Веселенькая справедливость (Рассказы и повести)

Увидев черного кота, водитель первого танка естественным образом затормозил. За ним встал другой, третий, десятый, сороковой...

...С того времени прошло много дней. Каждый за это время успел поставить себе в заслугу победу демократии, но мы-то со Штучкой наверняка знаем, кто был тот истинный герой, рисковавший черной шубой в трудный для Родины час.

И неужели не простим его за то, что он по скромности своей ни разу не выступил по телевидению?

...Но мы с вами не будем осуждать Агата и за то, что пройдя три тысячи километров через пол-Европы, голодный, грязный, битый, раненый, все-таки нашел в себе силы забраться на открытую форточку своего московского дома, ну не рассчитал немного, не попал на стул или в кресло, а плюхнулся прямо в брачную постель, в которой наконец угомонившаяся Штучка вновь закатила истерику, но теперь уже радостную, по поводу возвращения из долгой заграничной поездки ее пушистого братика, предпочтившего нищенство в голодной России сытой бездеятельности итальянского боргезе.

Остается один только вопрос: будем ли мы с вами осуждать Льва Мылова, председателя кооператива по торговле кошками и голосами классиков одновременно, который, когда прочитал рассказ о своем питомце, потребовал права тоже совершить вояж за границу с чужим паспортом. Для этого им уже была приобретена кастрюля.