Мой дедушка - застрелил Берию

Короче, мне было предложено снова вернуться на прежнюю должность и взять в свои руки последний этап предвыборной гонки. С акционерами холдинга "БАБ-Пресс", сказал Альберт Зиновьевич, это уже согласовано.

- ...Хорошо, - сказал я, подумав, - но только при одном условии. Я завтра же подпишу приказ об увольнении Придорогера...

ЭПИЛОГ

...И вот голосование позади. Не буду вспоминать предшествоваший ему остаток недели - это было больше, чем просто марафон, так как в остававшиеся несколько дней надо было не только втиснуть объем работы двух или трех месяцев, но и успеть развернуть политический курс кандидата практически на сто восемьдесят градусов. Самое невероятное во всем этом то, что мы все-таки успели это сделать, и Альберт Зиновьевич Чибис благополучно вышел во второй тур выборов. Вместе с ныне действующим Президентом, которого он даже обошел на полтора процента.

Сразу же после объявления результатов он дал обширное телевизионное интервью программе "Отражения".

"...С одной стороны, - разглагольствовал он, развалясь в глубоком кресле напротив ведущего, - народ, конечно, нельзя бросать в волны рынка, как младенцев в воду: мол, кто сумеет выплыть, тот и выживет. Как и настоящий водоем, рынок должен быть сначала оборудован необходимыми спасательными средствами, исключающими фатальный исход погружения в его пучину. Но с другой стороны, на собирающемся войти в воды нового экономического строя народе не должно висеть гирей его историческое прошлое. Никакого плавания не получится, если Россию будут тянуть за ноги ко дну её вчерашние ошибки. Чтобы строить правовое государство, мы сначала должны устранить свои прошлые несправедливости. Поэтому первый указ, который я подпишу, став президентом страны, будет об обязательном страховании физических и юридических лиц от банкротства. Второй - о реабилитации Лаврентия Берии..."

Услышав эти слова, я вздрогнул и долго-долго смотрел на экран, не понимая, что там такое происходит.

...А вчера он опять позвонил мне домой и пригласил на "репетицию инуагурации". Понятно, что впереди ещё предстоял второй тур выборов и в нем надо было обойти действующего Президента, но вкус победы был уже почти осязаем и, уже чувствуя себя во главе державы, Альберт Зиновьевич Чибис решил собрать в своем офисе московскую политическую, финансовую и журналистскую элиту, чтобы явить им себя во всем, так сказать, блеске своего завтрашнего величия.

- Приходи, - сказал он в трубку. - Это будет на пользу нам обоим.

И вот я собираюсь на это мероприятие.

На диване разложены мои лучшие одеяния, со стены на меня с некоторой укоризной поглядывает отксерокопированный портрет Кирилла Семеновича Москаленко, а из зеркала в дверце шкафа смотрит мое собственное отражение.

Ну что же, время приближается к вечеру, пора одеваться...

Я медленно влезаю в брюки, натягиваю на себя белую шелковую майку, потом отутюженную Ириной до снежного хруста рубаху. Тщательно повязываю на шее купленный мною недавно на Зябликовском рынке ослепительно синий галстук, который, я знаю, производит весьма эффектное впечатление, после этого облачаюсь в жилетку и пиджак, и подхожу чуть ли не вплотную к зеркалу.

"Здравствуйте, господин Президент! Рад с Вами познакомиться, господин Президент! Очень приятно, господин Президент!" - мысленно произношу я слова приветствия, протягивая вперед в полупоклоне (словно бы для рукопожатия) свою правую руку. И вдруг с изумлением вижу, как моя вытянутая навстречу воображаемому собеседнику ладонь непроизвольно сжимается, как бы охватывая собой воображаемую рукоятку, а мой указательный палец при этом совершает несколько почти мгновенных последовательных сжатий - как будто бы я быстро-быстро надавливаю на курок некоего невидимого мною (виртуального?) пистолета.

"Господи, - подумал я, холодея, - фамильное это у нас, что ли?.."

Москва,

12 июня 2001 года.