Бедная девушка или Яблоко, курица, Пушкин

Да и еще один за мной ходит... у него тоже много имен. Обаятельный - но он мне не нравиться - у него запаха нет. А - ходит!

"...Слева кудри токаря, справа - кузнеца..."

Но, если честно, мне отношений с этими двумя хватает полностью, и они так много сил отбирают, что на остальных - вроде и не остается - отсюда и одиночество - это мое собственное нежелание никаких глубоких связей с людьми.

В общем,, что можно было сестрам испанкам - мне, или дурище Джованне было явно запрещено.

А между тем, один клиент мне приглянулся - и вовсе не тот развязный красавец - дружок испанок, а наоборот - постоянный клиент Эдны - канадец. Звали его Дэйвид, это был огромный блондин с мужественным лицом и манерами застенчивой девочки - его блондинская кожа давала ему замечательную возможность краснеть каждые две минуты.

Я с ним встречалась прежде - Наташа вечно заставляла меня смотреть "сессии" Эдны - для повышения квалификации. Своих отдельных клиентов мне доверяли очень редко - даже если клиент выбирал меня - приходилось делить его и заработок с какой-нибудь опытной садисткой - но я не обижалась - шли первые три месяца - мой стажерский срок. Все равно, стоило мне остаться с клиентом наедине хоть на минуту - я немедленно начинала его ласкать потихонечку и (что еще более страшное преступление) - смешить. Что поделаешь - есть у меня талант клоуна, и нету у меня таланта садистки.

Дэйвид боялся всех, кроме Эдны, но меня он знал, и я ему почему-то очень нравилась. Он всегда радовался моим приходам на "сессию". Улыбался так трогательно.

Выбирал он всегда один сценарий "медсестра". У Эдны был потрясающий костюм - белый пластиковый мини-халатик на кнопочках и пластиковая шапочка с красным крестом.

Медсестра делает уколы, защемляет всякими зажимами, ставит клизму и не разрешает идти в туалет, а не выдержал - мой пол языком!

В тот день Наташа что-то напутала с расписанием, и когда Дэйвид явился, Эдна вовсю обслуживала другого клиента - очень важного - знаменитого нью-йоркского адвоката - большого друга и покровителя "Пандоры". Началась некоторая паника и суматоха, и тут Эдна предложила Наташе послать меня.

- Саша ему нравиться. И она отлично знает весь мой сценарий.

- Я не знаю, можно ли ее выпускать одну...

- Но рано или поздно, ее все равно придется одну выпустить! Давай, я в нее верю.

Все мы - артистические женщины симпатизировали друг другу, общались в перерывах. Наташа дружила с Этной и со мной, мы с Этной тоже находили общий язык - в общем,, это была некая дружественная, по отношению ко мне, группировка. В общем,, Эдна уговорила Наташу рискнуть, меня втиснули в крошечный халатик (Эдна - маленькая блондиночка), и выпустили на манеж - в медицинскую комнату.

Дэвид обрадовался моему приходу, и мы начали игру. Я велела ему раздеться и лечь на огромный операционный стол. Сама я приготовила шприцы и пинцеты, и уселась на него верхом. Дальше он должен был бояться и умолять не делать БОЛЬНЫЙ укол, а я - непреклонная злодейка - должна была его не слушать и вонзать иглу в его трепещущую плоть... Вместо всего этого, я начала тихо гладить его живот и говорить:

Бедный маленький заинька, не бойся, никто тут тебе больно не сделает, сейчас добрая сестра Саша будит тебя жалеть...

В общем,, я уверенно ступила на путь ДОЛЖНОСТНОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ.

Я стала гладить его грудь и живот, сама от этого завелась и задышала сильней, чем обычно. Тут же лопнули кнопки на моем халатике... он тоже задышал... В общем,, дело полным ходом пошло прочь от садо-мазы к обыкновенным плотским утехам.

Дэйвид совершенно не возражал (может он думал, что это новый метод - ну как в сталинских допросах - добрый следователь - злой следователь?) Потом я нагнулась и поцеловала его и была уже готова насадить свое лоно на его восставшую плоть - вот она моя победа над Мелкими Бесами....

Ну и ясное дело, в эту минуту дверь распахнулась, и в медицинскую комнату ворвалась Рейвин в сопровождении Анны, Кейт и Наташи.

Рейвин стала дико орать на меня, что я уволена. В промежутках между ором, она извинялась перед Дэйвидом и обещала, что Эдна освободиться через десять минут и обслужит его - по-хорошему. Наташа повторяла за ней:

- Какое безобразие... мы тебе доверили...

