Хрущев: Подари себе рай (Действо 3)

В одиннадцать утра они встретились в кафе "Наполеон" на Шестнадцатой улице, как встречались всегда, если она не ночевала у него. Кофе был душистый, колумбийский, круассаны румяными, аппетитными.

- Как спалось? - искоса разглядывая его припухшие веки, спросила она небрежно.

- Какой там сон?! Всю ночь просидел в посольстве, - отважно соврал он. - Готовил статью "Америка - наш союзник".

- Актуально, - деловито заметила Элис, делая вид, что поверила. Планы на сегодня?

- Важное интервью с адмиралом Леги.

- Знаю. Мне вчера Сара говорила.

Их взгляды встретились. "Знает? Нет, знать не может. Но что-то подозревает". Он отхлебнул кофе, усмехнулся: - Сара такая обязательная.

- И только? - Элис насмешливо скривила губки. Сергей пожал плечами что за вопрос? Перегнулся через столик, поцеловал ее в губы. Поцелуй вызвал у нее приступ желания. "Если что и было у него с Сарой, если что и будет плевать. Это ведь не любовь. Это служба. Любовь - я. Или я круглая дура. Серж, любимый! Только не расплескай себя во имя долга. Ты сильный, ты по великому счету верный, ты мой всегда!" А в его душе вершилась смута, которая доселе ему никогда не была ведома. Унизительно-болезненное чувство, что ты делаешь нечто непростительно скверное, противное своему естеству, и в то же время подсознательно ощущаешь, что будешь делать это и впредь - ибо это неизбежно нужно во имя того высшего, ради чего ты вообще существуешь; не оправдание содеянного, нет, всего лишь спасительное объяснение самому себе тупиковой безвыходности, которая вынуждает тебя идти на тяжкую сделку с совестью; жалость к тому, кто принимает твой поступок за чистую монету и вина перед тем, кому ты этим поступком наносишь невыносимые душевные страдания - все эти мысли, ощущения, переживания в какой-то единый момент вдруг схлестнулись в нем. И он, могучий богатырь, не знавший ни хвори, ни слабости, побледнел, взялся за сердце, привстал со стула и грузно, беспомощно на него опустился.

- Что, что с тобой, Сержик, любимый? - не на шутку перепугалась Элис. Он открыл глаза, вытер ладонью обильную испарину со лба, виновато улыбнулся:

- Ничего, ничего, родная! Кофе, очень крепкий был кофе.

Подскочил знакомый официант: "Мсье Серж, вам плохо? Что-нибудь нужно? Может аспирин? Или... врача?" Сергей успокоил его взглядом. Не дожидаясь счета, положил нужную купюру на столик и под руку с Элис вышел в летнюю вашингтонскую жару.

Из шифротелеграмм Сергея Центру

"15 августа 1942 года. 13 августа Рузвельт подписал приказ о создании Manhattan Engineer District of the Corps of Engineers - "Манхэттенский проект". Его цель - концентрация работ по созданию атомной бомбы. Главой проекта назначен генерал-майор Лесли Р.Гроувз. Надежный источник сообщает, что научные лаборатории и необходимые промышленные мощности планируется расположить в Оук Ридже, штат Теннеси, и Лос-Аламосе, штат Нью-Мексико. Научный руководитель Роберт Оппенгеймер".

"5 декабря 1942 года. 2 декабря в лаборатории Университета Чикаго Энрико Ферми впервые удалось получить искусственно созданную цепную реакцию. Таким образом, теперь имеется реальная возможность создать установки: а) по производству плутония из урана; б) отделению урана-235 от урана-238. Источник сообщает, что в дальнейшем делящееся вещество будет направляться в Лос-Аламос, где создается специальное оборудование для детонирования атомного взрыва".

"7 января 1943 года. По данным доверенного источника, в середине января в Касабланке состоится встреча Рузвельта и Черчилля. В ней примут участие делегации генеральных штабов. Об открытии второго фронта в Западной Европе по настоянию англичан речи не будет. Цель встречи - разработка планов ведения войны на территории Италии. Американская делегация повезет предложение о том, что война против Германии, Италии и Японии может закончиться лишь безоговорочной капитуляцией держав оси.

Там же Черчилль и Рузвельт хотят помирить Жиро с Де Голлем, а заодно решить вопрос о французских колониях в Африке".

