Ликвидаторы

Шахов (несколько растерянно разводит руками). Что вы стоите? Садитесь... Вот стол, стулья, все как у людей... Раздеться пока не предлагаю, у меня, как вы сами понимаете, не жарко... Но это скоро пройдет, печка разгорится, и здесь станет довольно уютно... Если вы, конечно, этого дождетесь!..

Наталья (смотрит на Шахова). Я ведь уже сказала: мы никуда не спешим...

Шахов (быстро перебивает). Это ты сказала, а как муж?.. Как, Юрок, дела подождут или время - деньги?..

Скуляев (небрежно, с чуть подчеркнутой ленцой). Нельзя же делать деньги (с легким нажимом) все время...

Шахов (подхватывает тему, со смешком). Не-ет, не скажи, батенька!.. Взять, к примеру, такого человека, как я!.. Такой человек делает деньги не то что каждый час, не-ет!.. (Поднимает указательный палец.) Ежеминутно! Ежесекундно!.. Спросите, из чего?.. Из всего, сэр!.. Из такого, что вам, со всеми вашими бизнес-планами и проектами, даже в голову не придет!

Скуляев (быстро перебивает). Например?..

Смотрят друг на друга в упор. Пауза.

Шахов (неторопливо, отчетливо). Вам нужен конкретный пример?.. Эпизод?.. Случай?.. Источник?..

Скуляев (нетерпеливо). Да-да, ты же знаешь, я - человек конкретный! Терпеть не могу демагогии!..

Шахов (с усмешкой). Изволь!..

Склоняется к своей сумке, некоторое время что-то ищет, слегка погромыхивая пустыми бутылками и шурша бумагой, затем выпрямляется, подходит к столу и кладет на него небольшую тарелочку, предназначенную, скорее всего, для кондитерских десертов, подаваемых к чаю. Поднимает руку, щелкает незаметным, свисающим с потолка, выключателем, и над столом вспыхивает лампа, вмонтированная в автомобильный отражатель. Чердак озаряет яркий световой конус. Скуляев и Наталья молча, не трогаясь с мест, смотрят на тарелочку. Наконец Наталья вытаскивает из ридикюльчика носовой платок и осторожно, стараясь максимально скрыть брезгливость, берет тарелочку за край и внимательно осматривает ее. Скуляев смотрит на жену, следит за ее реакцией. Но при этом не трогается с места. Пауза.

Скуляев (не выдерживает). Ну, что там?..

Наталья (сухим тоном эксперта-профессионала). Агитационный фарфор. Двадцатые годы. Музейная вещь.

Скуляев (чуть дрогнувшим голосом). Сколько?..

Наталья (пожав плечами, бесстрастно). От пятисот до полутора тысяч, в зависимости от того, кому предложить: нищему музею или богатому коллекционеру... Разумеется, знатоку...

Скуляев (с иронией и в то же время легкой завистью в голосе). Подумать только!..

Шахов молча, сложив руки на груди, наблюдает за этой сценой. За его спиной с потрескиванием разгорается буржуйка. Скуляев переводит взгляд на него.

Скуляев (c насмешливым восхищением). Тут бьешься, крутишься как белка в колесе с утра до ночи, а счастье-то, оно вот где, совсем рядом, только руку протянуть!.. (Смеется, глядя на Шахова твердым немигающим взглядом.)

Шахов (не отводя глаз, спокойным размеренным голосом). Ты сам говорил, что в нашей стране скоро можно будет делать деньги из любого дерьма, из воздуха, из ничего...

Скуляев (задумчиво продолжает). Если ты умен, не труслив и не брезглив так?..

Шахов (коротко кивает головой). Так, Юрок, все так...

Пауза. Наталья осторожно ставит тарелочку на край стола, непроизвольно ищет глазами место, куда можно было бы выбросить платочек. Шахов молча берет у нее платок и бросает в ведро под рукомойником. Часы гулко бьют девять ударов. Все стоят неподвижно. Бой заканчивается. Слышно, как в буржуйке трещат дрова, как в трубе гудит пламя.

Скуляев. Кажется, теплеет... (Обращается к жене.) А тебе не кажется?..

Наталья (отстраненно). Думаю, ты прав... Еще, правда, не чувствую, но думаю, что теплеет...

Шахов. Сними плащ, почувствуешь...

Делает шаг вперед, протягивает руки, как бы собираясь ей помочь. Скуляев внимательно наблюдает за ними.

Наталья (отстраняясь). Нет, я подожду... Еще рано...

Шахов застывает на месте с неловко протянутыми руками.

Скуляев (бодро, чуть форсированным тоном). А я, пожалуй, сброшу свой лапсердак!.. Где у вас вешалка, дон Мишель?

Расстегивает пальто, оглядывается.

Шахов (подходит к нему). Не утруждайте себя поисками, дон Георг!.. Вы мой гость!..

Церемонно принимает от Скуляева пальто и шарф, подходит к платяному шкафу, открывает, достает деревянные плечики, вешает, закрывает шкаф. Cкуляев рассеянным взглядом следит за его движениями.

Скуляев (внезапно оживляется, говорит почти скороговоркой, с внезапными паузами). Недавно из Африки... Тунис... Марракеш... Жара, сирокко из Сахары... Развалины Карфагена... Верблюды, номер, естественно, с кондиционером, бар тоже, но не за этим же ехали... А теперь перемена климата. (Кивает на Наталью.) Надо беречься, в ее положении особенно!

Наталья (резко перебивает). Не было там никакой жары... Ветер с моря, тучи, дождь порывами... Только и оставалось, что в баре сидеть да на развалины Карфагена любоваться...

Шахов (насмешливо). Карфаген должен быть разрушен!..

Наталья (в тон ему). Дальше уже некуда...

Скуляев (с усмешкой). Некому и незачем!..

Все трое облегченно смеются.

Шахов (живо, вполне естественным тоном). Да вы садитесь, располагайтесь...

Наталья (подхватывает). Чувствуйте себя как дома!

Скуляев (расстегивает пиджак, с "восточным" акцентом). Мой дом - твой дом!.. Моя жена - твоя жена!..

Смеются. При этом Шахов, скрипя половицами, ходит вокруг стола, отодвигает стулья, протирает сиденья изрядно замызганным, но все же всегда имеющимся у него носовым платком. Наталья рассеянным взглядом осматривает его жилище. Скуляев подходит к столу, осторожно берет найденную на помойке тарелочку.

Скуляев (рассматривает тарелочку). Подумать только - полторы тысячи!.. А ведь с виду дрянь дрянью... Или мода пошла?.. Сейчас, говорят, портреты вождей в большой цене, причем самые грубые, мазня, а уходят по цене хорошей живописи - смех!..

Шахов (склонившись к нему через стол). Материальное свидетельство эпохи, вещдок... Как на следствии, в прокуратуре, а то ведь исчезнет это (тычет пальцем в тарелочку) и никто не поверит, что все это вообще было, понимаешь?..

Скуляев (серьезно). Понимаю.

Шахов (чуть взвинченным тоном). Лагеря, колючка, стукачи, пятьдесят восьмая статья, врачи-убийцы, десять лет без права переписки - не было!.. Ничего не было!.. (Негромко саркастически смеется.)