Дальше мне велено было забирать свои шмотки и выметаться. Рейвин, наоравшись, ушла, а Наташа, не стесняясь Кейт и Анны, перешла на русский.

- Что ты наделала? Зачем?

- Мне хотелось приласкать его немного...

- Клиента? Зачем? ТЕБЕ ЧТО ПРИЛАСКАТЬ НЕКОГО?

- Некого...

Наташа не понимает. У нее на шее муж - Вася Арбатов и четверо детей.

- Юля, это - работа! Деньги! Ты уж была почти готова к самостоятельным заработкам!

- Откуда она вообще узнала, что я там делаю в этой комнате?

- Да за тобой, оказывается - давно уже следят! У нас ведь охрана - как в супермаркете специальная комната с телевизором, и все помещения просматриваются.

- Следят за всеми девушками?

- Для их же безопасности - мало ли какой-нибудь маньяк попадется. Ну, обычно просто охранник сидит там себе и вяло поглядывает иногда, у них даже и любопытства больше нет - столько они тут всего навидались. У нас же не вуайеристы работают, а обыкновенные охранники. И им по хую, кто там, чем занимается - лишь бы жизнь девиц не подвергалась опасности. Но на тебя, оказывается эти бляди - давно уже доносы пишут!

- А ты не знала?

- Нет, конешно! Они и на меня пишут. Эту лапландскую пизду я все-таки отсюда выживу, а с немкой вообще сложно - она кучу денег приносит заведению, эсэсовка ебаная... В общем,, как только я тебя отправила, Рейвин пошла в эту комнату с телеком, а я и не думала, что там у тебя может происходить что-то ТАКОЕ. Да ладно - что говорить - ты сама во всем виновата. Ну, хочешь, я позвоню в "Наткракер"? Они там Рейвин все ненавидят. Пойдешь, поработаешь у них. Но только репутация доминиктрисы у тебя уже навеки испорчена, Нью-Йорк - город маленький. Я могу тебя пристроить только в жертвы.

В жертвы мне уж совсем не хотелось. Да и в садистки - тоже. Ясно было, что дело это не по мне. Я поблагодарила добрую Наташу, связала свои пожитки в узелок и отнесла их домой, (на радость Поле, которой вся эта амуниция немедленно и досталось).

Почти вся - самый дорогой предмет - кожаные сапоги на шнуровке - до самых бедер, Наташа помогла мне продать за 200 баксов, я ведь к этому времени осталась уже окончательно без денег. Оставшись окончательно без денег, (а также без работы и, по-прежнему, без хоть какого - любовника), я решила, что самое время - ЗАПИТЬ.

РАШН БЛЭК И "БЛЭК РАШН"

... Я пойду через дорогу

До знакомого шинка.

Выпью водки, понемногу,

Отойдет моя тоска.

В "Самоваре" всякой твари

Много больше, чем по паре.

Поэтесса с длинным носом,

Пимп с коришневым засосом,

"Мамка" в розовом Версаччи,

Дон-Жуан - владелец дачи,

Бизнесмены при блядях

(Показаться на людях).

Одним словом - "хьюмен бинс"

(Фасоль человечья),

Время ходит вверх и вниз,

А кабак стоит навечно...

Мне - бесплатно наливают,

Потому - меня тут знают.

Бармен ходит в мой отель,

У него там есть кобель.

Хоть и черный, а хороший

И берет недорого...

Всюду деньги, всюду гроши,

Тугрики и доллары.

Не волнуюсь я одна

Стала жизнь песнею,

Мне Америка-страна

Выправила пенсию!

Доктор стукнул молоточком,

Написал про "драз-абьюз",

Дали пенсию - и точка!

А теперь я водку пью...

Из поэмы "Сердце моряка"

Запить мне всю жизнь не удается по причине слабого здоровья, но на этот раз я уж постаралась, да и обстоятельства складывались в мою пользу.

Для начала я снова сдалась в текстиль - в одно захудалое местечко, которое держал бывший хиппи Майкл Попов.

Родители Майкла - западные украинцы "Ди.пи." попали в Америку уже из Аргентины, и отец его был, вероятно, настоящий нацистский преступник - он умер от пьянства, и Майкл говорил, что за всю жизнь не встречал человека страшнее своего отца. Сам-то Майкл был невиннейший нью-йоркский заяц, играл на гитаре в собственной рок-группе в стиле "сикстис" и никогда бы мухи не обидел. Ни на каких языках, кроме английского, он не говорил, но по-украински, кажется, мог понимать немного.