"19 ноября 1943 года. За несколько дней до встречи президента Рузвельта, премьера Черчилля и тов. Сталина в Тегеране, Рузвельт и Черчилль предполагают встретиться в Каире с Чан Кай-ши. По данным из трех источников союзники преследуют различные цели. Американцы - абсолютное укрепление своих позиций в Азии и на Дальнем Востоке в результате разгрома и капитуляции Японии; англичане - обработка Рузвельта накануне встречи в Тегеране с тем, чтобы: а) убедить его в необходимости создания Соединенных Штатов Европы в качестве "барьера" против СССР (текст секретного Меморандума Черчилля прилагается); б) обосновать необходимость ослабить Советский Союз в ходе войны и с этой целью всемерно затягивать открытие второго фронта в Западной Европе; в) ни в коем случае не пустить наши армии на Балканы и в Центральную Европу".

"3 декабря 1943 года. Завтра, 4 декабря откроется англо-американо-турецкая конференция в Каире. Надежный источник сообщает, что на президента Турции Инёню будет оказано давление в плане выполнения англо-франко-турецкого договора 1939 г., т.е. вступления Турции в войну против Германии. Источник сомневается в достижении этой цели, хотя по решениям Аданской конференции Турция усиленно снабжается англо-американским оружием".

В ГОСТЯХ ХОРОШО, А ДОМА...

В жизни разведчика бывают моменты, и даже периоды, которые похожи на психологический климакс. Все постыло, обрыдло, мерзко, никчемно и бесцельно. Приходу такого состояния способствует многолетний, ежеминутный стресс, общая физическая усталость, хроническое недосыпание. Непосредственным толчком может быть не обязательно значительное, а скорее малоприметное событие, вызывающее вдруг неведомую дотоле обиду, зависть, злобу на весь мир. Именно в такие времена случаются измены, самоубийства, перевербовки. Вывести из этого состояния может лишь мощная встряска, в подавляющем большинстве случаев - свидание с родиной.

Сергей испытал незнакомый ему приступ черной меланхолии внезапно. Улетела на несколько дней в Чикаго Элис. Причиной она назвала какие-то, по его мнению, малозначительные, семейные дела - давнюю болезнь тетки. Необходимость ночной встречи с Сарой в мотеле "Александрия", во время которой он получил весьма стоящие документы и планы Объединенной Группы Начальников Штабов, привела к тому, что по возвращении он двое суток пил напропалую. Несколько раз к нему наведывался его помощник по бюро исполнительный, сдержанный Родион. Докладывал о полученных из Москвы по телексу материалах, об отправленных тассовках, в основном - обзорах прессы. Наконец, на третий день, простояв час под душем - попеременно ледяным и горячим - Сергей поехал в посольство и отправил телеграмму Ходжаеву: "Срочно необходима встреча". Аслан, с которым у Сергея была на этот счет особая договоренность, незамедлительно ответил: "Вылетай по линии ленд-лиза самолетом. Указание нашему представителю уже направлено". Вернувшись домой, Сергей лишний раз убедился, что послал сигнал тревоги не зря. В доме вновь были незваные гости, причем на сей раз они оставили напоказ следы своего визита: сломанные замки ящичков письменного стола, рассыпанные по полу бумаги и книги, перевернутая постель.

Без звонка приехала Элис. Пылающая красотой, воздушная, одухотворенная.

- Это я! - крикнула весело с порога. Увидела сидевшего в кресле в гостиной Сергея - стакан с виски в руке, холодная улыбка на усталом лице.

- Тааак! - воскликнула она, разглядывая следы погрома. - Кто же тут веселился?

- Мне это тоже интересно, - вставая, произнес он. - Точно знаю - не воры. Ничего не пропало. Даже золотой "Лонжин", - он кивнул на часы, лежавшие на его любимом секретере. Элис подошла, поцеловала Сергея. Взяла телефонную трубку:

- Сейчас вызовем полицию и ребят из столичных газет. Такой шум подымем - "железному Эдгару" свет станет не мил, когда тысяча репортерских перьев в его жирный зад вопьются.

- Не надо, - Сергей положил руку на рычаг. - Сейчас мне меньше всего нужен даже самый малый шум. Я собираюсь в командировку в Москву.