончила ода.

— Ну что ж, тем хуже для него и лучше для вас, если обронил, — понизила голос Илочка, — кто ж виноват, что он рохля… Что с возу упало, то пропало, сами знаете, небось! Подумайте какое вам счастье привалило. Пятьсот рублей — не пять целковых, сами знаете. Это целое богатство, Басланова. Неужели же вы будете такой дурочкой, что захотите вернуть этому разине его деньги? — уже враждебно обратилась она к Ии.

— Разумеется, верну. И вы могли додумать иначе!.. — резко оборвала девушку Ия, и вся залилась ярким румянцем негодования и стыда.

— Яша! Яша! Ступай сюда, — позвала она маленького, худенького мальчика, шмыгавшего с огромными картонками по магазину и, когда мальчик подбежал к ней, приказала ему с нервной, лихорадочной поспешностью: — Сейчас же беги… за тем господином, который только что был здесь… Видел? Такой бородатый… Странный по виду. Догони его, во что бы то ни стало, Яша… Сажи ему, что он y нас деньги обронил… Пусть придет за ними… Только скорее, пожалуйста, поскорее, Яша!

Но Яшу было лишним торопить. Быстрой рысцой кинулся он из магазина, и через минуту-другую, вернулся снова, в сопровождении недавнего посетителя.

— Ваши деньги… Пятьсот рублей… Вы их нечаянно выронили, когда платили до чеку, — спокойно обратилась к последнему Ия, протягивая бумажку незнакомцу. Тот внимательно и зорко взглянул в глаза девушке.

— Благодарю вас… Редкая честность… Благодарю, — буркнул он отрывисто, неуклюже принимая деньги и неловко, изо всей силы встряхивая маленькую ручку девушки. Потом так же быстро и стремительно исчез, как и появился здесь.

Дружное хихиканье барышень-продавщиц сопровождало это исчезновение. Потом все глаза обратились к Ии.

— Редкая честность. Да при чем тут честность, господа? Басланова с успехом могла бы оставить y себя деньги, — хорохорилась Тина.

— Как можно! Дворянская порода не пойдет на компромиссы, — съязвила Машенька.

— Белая косточка, что и говорить! Институтка, — высмеивала Илочка.

— Богата, должно быть, барышня, — шепнула Тина, — ведь по закону третья часть с находки полагается, a она и не заикнулась о том.

— A на меня, доведись, Господи, я бы ни за что, кажется, не отдала денег. Что с воза упало — то пропало, — вмешалась четвертая продавщица Катенька.

— Я бы, положим, отдала, но награду — третью часть потребовала бы обязательно, — решила Илочка.

Поднялся спор. Барышни стрекотали, как сороки, бросая недружелюбные взгляды в сторону Ии. Молодая девушка была рада-радехонька, когда закончился её трудовой день и она стала подсчитывать дневную выручку. Магазин спешно прибирали перед закрытием. Продавщицы с обычным своим веселым хихиканьем и смешками одевались, повязывали вуальки. Там y порога магазина каждую из них ожидал провожатый. Молодые люди фланировали перед окнами магазина еще задолго до времени закрытия его в ожидании продавщиц. Одну Ию не ждал никто. Несколько молодых людей добивались случая быть ей представленными, прося об этом ту или другую из её сослуживиц, но на каждую такую просьбу Ия отвечала решительным отказом, вооружая против себя и потерпевших фиаско поклонников и своих сослуживиц.

— Гордячка! Подумаешь, принцесса какая, брезгует знакомством с нами! — говорили те и другие.

— Ждет сказочного королевича! — ехидничали они. Но Ия далеко не «брезговала» ничьим обществом и уж менее всего думала о «сказочном королевиче». Бедняжка так уставала за день, что только мечтала об одном: поскорее добраться до дому да пообедать и заснуть покрепче, до следующего трудового дня. Она видела, как за порогом магазина сослуживицы её отправлялись с их знакомыми в театры, кинематографы или просто в парк на острова, погулять на лоне природы, но ее не тянуло никуда, кроме дома. Спешной походкой, не обращая внимания на насмешливые взгляды Илочки, Тины, Машеньки и других, направлялась Ия к трамваю, мчавшему ее на далекую окраину города.

Подъезжала на нем чуть ли не к самому дому, выходила и почти бегом поднималась по лестнице крохотного домика особняка.

— Ия Аркадьевна приехала! Ия Аркадьевна, няня Даша, обедать скорее! Скорее! A y нас баранина сегодня! — слышала еще за дверями милые приветливые голоса детей Ия. И Жура наперегонки с Надей летели открывать дверь их общей любимице. Ия целовала детей и проходила, сбросив верхнее платье, в столовую. Здесь ее ждал разогретый поздний обед, суд и жаркое, и приветливая улыбка Зинаиды Юрьевны, сидевшей обычно за лекциями тут же y обеденного стола.